Босиком по пеплу. Книга 1 - "Алекс Д" - Страница 7

– Закончите с ними, – бросает Нейт, обращаясь к подоспевшим мужчинам, в которых я узнаю своих любимых «садовников и уборщиков».

Нейтан быстро и довольно болезненно дергает меня за запястье. Десять секунд ему требуется, чтобы бесцеремонно затолкать меня на пассажирское кресло черного внедорожника. Обходит заведенный джип, огибая его в такт моему разрывающемуся сердцу, и оказавшись внутри, резко дает по газам. Мы стартуем со скоростью гонщиков «Формулы 1».

– Пристегнулась. Быстро, – низким голосом отдает хлесткий приказ. – Губы вытри, – раскрывает бардачок и кидает пачку влажных салфеток.

Меня трясет, и я хочу возразить его грозному тону, но ощущая, как быстро мы набираем скорость на топливе его ярости и выезжаем на хайвэй, непроизвольно слушаюсь.

Я не могу отойти от шока.

Пальцы дрожат так, что не сразу удается достать салфетку, несмотря на острое желание стереть слюни подонка.

На Хамдана даже смотреть боюсь. И не могу поверить, что снова еду с ним в машине, впервые за несколько лет, ощущая любимого так близко.

Я не знаю, сколько по времени мы едем и куда направляемся. Не задаю вопросов, пребывая в полнейшем ступоре. Усилием воли пытаюсь рассеять туман в голове и побороть острое желание рассмотреть Нейта, задать ему все мучащие меня вопросы и главное, поинтересоваться: какого черта, он оказался рядом?

Он следил за мной? Зачем? Зачем игнорировать меня четыре год, при этом постоянно ходить за мной по пятам, словно тень?

Наконец, Каттан тормозит на обочине за пределами центральных районов города. Так резко, что я подаюсь вперед и издаю тихое «ауч».

Глава 3

– Ты в порядке? – поворачивается ко мне лицом и широким торсом.

Наши взгляды сталкиваются, мгновенно образуя во всем салоне машины мощное электромагнитное поле, неистово искрящееся между нами. Радио начинает шипеть помехами, а где-то вдалеке я слышу раскат грома, атакующего сейчас соседний штат Нью-Джерси.

Черт возьми, Каттан так изменился. Он выглядит чертовски взрослым, осознанным, смелым, сильным, волевым.

Я вижу, как напрягаются челюстные мышцы под его скулами, выдающие его плохо сдерживаемую ярость. В синих глазах – отражаются вспышки далеких молний. Черная футболка, сидит на тугих мышцах, как влитая, еще раз напоминая мне о том, что карьера и многочисленные учения, оказались ему важнее, чем я.

– Нет, Каттан! Я не в порядке, – вспыхиваю я, демонстративно скрещивая руки на груди. – Совсем не в порядке. Не понимаю, как такое могло произойти. Почему, меня не спасли сразу…

– Почему? А с себя начать не хочешь? Какого, скажи мне, черта, ты разгуливаешь по городу одна в два часа ночи? Более того – возвращаясь с вечеринки? – в каждой ноте его разъяренного голоса я узнаю отцовские интонации.

Но Хамдан мне не папочка.

И не мой парень.

И даже не мой друг.

Кто он такой, чтобы так говорить со мной?

– Я просто решила прогуляться после того, как проводила туда Мэрайю, – не сразу понимаю, что оправдываюсь, но это так. – До кампуса семь минут пешком! И вообще, я знаю, что нахожусь под круглосуточной защитой. Просто…

– Просто ты забыла телефон в доме своего пустоголового однокурсника, и тебя не сразу удалось отследить, Алисия, – отчитывает меня Нейтан, пренебрежительным жестом швыряя мой смартфон на колени. – Чем ты думала, когда пошла в этот гадюшник?

Какое право он имеет так со мной разговаривать, когда последние четыре года, шарахался от меня, словно от прокаженной?

– Исключительно своей головой, Каттан. Я в свободной стране нахожусь, и сама принимаю решения: куда мне идти и что делать. Я совершеннолетняя, а вот ты? – с издевкой парирую я.

– Да что ты говоришь? Запрет шейха тебе не писан, Алисия? Захотелось отправиться в Анмар раньше времени, так и не получив диплом? – холодно чеканит Нейт.

– А тебе какое дело, Каттан? Что хочу то и делаю! Это моя жизнь, и тебя она не касается!

