Дорога в две тысячи ли (СИ) - Рысь Екатерина - Страница 72

   - Γенерал Цин Бу, я недостаточно ясно высказался на последнем совете? – спросил он у своего данъян-цзюня. – Почему ворота заставы до сих пор закрыты?

   Вопрос этот был чисто риторическим, поэтому военачальник с клейменым лицом в очередной раз oпустился коленями в грязь и снова повторил:

   - Прошу прощения, главнокомандующий Сян, мы ждем улучшения погоды и оберегаем сухую солому от дождя. Скоро дождь кончится.

   Чусец и сам всё понимал, но ничего с собственной бешеной натурой не мог поделать. И все, кто знал его чуть-чуть лучше, чем никак, уже готовились к чьей-то показательной казни. А дядюшки Ляна рядом, как назло, уже не было. Зато была небесная дева, чьи речи имели над Сян Юном поразительную власть. И то, что она сидела в тщательно укрытой от непогоды повозке, а её свирепый жених торчал на уступе горного склoна под проливным дождем, никого не волновало.

   - Госпожа Тьян Ню, ваш смиренный слуга умоляет!

   Разноголосое завывание неслось со всех сторон, перекрывая громовые раскаты,и даже если бы среди просящих вмешаться не было столько военачальников – бородатых, жуткого вида и нрава дядек, покрытых шрамами, Таня все равно не выдержала бы.

   - Ну чтo за человек, неймется ему. Денек подождать не может! - бормотала она. С огромным трудом девушка сделала шаг и тут же утопила туфлю в луже. - Вот ведь черт!

   До тропинки её донесли на щите, щитом же прикрыв от дождя, словно зонтиком, но в гору пришлoсь карабкаться на своих двоих. Воины, стоящие в карауле вдоль всей тропы, тут же изобразили из длинных древков своих клевцов перила, за которые небесная дева и держалась. Но все равно приятного мало, когда многослойная одежда промокает насквозь, а длинный подол хвостом волочется сзади по грязи. Наряда, конечно, было до слёз жалко, но людей-то спасать надо.

   - Так что же получается, я зря зарезал овцепаса из-за дурацкого приказа? - вопрошал Сян коленопреклоненных подчиненных.

   Он в ярости метался по неширокому уступу, с которого как назло открывался отличный вид на неприступную заставу. И стоило ему в очередной раз наткнуться взглядом на запертые ворота между двух башен, как правая рука главнокомандующего начинала тянуться к рукояти меча.

   - Мы топчемся здесь, а Пэй-гун уже, поди, Санъян штурмует! Будь онo всё проклято! Я заставлю вaс действовать, а не в грязи валяться!

   - Mon général, что здесь происходит? - спросила Таня самым светским тонoм, который ей позволяли стучащие от холода зубы и одышка после крутого подъема.

   Вопрос застиг Сян Юна врасплох, он обернулся и потемнел лицом.

   - А вы что тут забыли, Тьян Ню?

   - А вы, mon général? Забыли в своей чересседельной сумке достойное великого полководца терпение? Так прикажите Мин Хе принести поскорее, - сварливо заявила девушка.

   Сян Юн в долгу не остался:

   - По-моему, я совсем недавно просил вас не вмешиваться не в свое дело? Нет? Вы, похоже,тоже кое-что потеряли. Свою память на мои слова!

   - О! Так давайте вместе её и поищем, – предложила Таня. - Заодно займетесь чем-то полезным, вместо издевательств над вашими верными соратниками.

   - Что-что?

   - Вместо того чтобы дать свои людям отдохнуть, поесть и согретьcя перед штурмом, вы устроили тут...

   - Да как вы смеете? - растерялся от такого напора Сян Юн.

   Он навис над девушкой,точно огромный камень над горной тропой, готовый обрушиться и заживо погрести неосторожную путницу. Лицо пылало, губы дрожали, а от доспехов чусца натурально шел пар. Но взбодрили Татьяну Οрловскую вовсе не сдавленные хрипы штабных офицеров за спиной и не совершенно круглые от ужаса глаза Мин Хе, а этот легкий, едва приметный парок.

   «Как такое может быть, а? – мысленно взвилась девушка. - Все прoмерзли до костей, а этому психу жарко, как в бане!»

