Набирая силу (СИ) - Каменистый Артем - Страница 5

Да уж. Смешно получается. Мы сейчас бредём по местам, о которых ничего кроме леденящих кровь историй не рассказывают. Но, если не считать того, что Бяку четыре раза жалили чики (из которых три – он добровольно подставлялся), мы столкнулись всего лишь с одной угрозой, против которой бессильны.

И угроза эта – жажда.

Первый месяц лета готовится сменяться вторым, погода установилась ясная и жаркая. Внизу, на берегу, нас или туман прикрывал, или мы рыбачили с плота на реке, где всегда прохладно и можно напиться. Здесь же густого леса нет, солнце жарит немилосердно. А у нас с собой ни глотка не припасено, потому как не в чем носить. Увы, но котелок для такого дела неприспособлен.

Забравшись на склон, поначалу обрадовались, действительно наткнувшись на признаки верхового болотца. Но, увы, из-за жаркой погоды оно почти полностью пересохло. Осталась лишь жалкая лужа, подходы к ней плотно утоптало зверьё. Многие следы выглядели столь зловеще, что мы поспешили оттуда удалиться, пока не пожаловали те, кто эти оттиски оставили.

Дальше встретили ещё пару похожих мест, где тоже ничего не обломилось. А вот в четвёртом воды оказалось много, а следов наоборот – мало. Не слишком чистая на вид, с мелкими беспозвоночными тварями и нитчатыми водорослями, но пить хотелось до такой степени, что мы согласны ил болотный жевать.

Но только было начали заливать пожар жажды, как нам помешали.

Краем глаза заметив движение, я обернулся и увидел весьма несимпатичное создание. Похожее на донельзя грязную и частично облезлую лису, размером с овчарку. С лапами у неё беда: совершенно голые, почти чёрные, меха нет вообще, а кожа будто чешуёй покрыта. Почти то же самое можно сказать о хвосте: лысый и мясистый, будто водной крысе принадлежит, а не сухопутному зверю.

Крупная живность Лихолесья не очень-то мне на глаза попадалась. До встречи с чиками и шаруком я ничего серьёзного не замечал. Но охотники нередко притаскивали в факторию всякое, нагляделся на разделку туш, мимо проходя. Да и рассказов наслушался.

Крысоволка трудно перепутать с другими созданиями. Очень уж характерная внешность, достаточно беглого знакомства с описаниями, чтобы определить. Этот хищник вездесущ, он и за пределами Лихолесья встречается. Под усадьбой на него охотились даже летом, а в суровые зимы их стаи доходили на юге до таких мест, где снег не каждый год выпадает.

Несмотря на размеры и любовь к живому мясу, это животное не считалось сильно опасным. Но тут следует учесть две вещи: одиночный крысоволк разве что смертельно изголодавшись нападёт на мужчину в расцвете сил; и это стайные звери, даже в период выведения молодняка, когда они разбиваются на пары, можно нарваться на группу из десятка и больше особей.

Мы на взрослых мужчин не тянули. И то, что хищник один, ещё ничего не значит. Это может оказаться разведчик, отдалившийся от большой стаи.

Не сводя взгляда с крысоволка, я напряжённым голосом произнёс:

– Бяка, у нас проблема.

– Это ты мне? – не отрываясь от воды, торопливо уточнил упырь.

– Нет, блин, Хьюстону! Посмотри туда!

– Ой! Гед, это же крысоволк!

– Да что ты говоришь?! А я думал, что это белочка за орешками пришла.

– Нет, это не белка, это точно крысоволк. Он один, вряд ли нападёт. Они хитрые, понимают, когда человек с оружием. Но нам лучше уйти, – заволновался Бяка.

– Угу, – согласился я. – С нашим везением лучше держаться от них подальше. Давай назад, к реке. Там, ниже тропы, следов зверья не было.

Но не успели мы и десять шагов сделать, как наше «везение» показало себя во всей красе. Крысоволк, не сводя с нас угрюмого взгляда, вдруг заволновался, задрал морду к небесам и издал неописуемый звук. Так, наверное, должен подвывать гибрид собаки с лягушкой, если какой-нибудь полностью ненормальный генетик сумеет его вывести.

Жуткий глас твари не успел утихнуть, как вдалеке, меж художественно разбросанными громадными валунами, замелькали серые силуэты.

