Рождение мечника (СИ) - Кузнецов Павел Андреевич - Страница 43

Мы выпили ещё по чашке. Мой собеседник явно никуда не спешил, в отличие от меня. С другой стороны, овеществлённое спокойствие этого дома было как нельзя к месту, учитывая, в каком состоянии я находился ещё час назад.

— В таком случае хотел бы поблагодарить вас, мастер, за заботу. Обещаю: постараюсь ответить взаимностью. И… у вас очень хорошая атмосфера. Ещё недавно я был на грани нервного срыва, а теперь невольно проникся спокойствием и гостеприимством вашего дома.

— Я слышал о вашей проблеме от своих людей. Если вам для спокойствия потребуется что-то более конкретное, кроме уюта моего дома, вы это получите. Я приставлю к вам человека из моего клана, он выполнит любую вашу просьбу. Подчёркиваю: любую — в чём бы она ни заключалась.

— Благодарю вас, мастер Ян. Но всё же, чем обусловлена такая забота о моей скромной персоне? Мы ведь с вами только сейчас познакомились.

— Очно, господин Познань, очно. Заочно мы с вами знакомы уже достаточно давно.

— Неужели?

— Вы ведь не просто так прибыли в Китай? Что-то же вас сюда привело? Не думали над этим?

— Я… как-то не смотрел на ситуацию с этой точки зрения. Скажу честно: я действовал методом исключения, и после исключения всех славянских народов обратился к народу китайскому.

— Но ведь есть ещё народы европейские? Есть и другие азиатские народы с не менее славной историей единоборств? Их вы не исключили, однако выбрали именно Китай, а в огромном многонациональном Китае — город и улицу, которые находятся под моим покровительством. Я думаю, вас ко мне вели духи предков. Ваши и мои.

— Вы уже знаете цель моего посещения Поднебесной?

— В общих чертах, но, искренне надеюсь, вы просветите меня о деталях.

— В своё время я сталкивался со многими мастерами единоборств, но о мастере Ян Мяо не слышал. Перед тем, как я отвечу на ваш вопрос, не просветите меня, почему так?

— Перед нашей беседой я навёл некоторые справки, поэтому могу сказать так: не всё то золото, что блестит. Кажется, так говорят у вас на родине?

— Вам известны русские поговорки?

— Понимаете, господин Познань, мысль простого народа часто идёт по схожему пути, и большинство народных мудростей, не отретушированных специалистами, похожи. Вас это удивляет?

— Признаюсь, нет, хотя я на подобные темы не думал. Я вас услышал и понял. Ваш интерес ко мне был обусловлен теми событиями, которые предшествовали моей встрече с вашими людьми?

— Да, вы абсолютно правы. Это всколыхнуло во мне интерес, я воспользовался своими многочисленными гуаньси, и мой интерес вырос до неприличного размера. Был только один способ его удовлетворить: объясниться с вами без посторонних.

— Вы обещаете, что всё услышанное вами останется в этих стенах?

— Да, обещаю. Даже ограничу своё обещание до стен этой комнаты.

— В таком случае, спрашивайте. Только последний вопрос: каково ваше личное отношение к пришельцам?

— К пришельцам? Лично мне они безразличны. Однако моему делу они мешают. Итак, позвольте начать расспросы. Это ведь вы уничтожили полицейскую машину и отправили… в полёт тех полицейских?

— Спасибо за откровенность. Да, это я, — с этими словами я извлёк из чехла фламбер и положил его на стол. — Вот этим оружием.

— Оно… дистанционное? — мужчина напротив с живейшим интересом разглядывал белёсый клинок, однако дотрагиваться до него не спешил.

— В какой-то степени. Это сложно объяснить. Вы не ощущаете… Зов? Предложение? Сродство?

— Что-то на грани сознания. Почему-то чувствую, что он не несёт угрозы.

— Это важно, мастер Ян. Не каждый человек способен к нему прикоснуться. Только тот, у кого очень развита внутренняя энергетика и способность оперировать энергетикой внешней.

— Вы искали таких людей?

— Вы прозорливы, мастер. Да.

— Если он… попадёт в руки неподходящему человеку?..

— Этот человек умрёт. Его нервная система не выдержит перетока чудовищно напряжённых энергий.

