Пуля в Лоб (ЛП) - Ли Эдвард - Страница 27

- Эта сраная армейская сучка для начала должна вытащить кочергу из своей задницы, шеф, - своевременно прервал фантазию Киниона Хэйc. - Могу поспорить, у нее волосы на жопе, целый куст, точно.

Шеф чуть не подавился. В эту самую минуту он и Хэйc сидели за задним столиком закусочной Джуны, потому что, видите ли, после того, как капитан Маджора рассталась с их компанией, Кинион понял, что данное дело нужно серьезно обмозговать, а у Джуны подавали особые свиные ножки по $1,09 за тарелку, ну и Шеф решил, что это будет очень подходящее место для обмозговывания.

- Чего это ты так заточился против капитана, Хэйc? - спросил Кинион. - Целый день ты смотрел на нее, словно выпил кислого молока.

Хэйc сжал свой подбородок и сузил глаза, словно размышляя.

- Я не имею ничего против нее, босс. Просто от нее чувствуется запах тухлятинки - и я имею в виду не ее киску. Я имею в виду, что все это похоже на какую-то аферу.

- Что всё это значит, парень?

Хэйc обсосал свиную ножку, а затем откинулся назад, как будто он только что услышал дурную шутку.

- Подумайте, шеф! Весь этот бред о том, как Док Уиллис продает секретную технологию коммунякам! Док Уиллис? Да отрежьте мне лучше кусочек моего члена, а? Мы оба хорошо знаем Дока Уиллиса. И тут появляется эта крутая накрахмаленная меднозадая армейская мокрощёлка, втюхивающая нам, что он какой-то предатель.

- Боже, Хэйc, она офицер-военнослужащий вооруженных сил США! Ты говоришь, что не веришь ей?

Губы Хэйcа поджались; все его лицо представляло собой маску недоверия.

- Ой, подумайте, шеф. В ней больше дерьма, чем в навозной куче Старика Маклаки на старой почтовой дороге.

Шеф Кинион наклонился над столом, его лицо изобразило жирную улыбку.

- Я не тупой, Хэйc, я знаю, в чем твоя проблема…

Хэйc нашелся, что ответить.

- У меня нет проблем, шеф, по крайней мере, я не знаю о них, если только не называть проблемой десятидюймовый[12] член, который всегда стоит. О какой проблеме вы говорите?

Но Шеф знал его игру.

- Не неси мне чепуху, парень. Ты просто злишься на Маджору, потому что она тобой не заинтересовалась. Вместо этого, сынок, совершенно ясно, что она положила глаз на меня.

- О, шеф, я не заметил, - сказал Хэйc, - но это же просто супер! Я никогда не хотел бы думать, что сопердельничаю с моим вышестоящим боссом, и если вы считаете, что она хочет немного мясца из ваших штанов, тогда флаг вам в руки! Едрён-батон, шеф. Давайте. Вставьте ей в щелку, чтобы она завизжала, потому что этого хотят все бабы. Им надо только вдуть, как следует, и чтобы они почувствовали вашу горячую струю, да, сэр! И я надеюсь, что вы поработаете над ней так, что достанете до самой матки! Черт, трахните ее раз пять или шесть раз, залейте ее спермой, чтобы она потом еще долго хлюпала в ее дырке. Я когда-нибудь рассказывал вам, как закатил Крисси Энн Клэннер девять раз? Не вру, шеф, я трахнул ее вонючую щелку аж девять раз - и все за одну ночь. Конечно, я не стал звонить ей потом - к черту это дерьмо, босс - почувствовать их, трахнуть и забыть все, что говорю - но, тем не менее, примерно через неделю прихожу я в таверну Дипьетро и, конечно же…

- Хэйc! Хэйc, пожалуйста, - ухмыльнулся Кинион. - Не надо мне рассказать всю историю…

- Конечно, надо, шеф, и, как я уже сказал, конечно же она ждет меня за столиком, и, естественно, она помнит ту безумную еблю, которую я устроил ей неделю назад, так что она набрасывается на меня, босс, тявкая о том, как сильно она скучает и хочет увидеть меня снова, поэтому я говорю: «Крисси Энн, твоя пизда так мерзко воняет, что убьет опоссума, сожравшего кучу падали, и я бы не стал тебя снова трахать даже ручкой туалетного ёршика, поскольку это будет несправедливо по отношению к ручке». Так что, конечно, она отшатывается в истерике, спускается к кабинкам у бильярдных столов, а затем наклоняется, чтобы забрать пустые пивные бутылки, и… чё-ерт возьми!.. если я не вижу струйки спермы, текущие по ее ноге! Ручейки, как их бы назвал какой-нибудь студент из коллериджа. Да, сэр, у нее виднелись ручейки от моего кончуна, бегущие прямо из ее дыры и спускающиеся по ноге! Через неделю, черт возьми, после того, как я закачал ей!