– Еще как касается, Ли, – рычит Нейт, сквозь сжатые зубы. На нежном обращении «Ли», я начинаю думать, что все происходящее – сон, и щипаю себя за запястье, отчаянно пытаясь проснуться.

– Да? И почему мне пришлось едва ли не умереть, чтобы ты вспомнил о моем существовании? – утрирую и искренне негодую я, ощущая, как на сердце вспыхивают старые шрамы.

– Я тебя не забывал, черт подери, – произносит Нейт едва слышно, словно не должен был этого говорить. Его скованные черты лица искажает боль. Бьет по рулю сжатым кулаком, бросая взгляд вдаль, и вновь поворачивается ко мне.

– Никогда не забывал, Ли, – и Нейт вдруг делает это. Сводит меня с ума окончательно.

Притягивает меня к себе за свитер уверенным рывком.

Его широкая ладонь накрывает мой затылок, жадно сгребает в кулак волосы. Горячие, чувственные, до боли знакомые губы накрывают мои. Вкус первого поцелуя сладок, и горчит годами отчаяния, боли и моих слез, но обостряет все ощущения до предела, пробуждая во мне прежние эмоции.

Я таю в его руках мгновенно, растворяясь под натиском родных и желанных губ. Единственных губ, которые я кусала, сминала, любила, хотела, желала, по которым скучала…единственных, которым не смогла бы найти замену. И не искала.

Хамдан теперь целует иначе. Еще сильнее, нетерпеливее, наглее, словно у нас чертовски мало времени. Словно, все, что мы делаем – не просто находится под запретом, а является строжайшим табу, за которое нас обоих ждет смертная кара.

Задыхаюсь, ощущая бешеную пульсацию внизу живота, и кровь, циркулирующую в венах по маршруту американских горок.

Мать твою, Нейт. Нет. Хватит.

Отталкиваю его, упираясь ладонями в напряженные грудные мышцы. Не могу поверить, что он решил добить меня настолько жестоким образом.

– Ты спятил? Думаешь, можно четыре года игнорировать мое существование? Встречаться с американками, а потом внезапно на меня наброситься, как тогда? Да пошел ты, Нейт. Выпусти немедленно, – отворачиваясь, я неистово дергаю ручку машины и бью по стеклу, всем своим видом давая понять Нейтану, что оказаться в ночи на безлюдной трассе, мне будет приятнее, чем находиться на одном квадратном метре с ним.

Хамдан накрывает мою ладонь, прижатую к стеклу своей, одним движением прекращая мою попытку бежать. Когда я вижу, как переплетаются наши пальцы, мне хочется кричать от боли, но я проглатываю скопившуюся обиду.

– Ли, перестань, – срывающимся шепотом, произносит он, обдавая мятным дыханием мочку уха. – Ты никуда не уйдешь отсюда. Хватит. Не отпущу. Не сейчас. Не сегодня.

Ненавижу. Четыре года…ты молчал почти четыре года! Я думала, что сошла с ума, что придумала себе то лето.

– Я не понимаю, – медленно поворачиваюсь. Мои губы дрожат в трех сантиметрах от его губ. – Зачем ты так со мной? Ты дал обещание поговорить с моим отцом о свадьбе, ты просил верить тебе, а потом просто исчез, отдалился…ничего не объяснив…все уничтожив и забыв.

Нейт утыкается носом в мою шею, жадно вдыхая воздух над моей кожей.

– Все слишком сложно, моя Ли, – в трепетных нотах родного голоса я наконец узнаю человека, в которого когда-то безоглядно влюбилась, но легче от этого не становится.

В груди все пылает с такой силой, что я уже давно не помню о боли в разбитых и стертых коленках.

– Сложно? А, по-моему, все было просто. Проще некуда: на втором курсе, когда ты приехал, я плясала вокруг тебя, как болванчик. Вешалась на шею первую неделю, но ты был ходячей морозильной камерой. Напомнить, что ты заявил тогда? «Все произошедшее – ошибка, Алисия. Прости», – копируя интонацию его отстранённого голоса, восклицаю я. – «Мне нужно сосредоточиться на учебе и работе. Тебе тоже. У меня сейчас другие приоритеты». Разве не так было?

«Надеюсь, у тебя получится стать идеальным солдатом короля и страны, Нейт», – ощетинилась тогда в ответ я, и больше не вела себя при взгляде на него, как влюбленная дура. Я умею быть чертовски жестокой и гордой, когда обижена.