У китайца напротив не дрогнул ни один мускул. Он провёл ладонью над клинком, тот ответил ему искрением разноцветных разрядов. Тогда Ян Мяо аккуратно, не спеша, коснулся его рукояти. Несколько секунд подержал и выпустил из рук.

— Должен заметить, очень необычное ощущение, Леон. Он… очень сильный. Таких сильных предметов я ещё никогда не видел.

— А другие, слабее, видели? — я подался вперёд. Нервный срыв миновал, сознание теперь привычно работало с максимальной ясностью, и что-то внутри буквально кричало: я на верном пути.

— Видел. Древние артефакты, о которых не принято рассказывать. Хотя… я всегда сомневался в их древности: они попали в Семью при жизни моего отца.

— Всё возможно, мастер Ян. Дело в том, что цивилизация, которой порождён этот клинок, имеет более чем трёхтысячелетнюю историю одного только покорения космоса. Согласитесь, за это время на Землю запросто могла попасть какая-то исследовательская партия. От неё могли остаться эти… артефакты.

— Вы… знаете это достоверно? — глаза китайца горели, он утратил всё своё хвалёное спокойствие.

— Да. У меня есть такой же клинок, только выполненный в виде двуручника. Именно с таким я прошёл инициацию. На космической станции, расположенной на стационарной орбите.

— Они вас сами… пригласили? Для инициации?

— Те, что сейчас строят Башни — пена. Они не владеют способностями, достаточными для работы с фламбером. Та цивилизация первой обнаружила Землю, но её оплоты слишком далеко от нас, чтобы официально включить планету в свою орбиту. Я сошёлся с одной представительницей этой цивилизации… скажем так, на личной основе. Безотносительно к мечу и безотносительно к её инопланетному происхождению. Инициация была случайной и спонтанной. Представители этой цивилизации не считают возможным, чтобы кто-то ещё вне их цивилизации мог управляться с фламбером.

— Но вы же можете? И меня он не убил. При достаточной тренированности я бы смог с ним работать. Возможно, через несколько поколений… Да, через два поколения, мои дети могли бы. Это точно.

— Это может быть обусловлено тем, что китайская цивилизация уже много тысячелетий развивает энергетические техники. То, что вы справедливо сказали про народ и его мудрость, подходит и к этой ситуации.

— Вы знаете, Леон, я… Просто не ожидал, что наша беседа окажется настолько глубокой. Позвольте выразить вам своё восхищение, — китаец поднялся в полный рост и низко поклонился.

— Это полностью взаимно, Мяо, — встал и поклонился в ответ.

— Давайте возобновим чайную церемонию. Нужно всё хорошенько обдумать.

И мы действительно пили чай и думали. Возможно, китайская мудрость обусловлена именно этим потрясающим напитком и этой невероятной по глубине церемонией? Люди, которые не тратят время на праздное времяпрепровождение, на активную, но бессмысленную пьянку, а могут спокойно сесть и подумать, способны развить в себе многовековую мудрость. Что мы имеем? У китайца есть другие артефакты цивилизации Республики. Откуда они у него? При каких обстоятельствах достались отцу Ян Мяо? Но всё это — тлен. Важен другой вопрос: готовы ли они воспользоваться фламберами ради уничтожения Башен? Я посмотрел на погружённого в свои мысли китайца и, словно прыгая с высокого утёса в бушующее море, задал этот самый важный вопрос.

— Мяо, вы поможете мне уничтожить Башни?

— Что? Простите, я не… — до китайца дошло, потому что весь его хвалёный самоконтроль полетел к чертям собачьим. Глаза мужчины сделались большими-большими, он даже на несколько секунд стал похож на европейца.

— Я хочу уничтожить Башни. Все. У меня есть фламберы, другого оружия нет. Потом я сам уничтожу корабль пришельцев на орбите. Не спрашивайте, как — это самая простая часть плана. Скажу только, что для меня это дорога в один конец. Вы со мной?

— Ваше предложение ещё более неожиданно, чем итог этого разговора, — китаец уже взял себя в руки, и на меня вновь смотрели его исполненные философского спокойствия глаза. — Европейской цивилизации не свойственно самопожертвование.