Фантош для оборотня или Игры насмерть! (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas" - Страница 51

— Я, — запнулась, не зная, что ответить. Так не хотелось обнадеживать, и при этом я должна была… обязана была обнадежить Шлему! Гадко, подло, низко, особенно если учесть, что я-то как раз в себе не уверенна. — Я постараюсь. И… буду тебя ждать…

— Хорошо, — чуть помедлил с ответом Эпштейн. — Как только разберусь с делами, сразу же к тебе, — убеждал ровно. — Мы уедем, и больше ничто не будет тебя связывать с Градовым. Обещаю!

— Мы уедем? — переспросила глупо.

— Конечно, — был категоричен Эпштейн. — На мою родину… Ты против? — поинтересовался насторожено.

— Нет-нет, конечно уедем, — постаралась вложить в голос побольше уверенности. — Ладно, прости, что побеспокоила. До встречи…

— До скорой встречи, Милен, — проворковал Шлема, по тону стало понятно, мужчина улыбается. — Жди меняна этом распрощались, но осадок остался. К обеду так и не решилась связаться с Демьяном. Дура, пугливая тварь…

Вечером, проверив вещи детей на готовность к школе, дала указание принять ванную и ложиться спать. Завтра намечался трудный день. Первый день школы после затяжных каникул, поэтому сегодня лучше лечь пораньше.

Я тоже поспешила к себе. Встала под душ, включила воду, закрыла глаза. Теплые потоки обрушивались на голову и тело, а я все раздумывала, что же делать. Вода всегда на меня действовала успокоительно. Я ощущала себя расслабленной.

Окутало спокойствием и умиротворенностью, тягучей тишиной.

На миг послышался детский крик. Затаилась и через секунду вновь прозвучал девичий визг, полный ужаса. Ему вторил испуганный пацаний ор:

— Ма!..

Точно ошпаренная выскочила из душа, в чем была, но на бегу успела с крючка смахнуть полотенце. В коридор выскочила, укутываясь ворсистой тканью, и шлепая босыми ногами по ламинату, помчалась в детскую. Сердце зашлось от страха, душа екнула в районе пяток.

Даже поскользнулась и чуть не распласталась на полу перед дверью ребят. Пока восстанавливала равновесие, внизу послышался громкий топот нескольких человек. Явно мужчин… Они ворвались в дом с грохотом двери и так быстро одолевали этажи, что в спальню к детям мы с Виктором и Юрой, новым охранником, ворвались почти одновременно.

Мои ребята прижались друг к другу теснились к ближайшей от двери стене и продолжали верещать на два голоса: «Мама, ма-а-а-а-а, помогите!»

У распахнутого настежь окна в луже крови валялась тушка распотрошенного мелкого животного, а обляпанная багровым шторка сильно качалась.

Сын и дочка тыкали пальцами в сторону окна:

— Там… туда… он… убежал, — частили, захлебываясь чувствами.

Охранники с порога метнулись к окну и прямо на глазах детей, выпрыгнули на улицу. Ужасу и изумлению дочери и сына не было предела — они заголосили пуще прежнего, и бросились ко мне в объятия. Прижала к себе и, поглаживая по головам, увела прочь из комнаты. Мы спустились в зал, где я их немного успокоила, усадив на диван:

— Все-все, мои хорошие. Все закончилось… Вы такие умнички, — бормотала мягко нежности. — Самые лучшие, храбрые…

Когда слезы дочери и сына сменились редкими всхлипами, быстро сбегала на кухню, приготовила горячего шоколада и с двумя чашками, вернулась в зал.

Ребята, с жадностью глотая напиток, стали наперебой рассказывать о случившемся.

— Я вышла из ванны… — начала Злата, отпив добрую половину какао и водрузив на журнальный столик чашку, где уже стояла пустая Ильюхина.

— Я в туалете был, — подхватил Илья, усердно кивая. — Услышал, что она выходит и тоже поспешил выйти. В душ хотел побыстрее…

— А он там, — затряслась снова доченька, и я опять прижала ее к себе:

— Тшш, все хорошо, — ласково шептала, целуя в макушку. С другой стороны ко мне прижался сын:

— Мам, он… он на наших глазах кошке живот вспорол.

— Ужас, — охнула, поочередно целуя то сына, то дочь. — Вы мои храбрецы… герои…

— Потом нож откинул и руками кишки вытащил, — делился жуткими воспоминаниями Илья. Скривился будто лимон съел: — Я так испугался.

