Каинова печать (СИ) - Тихомирова Елена Владимировна - Страница 20

Приоритет интересов Ада ставился над личным. Всегда.

Ныне же Ал’Берит наметил опасный узор. Ещё не так давно он наслаждался проявлениями человеческой сути своего первого заместителя, показывая ей на ярком личном примере, насколько глупо следовать двойственности. Помимо желания развлечься, в его намерения входило дать ей стимул окончательно определиться с выбором стороны. Ему виделось необходимым жёстко напомнить женщине об её присяге. А теперь… а теперь он способствовал собственному вероломству, объясняя его одной единственной достойной причиной. И хуже всего, раскрывать подоплёку своего деяния было почти некому. Озвучивать подобную истину вообще являлось откровенной глупостью, а потому собственное будущее, если его рефаим всё же получит возможность менять линии семейной карты, виделось виконту полным презрения на многие и долгие века. А посетив Шайрву, он совершил самый решительный шаг в этом направлении.

Окончательно приняв содеянное и сделав вполне человеческий вздох, Ал’Берит ненадолго переместился в свой замок. Он в очередной раз провёл ладонью по животу неподвижно лежащей в его покоях женщины, стараясь проанализировать, что в будущем можно ожидать от рефаима. Однако у него снова ничего не получилось. Причины неизвестности оказались теми же, что остались вписаны в многочисленные отчёты многовековой давности: слишком маленький срок, слишком оригинальный геном, слишком…

Возможно, если обратиться к Её могуществу Рэнэдатар, то разгадать загадку получилось бы уже сейчас, но… сказать по чести, к этой маркизе Ал’Берит испытывал не менее «дружелюбные» эмоции, нежели Йуллер Къёрелл.

— Йуллер Къёрелл, — задумчиво произнёс вслух наместник Аджитанта, прежде чем в его глазах возникли искорки веселья. — Осталась ли ты дружна с Дагна?

Любопытство над столь незначительным обстоятельством разгорелось в нём.

— Да будет ваш блистательный путь незабвенен в мироздании сущего, господин Аворфис, — почтительно произнёс Кварзиотто, старательно корча наиболее почтительное выражение на морде. Барону, которому показалось, что на него словно ниспосылают тысячу и одно проклятие, удалось сохранить беспристрастную маску на лице.

— Мне бы хотелось сразу перейти к деловым вопросам, — сухо произнёс он, прекрасно понимая, что интонация и отсутствие взаимного приветствия не помогут и на этот раз.

— Разумеется! Разве смею я бесцельно тратить время второго заместителя нашего великого повелителя, да пребудет имя его вечно в памяти миров? — притворно возмутился главный смотритель и продолжил: — Разве достойно уважения оставить без внимания просьбу супруга нашей драгоценной сестры? Её праматерь была жемчужиной клана Къорро, о чём и…

— По вашему последнему отчёту мне стало ясно, что мои требования вами так и не соблюдаются, — настойчиво прервал поток речи Аворфис.

Барон прибыл в Питомник с одной единственной целью — всё-таки заставить Кварзиотто выполнить предписания. Любые письменные замечания этот наглец изощрённо игнорировал. Применить какое-либо наказание к нему тоже не было возможности. Просить разобраться наместника Аджитанта — било по самолюбию. Тем более, что раз Ал’Берит не вмешался после первой просьбы, то последующие тоже стали бы бесполезны. Аворфису оставалось только проявлять не присущее ему красноречие, надавливая на предполагаемое слабое место врага.

— О, горе! Как может существовать такое неверие с вашей стороны? Как мог бы я смиренно стоять подле вас, а не рассыпаться в презренную пыль, если бы совершил подобное? — Кварзиотто сложил лапки на животе, всем своим видом показывая, что крайне оскорблён. Его причитающий голос был по-прежнему громок. — Мне следовало бы тогда под осуждающие взоры ничтожных чортанков удалиться на теневую сторону или испросить Князя о самом суровом из наказаний! Ни один член клана Къорро не пережил бы такого ужасающего позора! Все ваши требования соблюдаются, господин Аворфис, можете удостовериться сами.

