Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Самая настоящая Золушка (СИ) - Субботина Айя - Страница 66
Мужчина усмехается, явно намекая на то, что даже в этом случае во мне нельзя будет заподозрить корысть.
Где-то во мне начинает ковырять неприятный голос сомнения.
С чего такая щедрость?
Что за очередная афера?
Подарок на прощанье? Месть за то, что устроила фиаско его гениальной идее?
«Никому нельзя верить», — подсказывает плохая Катя.
«Но люди меняются, ты же знаешь», — миролюбиво напоминает хорошая.
И я беру файл с документами, но так и не решаюсь посмотреть хотя бы первую страницу. Там «плохие оценки», буду делать вид, что пока у меня «зачет» и не о чем беспокоиться.
Спустя примерно час, так и не приходя в сознание, Морозов умер.
Я каким-то мистическим образом поняла это за минуту до того, как к нам с Кириллом вышел доктор. Посмотрела на дверь — и мне показалось, что за ней кто-то стоит и смотрит на меня, пытаясь привлечь внимание. Пока я вглядывалась в тонкую щель над полом, дверь открылась.
Кирилл идет первым, я очень медленно, волоча ноги, следом.
Хочется на минуту оглохнуть.
Хирург говорит, что они сделали все, что смогли, но обе пули задели жизненно важные органы, они пытались завести сердце, когда оно остановилось, но «даже медицина не всесильна».
— Мне очень жаль вашего отца, Катя, — говорит он. — Примите мое соболезнования.
Я наваливаюсь плечом на стену, пытаюсь удержаться, но все-таки медленно сползаю на пол, обхватываю голову руками и начинаю скулить.
Не понимаю, почему.
Я не любила этого человека. Он не был мне ни другом, ни отцом. Но мне так искренне больно, словно я потеряла родственную душу, часть себя самой.
Хотя, в некоторой степени, именно благодаря Морозову, как ни странно это звучит, появилась на свет лучшая часть меня. Даже несмотря на то, что ее выращивали не для того, чтобы нести мир и справедливость, а скорее разорять и уничтожать.
«Люди меняются, ты же знаешь», — еще раз напоминает хорошая Катя, и я чувствую, как Кирилл усаживается рядом, подставляя плечо, в которое я отчаянно цепляюсь зубами, чтобы не орать о том, как мне все-таки хреново снова стать сиротой.
Глава шестьдесят первая:
Катя
Утро очень темно-серое, мрачное, низкое и тихое.
Мы с Кириллом стоим на крыльце клиники, оба смотрим в нависающее над нами небо, на набухшие от снега сизые тучи.
Наши плечи едва соприкасаются, но даже через одежду я чувствую его тепло и поддержку.
Как бы странно это не звучало.
Сейчас у каждого из нас есть дела: Кириллу нужно снова ехать в офис и пытаться отбить назад то, что успело уйти, когда Лиза объявила его невменяемым, а мне нужно позаботиться о похоронах отца.
Я решила, что буду считать его отцом. В большей степени потому что хочу быть в мире с собой, но и трусливо надеясь, что пройдет какое-то время — часть истории канет в лету, и останется только то, что нравится даже хорошей Кате: светлая добрая история о том, как в моей жизни появился человек, любивший меня искренне и бескорыстно.
— Мне нужно ехать, — скупо бросает Кирилл и ставить ноги на ступеньки.
— Ты ни в чем не виноват, — говорю в его затылок.
Ворот его пальто поднят достаточно высоко, но я все равно хорошо вижу короткие росчерки чернильных штрихов на коже, которые там, на спине, превращаются в настоящий лабиринт. Вся моя жизнь — оттиск на коже этого мужчины. Ирония судьбы. Он всегда говорил, что это — хитросплетения его больной головы, а на самом деле это всегда была моя история и моя судьба.
— Я не узнал тебя, — Кирилл не поворачивает голову. И бессмысленно пытаться перетянуть его внимание. — Она пришла ко мне, и я был уверен, что это — ты. Я всегда думал, что никогда не забуду и ни с кем не перепутаю именно твое лицо. Что ты для меня особенная, раз я тебя люблю. Но я все равно тебя не узнал.
— А я была уверена, что хороший человек и искренне тебя люблю. А оказалось, что искренне я любила только деньги и желание получить их побольше неважно какими способами. Можешь поверить, Принц, что это намного хуже хотя бы потому, что ты родился моим особенным человеком, а я такой стала абсолютно добровольно.