— А мне было страшно, а еще, — тараторила доча, — жалко кошечку. Она жалобно пищала…

— А потом как взвизгнет… — добавил с жаром сын. — Мам, зачем он это сделал?

— Больной, — заверила твердо и для убедительности кивнула: — Ничего, Виктор и Юрка его проучат. Накажут.

Мы еще долго не могли прийти в себя.

Последняя фраза сына меня вообще убила:

— Прежде чем выпрыгнуть из окна, он сказал, что следующие мы…

— Ма, — уткнулась в меня лицом Злата. — Он нас убьет? За что?..

— Что вы?! — задохнулась первобытным страхом. — Нам ничего не угрожает! Наши охранники не позволят причинить нам вред. И дядя Демьян тем более… — это уже брякнула с небольшой заминкой, потому что в подкорке засела мысль: «Если тварь пробралась в дом на территории Градова, значит, «новых» ничто не остановит, кроме решительных действий!».

Детей уложила в свою постель, и только они уснули, зашла в душевую, когда выскакивала, там оставила водный беспорядок. Хотела было, заняться уборкой, как взгляд зацепился за кровавую надпись на зеркале: «Следующая ты!»

Несколько секунд стояла, затаив дыхание, и лишь дикие удары слетевшего с катушек сердца не давали впасть в полное оцепенение. Тишина оглушала, надпись угрожающе ярко мелькала перед глазами. Ляписто и вызывающе четко. Так, чтобы произвести эффект!

Удалось.

Меня трясло, тварь рычала, стараясь вырваться на свободу. Как истинная сука, мечтала встать на защиту своего потомства. Вгрызться в глотку тем, кто смел угрожать семье. В диком исступлении схватила полотенце и яростно принялась вытирать угрозу. Только уничтожила, отбросила полотенце и кинулась прочь из комнаты. Тело горело в огне, меня продолжало лихорадить. Злость и страх затмевали разум. На бегу схватила шубку, а набирая номер Демьяна, на ступенях наткнулась на охранника, Серегу. Он чаще водилой был, но сейчас видимо остался на шухере.

— Вы куда? — крепко схватил меня за руку мужчина. Порывисто освободилась, ожидая ответа от Градова, — Сереж, я быстро. До Демьяна сбегаю! — Гудки тянулись ровно, монотонно. Молчание раздражало, сердце продолжало отбивать гневнорешительный ритм.

— Мне нельзя вас отпускать, — возразил охранник, нахмурив брови и преградив путь.

— Сереж, — процедила сквозь зубы, убирая трубку в карман. — Мне надо! Очень! Поговорить с глазу на глаз с Демьяном!

Мужчина мрачно сопел, раздираемый сомнением.

— Я не хочу детей поднимать и с собой тащить, — продолжала рассудительно увещевать. — Градов не отвечает, а поговорить нужно! Так что ступай наверх, и охраняй моих! Шкуру спущу, если с ними что-то случится. — Не знаю, что в моем тоне заставило охранника прислушаться, но Серега кивнул. Посмотрел как-то по-новому, даже с уважением. Шагнул к порогу в задумчивости, и это взбесило:

— Блин, — рявкнула я. — Ступай к детям, я быстро! — метнулась со ступеней, хрустя подмороженным снегом на тропинке от дома до ворот.

— Э-э-э, а одеться? — окрик уже был брошен в спину, но сказанное мало волновало. Кровь зверя бурлила, не позволяя замерзнуть, я была на грани перекинуться тварью и в таком виде мчаться к дому Градова. Больше не было сомнений: ничто не волновало, не останавливало. Наплевав на холод, усиливающийся снег и ветер, в тапочках на босую ногу, бросилась в сторону особняка Градова. Демьян клялся защитить моих детей, но опять им угрожали! Причем зверь пробрался на территорию Демьяна, где якобы должно было быть безопасно! Что это за опека, если твари потрошат на глазах моих детей живность? Как допустили?

Когда добралась до жилища Демьяна, никто не открыл. Из окон второго этажа робко пробивался свет, но это было все. Остальные окна пугали мраком и безжизненностью. Я звонила, барабанила, кричала. Раз за разом набирала Градова, но телефон не отвечал.

Обреченно опустилась на ступени и уткнулась лицом в ладони. В нахлынувшем бессилии, меня съедали слезы. Понятно, организм приходил в себя после шока, но здравомыслие не спасало — я рыдала в голос, не в силах унять подрагивающее тело.