Пролейтесь, слезы… - Дик Филип Киндред - Страница 6

Оно оказалось небольшим. Между тем он увидел несколько сложных и весьма специализированных приборов. У дальней стены стоял верстак. Сотни инструментов были аккуратно закреплены на стенах. Под верстаком стояли несколько картонных коробок; в них скорее всего хранилась бумага. Рядом находился небольшой печатный станок, работающий от генератора.

Девушка сидела на высоком стуле и вручную набирала строку на печатном станке. Джейсон обратил внимание на длинные белесые волосы, ниспадающие на простенькую рубашку. Она носила джинсы, удивительно маленькие ноги были босы. Ему показалось, что девушке не больше пятнадцати или шестнадцати лет. Грудь почти не просматривалась, зато ноги были красивые и длинные. Джейсон это любил. Девушка совсем не пользовалась косметикой, отчего ее черты казались бледными и приглушенными.

— Привет, — улыбнулась она.

— Я пошел, — сказал клерк. — Постараюсь не потратить пятьсот долларов в одном месте. — Он нажал на кнопку, и часть стены снова сдвинулась в сторону. При этом свет в комнате погас, и все погрузилось в кромешную тьму.

— Меня зовут Кэти, — произнесла девушка со своего стула.

— А меня Джейсон, — ответил он. Стена вернулась на место, снова зажегся свет.

А она красива, подумал Джейсон. Только какая-то невыразительная. Как будто ей на все наплевать. Апатия? Нет. Просто стесняется, вот в чем дело.

— Вы заплатили пятьсот долларов за то, чтобы вас сюда привели? — спросила она, с любопытством глядя на Джейсона. Ему показалось, что она оценивает его внешний вид.

— Обычно я не хожу в таком мятом костюме, — проворчал он.

— У вас очень красивый костюм. Это шелк?

— Да.

— Вы студент? — спросила девушка, продолжая его разглядывать. — Нет, — покачала она головой, — от жизни под землей ваша кожа стала бы серой и одутловатой. Остается другое.

— Что я преступник, — сказал Джейсон. — Пытаюсь сменить обличье, пока меня не схватила полиция.

— В самом деле? — спросила она без всякого беспокойства. Вопрос прозвучал просто и обыденно.

— Нет. — Джейсон решил не вдаваться в подробности. Может быть, позже.

— Говорят, среди нацгвардейцев много роботов. На них постоянно надеты противогазы, так что разобрать невозможно.

— Я их ненавижу. И даже не приглядываюсь.

— Какое удостоверение вам нужно? — спросила девушка. — Водительские права? Пропуск для полиции? Справка о работе?

— Все, — ответил Джейсон. — И еще карточка члена союза музыкантов.

— Так вы музыкант? — На этот раз она посмотрела на него с искренним любопытством.

— Вокалист. У меня часовая развлекательная программа на телевидении. Каждый вторник в девять вечера. Может быть, видели? Шоу Джейсона Тавернера.

— У меня давно нет телевизора, — сказала девушка. — Так что я вас не узнала. Интересная у вас работа?

— Бывает. Приходится встречаться со звездами шоу-бизнеса. Если вам это нравится, тогда все в порядке. На самом деле это такие же люди, как и все. Со своими страхами. Они далеко не совершенны. Многие смешны. Как перед камерой, так и в жизни.

— Мой муж всегда говорил, что у меня нет чувства юмора, — промолвила девушка. — Ему все казалось смешным. Даже то, что его призвали в нацгвардию.

— Он продолжал смеяться, когда отслужил?

— Он не отслужил. Погиб в стычке со студентами. Но они не виноваты. Пристрелил его свой гвардеец.

— Во сколько мне обойдется полный комплект документов? — спросил Джейсон. — Скажите сразу, пока вы не принялись за дело.

— Я беру с человека столько, сколько он может заплатить, — ответила девушка, снова принимаясь за набор. — С вас я возьму много, потому что вы богаты. На вас дорогой костюм, кроме того, вы дали Эдди пятьсот долларов только за то, что он вас сюда привел. Или я не права? — Она взглянула на Джейсона. — Скажите.

— У меня при себе пять тысяч долларов. Вернее, на пятьсот меньше. Я знаменитый на весь мир артист. Помимо своего шоу я месяц в году работаю в “Сэндз”. Я посещаю самые дорогие клубы, если есть время.