Что ж, у Шефа существовали некоторые сомнения по этому поводу, но он не стал их озвучивать. Вместо этого он отодвинул от себя оставшуюся часть свиной ножки, уже не испытывая чувства сильного голода после прослушивания истории о том, как недельной давности сперма вытекает из девкиной грязной пизды и сбегает по ее ноге. А все, что он сделал - это зажал пальцами переносицу, как всегда, испытывая чувство отвращения, как сегодня утром, когда Хэйc поведал ему историю, как он непреднамеренно облизывал гонококковые выделения из дырки какой-то девки.

- Хэйc, - проворчал он, испытывая кислое чувство в животе, - тебе всегда необходимо быть таким живоописательным?

- Ах, едрён-батон, шеф, я не пытаюсь быть живоописательным, я просто пытаюсь выразить вам свою радость от того, что это стройное, рыжеволосое, армейское сперматозоидохранилище запало на вас, - Хэйc высосал остатки мяса со следующей свиной ножки. - Только сперва завалите ее в койку, потому что именно это нужно, чтобы она любила вас. Полижите ее вонючее мясцо, босс, а кроме того, очень эффективно одновременно поработать пальцем туда-сюда, потому что это реально заведет ее, и как только вы засунете в нее свою кукурузину, босс, убедитесь, что дотягиваетесь, и положите палец на ее вонючую заднюю дырку, потому что…

- Достаточно, Хэйc! - взревел Шеф так громко, что некоторые посетители повернули головы в их направлении. Выслушивать грязные истории о городских девчонках было само по себе достаточно неприятно, но по отношению к восхитительной капитанше Маджоре, это уже казалось настоящим богохульством. - Просто… заткнись!

- Извиняйте, шеф, я просто пытался дать вам несколько советов, и я не проявляю какого-либо неуважения, сэр, но, насколько я могу судить, у вас имелось не много возможностей погулять на стороне, понимаете, о чем я, в смысле, что вы последние двадцать с лишним лет состоите в браке с этой жирной деревенской коровой, которую вы называете своей женой… О, и я не проявляю какого-либо неуважения, называя вашу суженую жирной деревенской коровой. Просто мужская болтовня, знаете. К примеру, если бы я был женат, то не обиделся, если бы вы назвали мою жену жирной деревенской коровой, потому что, в некотором смысле, все женщины ими и являются. Все они ничто иное, как кучка грязных пизденок, вонючих дырок на двух ногах. О, да, они говорят, что любят вас, что будут заботится о вас и клянутся в верности навсегда, но в действительности они ничто иное, как сборище лживых шлюх с автостоянок, все они, ну разве не так? Жадные, эгоистичные, членососущие, спермоглотающие, ногораздвигающие, вжопудающие, пиздовонючие ведра для спермы с трейлерных парковок.

Шефа настолько ошарашил обрушившийся на него поток сознания, что он не смог сразу возразить против этой тирады женоненавистничества в правильном ключе, но как только он успокоился и взял себя в руки, то открыл рот, чтобы сделать это: в полной мере пристыдить Хэйcа в том, что он имеет такое низкое мнение о прекрасных существах, посланных Богом на эту землю и называемых девушками.

- Хэйc! - взревел он так, что содрогнулась крыша закусочной, - если ты продолжишь, и я имею в виду, хоть когда-нибудь скажешь еще хоть одну уничижительную вещь о девушках, я…

И именно в это самое время портативная радиостанция “Моторола” Хэйcа заорала хриплым голосом диспетчера сектора, который, кстати, являлся женщиной:

- Машина два-ноль-восемь, это диспетчерская служба округа.

- Слушаю, диспетчер, - ответил Хэйc в микрофон. - На связи - Люнтвилльская машина два-ноль-восемь и патрульный Мика Хэйc, рвущийся в бой и готовый к серьезной поли-ицейской работе. И позвольте мне заметить, окружной диспетчер, что вы - цыпочка с очень страстным голосом, так что, что вы скажете на предложение когда-нибудь прогуляться вместе? Приём.