Я малодушна до безобразия и отвращения, но мне хочется, чтобы произошло чудо, и Кирилл хотя бы на минуту стал простым человеком. Чтобы он подошел ко мне, крепко и без подавления боли обнял, поцеловал, сказал банальные вещи, вроде «давай начнем все заново» и «ты всегда будешь мне нужна» или «мне не за что тебя прощать, Золушка».
— Я пришлю за тобой машину, Катя. Не нужно на такси. В твоем положении лучше не пользоваться общественным транспортом.
Снова набор сухих фраз. Снова откат на недели назад.
Кирилл спускается к подножью лестницы и, помедлив немного, идет к машине.
Еще верю, что оглянется, даже когда с тихим стуком захлопывается дверца — и его большой внедорожник скрывается из виду.
А через десять минут за мной приезжает машина — и водитель заботливо помогает мне сесть на переднее сиденье, потому что сзади мне сейчас будет слишком неуютно. Слишком много там места, слишком много пустоты, которую мне уже больше нечем заполнять.
Дом Морозова непривычно пустой. Когда приезжаю, навстречу выходит только основной персонал работников. У некоторых женщин заплаканные глаза, мужчины угрюмо ждут какого-то разъяснения, что им теперь делать. И я иду сквозь эти взгляды, словно через перекрестный огонь, и пытаюсь сделать вид, что ослепла и оглохла.
Они уже знают, что их благодетеля и работодателя больше нет. Наверняка об этом трубят все новостные каналы, потому что в наше время любят смаковать громкие убийства. Это проще и интереснее, чем обсуждать реальные проблемы.
— Екатерина Алексеевна, — всхлипывающим голосом спрашивает кухарка. — А нам-то чего теперь делать? Мне идти некуда. Ночевать если, так на вокзале.
Во мне зреет противная ершистая злость. Я только что потеряла отца, у меня рваная рана в груди, а меня пытаются перевести в разговор о кормушке.
Господи.
Я ненавижу их всех.
Нет, стоп. Это думает плохая Катя, потому что она эгоистка, а хорошая Катя всегда поступает правильно. Не юродствуя и не притворяясь, а потому что она вот такая и есть.
— У вас всех оплаченные выходные до воскресенья, — кое-как выдавливаю правильные слова. — С понедельника приступайте к работе в штатном режиме. Всем спасибо. И сейчас мне бы хотелось побыть одной.
Я думала, что в доме будет намусорено, как это обычно показывают после обыска полиции, но все вещи на своих местах, все чисто и нет ни намека на то, что недавно здесь разыгралась трагедия в стиле американских триллеров. Только в кабинете, куда я вхожу первым делом, на дорогом ковровом покрытии уродливые бурые пятна крови и россыпь почерневших капель на противоположной стене.
У меня сегодня много дел и некогда горевать.
Собираю необходимые документы, делаю пару звонков в похоронные агентства и останавливаюсь на том, которое согласно взять на себя все обустройство богатых достойных похорон. Слух немного режет фраза голоса на том конце связи: «Это же наш престиж и наша репутация, Екатерина Алексеевна, так что все сделаем в лучшем виде».
Всем плевать на того, кто в гробу. Мы живем в мире материальных ценностей, общественного мнения. Гроб должен быть роскошным и богатым, чтобы люди не подумала, будто семья поскупилась на похороны. Цветы нужны свежие, чтобы люди не подумали, что семья поскупилась на достойный последний путь. И застолье тоже нужно отрепетировать, чтобы люди…
На этом «празднике смерти» никому нет дела до покойника.
Скажут «Ну, отмучился…» и то хорошо.
Я нахожу в шкафу отца новый, еще с биркой костюм, запечатанную рубашку и пару новых туфель с почти не потертыми подошвами. Аккуратно складываю все это на спинке кресла в гостиной и поднимаюсь наверх, в комнату, которая когда-то была моей.
Нужно забрать тот желтый чемоданчик.
Первое, что бросается в глаза — распахнутое настежь окно и занавески, которые нехотя вздуваются над ним, словно работающие с перебоями легкие. Адски холодно, но это даже к лучшему. В моей голове хоть немного проясняется.
- Предыдущая
- 66/70
- Следующая