— Ух ты! — воскликнула Кэти. — Жаль, что я про вас не слышала. Вот бы я удивилась, когда вы пришли!

Джейсон рассмеялся.

— Я глупость сказала? — потупилась Кэти.

— Нет, — улыбнулся Джейсон. — Сколько вам лет?

— Девятнадцать. У меня день рождения в декабре, так что мне почти двадцать. А вы бы мне сколько дали?

— Не больше шестнадцати. Она по-детски скривила ротик.

— Все так говорят. Это потому, что у меня нет груди. Была бы грудь, мне бы давали двадцать один. А вам сколько? — Она пристально посмотрела на Джейсона. — Думаю, около пятидесяти.

Джейсона охватила ярость. И отчаяние.

— Похоже, я вас обидела.

— Мне сорок два года, — сдавленно произнес он.

— Ну и какая разница? — удивилась она. — Для меня что…

— Давайте займемся делом, — перебил девушку Джейсон. — Дайте мне ручку и бумагу. Я напишу, что мне надо. Какие документы, с какими данными. Я хочу, чтобы все было сделано как положено. Так что уж постарайтесь.

— Я вас огорчила, — покачала головой Кэти. — Когда сказала, что вам пятьдесят. Знаете, если приглядеться, вам не дашь пятидесяти. Лет тридцать, не больше. — Она протянула ему ручку и бумагу и смущенно улыбнулась.

— Да ладно, — отмахнулся Джейсон и потрепал ее по плечу.

— Я не люблю, когда меня трогают, — сказала она, отстраняясь.

Как фавн в лесу, подумал Джейсон. Странно, она боится, что ее погладят, а сама занимается изготовлением фальшивых документов. За такое преступление дают двадцать лет тюрьмы. Может, никто ей не говорил, что это противозаконно? Может, она действительно этого не знает?

Возле противоположной стены он заметил что-то яркое и, подойдя ближе, разглядел средневековый манускрипт. Вернее, страницу из него. Джейсон много читал о подобных рукописях, но видеть их ему до сих пор не приходилось.

— Ценная вещь? — поинтересовался он.

— Если бы была настоящей, стоила бы не меньше сотни долларов, — ответила Кэти. — Но это подделка. Я сделала ее несколько лет назад, когда заканчивала Североамериканское авиационное училище. Пришлось десять раз копировать оригинал, прежде чем у меня получилось. Я люблю хорошую каллиграфию. С самого детства. Может быть, это у меня от отца. Он был дизайнером. Рисовал обложки для книг.

— Прошла бы такая подделка в музее? Какое-то время Кэти пристально смотрела на него. Потом утвердительно кивнула.

— А бумага? Неужели бы они не догадались?

— Это пергамент. Такой же старинный. Так подделывают марки. Берется старая ненужная марка, стирается рисунок и… — Она замолчала. — Вы, кажется, хотите, чтобы я быстрее сделала вам документы…

— Да, — сказал Джейсон и протянул ей клочок бумаги, на котором записал все данные. Самое главное, документы, по которым можно проходить контрольные пункты после комендантского часа. С отпечатками пальцев, топографическими подписями и фотографиями, с ограниченным сроком годности. Через три месяца все придется переделывать заново.

— Две тысячи долларов, — сказала Кэти, изучив листок.

Джейсону хотелось спросить, можно ли с ней переспать за эти деньги. Вслух, однако, он произнес:

— Сколько времени это у вас займет? Несколько часов? Дней? И если дней, то где я…

— Часов, — сказала Кэти.

Он испытал прилив облегчения.

— Садитесь, будете меня развлекать. — Она показала на стоящий в стороне треногий стул. — Расскажите о своей карьере артиста. О том, какой вы знаменитый. Страшно даже представить, по скольким телам вам пришлось пройтись, прежде чем вы добрались до таких вершин. Вы ведь добрались до вершины?

— Да, только по телам я не шел. Это миф. Все зависит от того, как вы работаете, а не от того, как вы поступаете с другими, будь они ваши начальники или подчиненные В этом деле ничто не дается легко. Если человек привык прохлаждаться, ему никогда не подписать контракта с Эн-би-си или Си-би-эс. Там сидят крутые, опытные бизнесмены. Особенно в отделах А и Р — артистов и репертуара. Это там решают, с кем будет подписан контракт. А без контракта на записи не выйдешь на национальный уровень. Конечно, можно петь и в ночных клубах, однако…