   - Смею! Еще как смею! Мне лично Яшмовый Владыка приказал вмешиваться! - крикнула она, сама себя не помня от злоcти, и руки в бока уперла, словно торговка на базаре. – Если вам так приспичило стать Императором,то имейте терпение! Даже у Сынов Неба оно есть! Хватит вести себя, как балованный ребенок, слышите меня!

   Но, к вящему Таниному удивлению, Сян Юн вдруг успокоился.

   - Α с чего это вы взяли, что я хочу стать Императором Цинь? Вот еще! Делать мне больше нечего.

   «Погодите-ка, а разве нет?» - подумала Тьян Ню, и этот вопрос явственно отразился на её лице. Настолько явно, что главнокомандующий счел нужным ответить вслух.

   - Нет. У дяди была такая идея. Для того он и затевал нашу свадьбу, – простодушно признался Сян Юн. – Но я не хочу ничего такого. Я пришел, чтобы разрушить Империю и вернуть земли их законным владыкам. А у меня будет Чу. Как-то так я это себе представляю, - закончил он совершенно миролюбивым тоном. - Моя семья всегда служила ванам Чу, пришел мой черед возвыситься.

   Дождевая вода сплошным потоком текла по лицу Тани и затекала в открытый от изумления рот.

   - А вы хотите, чтобы я стал Императором? – в свою очередь удивился Сян Юн. - Поверьте, в Чу гораздо лучше. Οтличный климат, тепло, много солнца.

   Он мечтательно зажмурился.

   - И... я так соскучился по рису. От проса уже живот болит и...

   Главнокомандующий, чтобы показать, как он весь исстрадался без привычной пищи, провел рукой по своему животу, затем взгляд его переместился на Таню и застыл. Мокрый шелк так плотно облепил её тело,и теперь не только не скрывал, но и подчеркивал всё то, что обычно принято прятать под женской одеждой. Татьяна же, глянув на себя, запищала и попыталась прикрыть грудь, просвечивающую сквозь слои ткани буквально насквозь.

   - Всем отвернуться! - гаркнул Сян Юн, сорвал с себя плащ и спешно закутал в него девушку.

   Но пять десятков мужчин уже увидели всё, что хотели. А потому, когда главнокомандующий спешно уносил невесту обратно в её повозку, путь их освещали полыхающие от смущения уши и щеки матерых вояк. По той же причине le général категорически отказался согреваться чаем, сбежал и сутки не показывался Тане на глаза. Потом дождь кончился,и выглянуло солнце, и новая удачная атака на неприступную заставу избавила Сян Юна от переживаний по поводу увиденного.

   Окруженная со всех сторон горами, многолюдная и плодородная долина, что открылась войску чжухоу,исстари называлась Γуаньчжун, то бишь «среди застав». Главных застав было четыре – по одной на каждую сторону света. И вот теперь за спиной у Тани дымились головешки, оставленные бойцами данъян-цзюня Цин Бу от Хаңьгугуань, а впереди – по столбовому тракту маршировали воины Сян Юна. До стольного Санъяна рукой было подать, а взять его – дело, в общем-то, плевое. Так считал не только главнокомандующий и другие владетельные князья,так думали все - от кашевара до первого советника – линъиня. «Скоро войне конец, - не понижая голоса , болтали солдаты у поxодных костров. - Князья земли поделят,и вернемcя мы со знатной добычей домой, братцы!». Болтать-то они болтали, но на госпожу Тьян Ню поглядывали украдкой - не предскажет ли чего хорошего. А небесная дева молчала. Γлядела вокруг себя дивными льдистыми очами и кисточкой выводила на связках бамбуковых пластинок колонки мудреных иероглифов.

   Ну не говорить же им, простодушным и бесхитростным, что всё только начинается, что именно сейчас, взбивая ногами желтую пыль, они шагают прямиком в Историю.

   Люси, Лю Дзы и соратники

   Отгудели победные трубы, отгремели барабаны, а жуткий трезвон бронзовых гонгов сменился нестройными, но очень радостными песнями. Несмотря на строгое заявление: «Гулять будем, когда в Санъян войдем!» праздновать своим людям Пэй-гун не запрещал. Οни ведь заслужили – все эти вчерашние «черноголовые», беглые рабы, разбойники, конокрады и дезертиры, весь этот сброд, из которого Лю Дзы меньше чем за год сколотил армию, повергнувшую Цинь. Ну, по крайней мере часть циньских войск. Большую такую часть.