Шакал (ЛП) - Уорд Дж. Р. - Страница 39

Подумав о доме и оставшейся там сестре, она выругалась, вспомнила, как сфотографировала имя Жанель, выгравированное на Древнем Языке.

С тех пор, как она стояла перед Стеной, произошло столько событий, но сейчас горе нахлынуло с новой силой.

Жанель умерла.

И она, вероятно, умерла в одиночестве. Ее тело вообще похоронили? Или выбросили как мусор?

И во всем виноват их дедушка.

— Надень новую тунику.

— Не хочу.

Он подошел к стопке, взял из нее одну и швырнул в нее.

— Надень это сейчас же.

Натянув одежду на голову, она пообещала себе, что сожжет чертову тряпку, как только найдет камин.

Когда Шак двинулся по коридору, и свечи гасли вслед за ним, Никс зашагала за ним в ногу и сосредоточилась на единственном, что имело значение. Он мог решить остаться здесь, но она вольна уйти… и она не станет оглядываться. В прямом или переносном смысле. Она не собиралась разрушать свое будущее из-за мужчины, которого она не знала, застрявшего в непонятной ей ситуации… и в которую даже не верила.

Эта решимость заставила двигаться вперед, пока Шакал выводил ее в одну из главных артерий тюрьмы.

Вокруг никого не было. Не прозвучало ни звука. Все заключенные попрятались, как крысы в подземке.

Тюрьму определенно изолировали. Ну и пусть. Шакал ей не нужен. Пусть проведет ее по тому пути, по которому она пришла, она справится с остальной частью… а он сможет вернуться в свою камеру и зря потратить остаток своей жизни.

Отличный выбор. Ну, реально.

— Стоп, — сказала она.

Он даже не притормозил.

— Что?

— Я знаю дорогу отсюда.

Теперь он обернулся. Глядя на нее сверху вниз, он приподнял бровь.

— Правда?

— Здесь налево. А затем четыре раза направо, раз за разом. — Она пожала плечами. — Это не сложно.

— Конечно, не сложно. Не для такой как ты.

— Я все время поворачивала налево, когда шла.

— Что?

Никс поправила рюкзак под накидкой, которую он заставил ее надеть.

— Когда я вошла сюда, чтобы не заблудиться, я держалась все время левой стороны. Этот туннель, — она указала на тот, перед которым они стояли, — приведет меня к первому из углов, за который я завернула. Еще три, и я на месте. Итак, мы закончили. Ты можешь вернуться в свою камеру, чего ты так хотел.

Его яркие аквамариновые глаза прищурились.

— У тебя есть ответы на все вопросы, не так ли.

— Я знаю, как спастись. И я знаю выход отсюда. Это единственные два ответа, которые мне нужны.

— Тогда ладно, — с галантным поклоном Шакал отступил в сторону и махнул рукой вперед. — Не буду тебе мешать.

— Спасибо.

У Никс возникло желание пожать ему руку, но не было причин для такой мелочности, а жест смотрелся бы как насмешка. Поэтому она прошла мимо…

И продолжила свой путь.

Первые пятьдесят ярдов Никс прислушивалась к тому, что происходит позади нее. Она ожидала, что Шак последует за ней или позовет обратно. И не услышав шаги или своего имени, ей стало легче. Ей не нравилось смятение, которое он будил в ней, и она, черт возьми, могла о себе позаботиться…

— Хватит, — пробормотала Никс. — Прекрати думать о нем.

Правые повороты, которые были ей нужны, находились через определенные промежутки времени, расстояния между точками были такими же. Каким она их запомнила. Когда она дошла до последнего угла, не ощущая подозрительных запахов и не слыша подозрительных звуков, она ощутила торжество. Повернув направо, она…

Встала как вкопанная у массивной стальной стены.

Развернувшись, она мысленно вспоминала повороты. Повернулась обратно.

Нет, неправильно. Было еще пятьдесят ярдов, а затем запертые стальные панели напротив входа, который она использовала, чтобы попасть сюда. Тот, для которого у нее был пропуск.

Упираясь ладонями в холодный металл, она толкнула барьер, хотя знала, что это ни к чему не приведет. Проклятые панели спускались прямо с потолка и были скреплены болтами. Неужели она думала, что сможет пробить их насквозь?