— Что же, давайте приступим к осмотру, — вполне довольно заключил барон, намереваясь ткнуть демона носом в его проступки.

— Прошу вас, о сиятельный господин, соизволить пройти в скромный сад моего дома, дабы убедиться, что Кварзиотто из клана Къорро подлинно ратует о благе дел Питомника.

— Все распоряжения касались Земного сектора, а не вашего сада, — кратко и едко заметил Аворфис, не собираясь сдвигаться с места в этом направлении.

— Да-да! — уже с неким ехидным воодушевлением подтвердил демон. — И они испытываются на отдельных особях. Как главный смотритель этих земель я всенепременно подчиняюсь вашим мудрым указаниям и заботливо внедряю их, естественно, начиная с малого. Я уверен, что время покажет результативность величия ваших мыслей, и изменения затронут весь сектор. Однако, несмотря на мою убеждённость, — Кварзиотто даже печально всхлипнул. — Должностные обязанности требуют осторожности в любых вопросах. Ввести кардинальные перемены без испытания стало бы крайне непрофессионально с моей стороны.

Другими словами, пожелания Аворфиса об улучшении деятельности Питомника, отодвигались на несколько тысячелетий.

… И это выводило его из себя.

— Вы определённо правы. Ваши должностные обязанности требуют осторожности по многим вопросам, — несколько угрожающе подтвердил он и после секундной задумчивости, как бы между прочим, обратился с «просьбой». — Напомните, из-за чего произошла отставка предыдущего главного смотрителя?

— О, он осмелился на крайне неподобающие деяния. Даже небеса смыкались плотнее, чтобы не дать узреть звёздам вселенной сии поступки, лишённые благоразумия. Иш’Кнеххан был всего лишь смотрителем Питомника, а в мыслях своих возвысил себя, недостойного, до его полноправного властелина.

— Ах, да, — казалось, припомнил Аворфис. — Вроде бы он открыто и не единожды игнорировал указания Его превосходительства? И даже озвучивал это весьма серьёзное правонарушение в отчётах?

— И да пусть в мирах не будет более произноситься его презренное имя! — старательно сморщился от показного возмущения Кварзиотто. И, намекая, что сам он далеко не приверженец таких глупостей, напомнил. — Соизволит ли мой сиятельный господин всё же проследовать за мной, дабы воочию убедиться в доскональном соблюдении своих указаний?

Глава 7

Дайна находилась в обители клана, а именно восседала в кресле, стоящим на невысоком пьедестале. Точнее, как восседала? Скорее она полулежала. Шея уместилась на подлокотнике, а ноги демонесса кое-как умудрилась закинуть на спинку мебели. Руки просто‑напросто свешивались. Столь некомфортная, но явно раскрепощённая поза была ею принята намеренно. Несколько часов назад стены главного зала общины прикрыли ширмы, сооружённые из штор, от которых по приказу завершившей ремонт особняка госпожи Пелагеи следовало избавиться (Дагна и избавились. Очень рационально). После этого кожи сестёр наконец-то перестали изводить Кхалисси своим видом. Но она, пусть и набралась храбрости сесть в кресло праматери, всё равно ощущала себя в нём как-то скованно. Это обстоятельство послужило тому, чтобы начать бороться с детским страхом и неосознанным внутренним протестом. И наиболее доступным воительнице показался метод, иногда называемый «клин клином вышибают».

— Дейра! — приподнимая голову на звук, вдруг выкрикнула Дайна со своего места.

— Да, Кхалисси, — показалась из верхнего тоннеля светлая головка.

— Что там с вещами? Больше ходок не потребуется?

— Ещё две. Мы решили, что лучше груза поменьше, но и перевозкой сестричек заняться. Они сейчас всё сгрузят и на охоту сразу пойдут.

— Отлично. Только если там Дарина, то никакой ей охоты!

— Она же хорошо справляется.

— А слушается плохо! Скажи, чтоб к тем, кто в особняке дежурит, присоединялась.

— Ага, передам. Ещё что?

— Свободна! — великодушно взмахнула рукой Дайна и повернула затёкшую шею так, чтобы глаза уставились на каменный потолок. Однако он выглядел неимоверно скучно. Пожалуй, стоило бы его покрасить.