Много серых силуэтов.

– Бежим! – крикнул я.

Бяка тоже через плечо поглядывал, и потому уточнять причину наращивания скорости не стал.

Мчались мы, не жалея ног, но оба прекрасно понимали, что это не поможет. Звери нас нагонят за минуту, если не быстрее.

Или если мы не успеем добежать до сосен, заросли которых неширокой полоской тянутся в сторону реки. Одно из деревьев мне сразу приглянулось. Невысокое, с кривоватым стволом, далеко раскинувшимися толстыми ветвями и без макушки. Наверное, ветром сломало, или молнией сбило.

Сосна эта привлекла тем, что к нам она ближе всех прочих, и её нижние ветви располагаются невысоко. Даже прыгать не пришлось. Домчавшись до неё, мы без труда вскарабкались на безопасную высоту, под всё те же нехорошие квакающие завывания крысоволков. Они нас нагнали, но, увы, поздно. Вот и бесновались вокруг ствола.

– Нам конец, – испуганно пролепетал Бяка.

– С чего это нам конец? – удивился я.

– Как это с чего? Не видишь разве? Здесь восемь крысоволков. Они будут караулить нас, пока мы не упадём. Или разгрызут ствол. Они умеют деревья грызть.

– Это мы удачно зашли, – довольно осклабился я. – Крысоволки, это самый распространённый зверь отмеченный Хаосом. Восемь крысоволков, это куча трофеев. Не от ПОРЯДКА, а от Хаоса. Мы сейчас озолотимся.

– Гед, мы слабые, мы не сможем их убить, – печально заявил Бяка.

Да, трофеи его привлекают, но упырь с перепугу не понял, как легко их можно заполучить.

Но я тут же ему объяснил:

– Скажи мне друг, арбалет тебе зачем? Спину чесать?

Упырь скорчил гримасу, в которой перемешалось много чего, но доминировало в ней выражение крайнего стыда за глупое поведение.

– Гед, ты прав. Как это я сам не подумал. Мы же их можем застрелить. Только стреляй сам. У тебя трофеев больше выпадает.

Может крысоволки и понимали, что мы вооружены, но ума держаться подальше у них не хватило. Я спустился так низко, что хищники, прыгая, лишь чуть-чуть до меня не доставали, челюстями вхолостую клацая. Арбалет маломощный, а зверюги не сказать, что мелкие. Оптимальный вариант – работать в упор.

Выстрелил прямо в разверзнутую пасть. Клацнула она после этого уже не бодро, а с негромким деревянным звуком столкновения зубов с оперением болта. Неловко свалившись на спину, крысоволк начал сучить лапами и хрипеть.

– Один готов, – злорадно заявил я.

Все прочие завязали с наивными попытками до меня допрыгнуть и уставились на умирающего собрата. А я, неспешно заряжая арбалет, выбирал следующую цель.

Одновременно обернувшись в одну сторону, крысоволки так же синхронно сорвались с места, помчавшись куда-то в сторону реки. На нас они даже не оглядывались.

– Эх, испугались! – сокрушился я. – Всего лишь одного успел подбить.

– Нет, они не нас испугались, – трясущимся голосом пробормотал Бяка.

– А кого?.. – рассеяно поинтересовался я, глядя вслед улепётывающим тварям.

– Вот теперь мы точно умрём, – странно ответил Бяка.

И ответил он могильным голосом.

Глава 3

«Красавчик»

Без изменений

Дерево содрогнулось в очередной раз, но ничего особенного при этом не случилось. Даже прошлогодние шишки давно перестали сыпаться, и все сухие ветки тоже попадали. Немудрено, ведь по стволу уже который час колотят механическими молотами.

Опустив взгляд, я содрогнулся. Далеко не первый раз любуюсь этим зрелищем, но так и не сумел к нему привыкнуть.

Теперь я понимаю крысоволков. Сам бы сбежал без оглядки, будь у меня четыре лапы и звериная моторика.

Как звать тварь, спугнувшую стаю, Бяка не знал. Да и в фактории я о таких не слыхал. Упырь убитым голосом предположил, что она заявилась сюда совсем уж с дальнего севера, потому как даже для Чащобы такие образины – это чересчур. Но тут же поправился, что в такие глубины гиблых земель нормальные люди не забираются, и потому никто не может знать, что здесь водится.