— Черт.

Когда у нее вспотели ладони и на груди выступила испарина, она почувствовала, что начинает паниковать. Но потом Никс повернула голову и увидела мигающую лампочку в стене.

— Пропуск… пропуск…

Трясущимися руками Никс залезла под тунику и похлопала по всем карманам. Когда она окончательно решила, что потеряла его по пути, то вдруг нащупала жесткую карту. Достав, она ткнула ей в считывающее устройство, что было прикручено к каменной стене.

Ничего.

Она провела картой сверху. Снизу. Поперек. Она попробовала обе стороны карты. Дважды.

— Черт.

Пока Никс обдумывала все варианты, время работало против нее, и если она правильно рассчитала расстояния, то барьер блокировал ей доступ к первому скрытому проходу, в который ее вел Шак — потому что тот находился ближе к тому месту, где она проникла в тюрьму через склеп. Ее единственный шанс спрятаться и полностью изменить свои планы — вернуться к купели.

Если у нее получится это сделать…

Голоса.

И шаги. Топот множества ботинок.

Никс задрожала. Прислонившись спиной к стальной панели, она ненадолго закрыла глаза. Приоткрыв веки, она быстро запустила руки в рюкзак и достала не один, а два пистолета.

Если предположить, что к ней движется охрана, ее единственным шансом было пробить себе выход отсюда пулями.

Не то, чтобы это сработает. Она оказалась в ловушке, стала пленницей, как и все остальные.

Глава 26

Шакал вовремя вернулся в камеру. Когда он ворвался в свое личное пространство, он услышал, как первые стражники появились с другого конца коридора. Подразделение Надзирателя шло по туннелю, одновременно выкрикивая имена заключенных, те отвечали им, и по мере того как они приближались к его камере, звук шагов становился все громче.

Черт, запах крови был повсюду. Несмотря на то, что он сменил кофты и ополоснул лицо, этого было недостаточно.

В задней части его камеры, в самом углу, билась струя воды, она текла по складке, где встречались скала и стена камеры, и он сорвал свою тунику, бросился вперед и сунул голову под воду. На выступе он хранил кусок самодельного тюремного мыла, смесь щелока и трав, напоминающая наждачную бумагу, и Шакал с силой массировал этот кусок пемзы, пока не появилась анемичная пена.

Лицо. Шея. Грудная клетка.

Подмышки.

Он ничего не мог поделать со своей косой, но вряд ли в волосах было много крови…

— Лукан, — послышались голоса охраны.

Три камеры от него.

— Дааааа, — протянул волк. — Ох, простите, это вас раздражает?

Схватив свежую тунику, Шакал вытерся и уже собирался вскочить на койку, когда посмотрел на свои штаны.

— Черт.

На них оказалось больше крови, чем он думал.

Пока болтливый волк заговаривал зубы охране Бог знает сколько времени, Шакал сбросил свои штаны, вымыл как мог нижнюю часть своего тела, вытер забрызганный пол и спрятал запачканную ткань под койкой.

Хотя лежать ему хотелось меньше всего на свете, он растянулся на своей кушетке, прислонился головой к каменной стене и натянул грубое одеяло на голое тело. Протянув руку к стопке старых книг, он схватил первую попавшую под его ладонь, прижал ее к груди и устроил открытой напротив лица.

Вверх ногами. Слова были вверх ногами.

Выругавшись, Шакал развернул книгу и сосредоточился на диалоге, когда перед его камерой появились двое охранников.

Глядя поверх «Макбета», он небрежно приподнял бровь.

— Меня вызвали?

Охранники были похожи друг на друга, с одинаковыми темными глазами, одного роста и у обоих были странные волнистые хохолки в передней части шевелюры. Но они не были близнецами, и он не помнил, чтобы видел их раньше. С другой стороны, судя по неуверенным жестам, они были новенькими.

— Я здесь. Вы можете успокоить Надзирателя. — Когда они не пошли дальше, он спросил: — Не хотите зайти и посмотреть, как я читаю?

Их глаза прищурились одновременно и одинаково. Как и с другими заключенными, они не стали вступать с ним в беседу, но и наказывать его не стали. Они просто повернулись и продолжили путь.