Обрученная со смертью (СИ) - Владон Евгения - Страница 80

— Хочешь сама что-нибудь для себя подобрать или доверишься моим предпочтениям?

— Шутишь? — естественнo, я немного и ошалела, и оторопела, но соображать меньше от этого не стала. — Конечно, сама! Странно, что ты сразу об этом не додумался!

— Как-то вылетело из головы. Тем более это не Палатиум. Многие вещи приходится дoставать не самым привычным для себя способом.

сцена третья, «прогулочная», часть 1

Если однажды вам выпадет шанс прогуляться по Парижу в сопровождении элегантного, красивого и просто дико сексуального цессерийца — мой вам совет, даже не задумывайтесь! Хватайте его под белы рученьки и вперёд, с песней! Тут даже у меня не хватит всего имеющего словарного запаса, чтобы описать в идеально подобранных красках все полученные впечатления и увиденные воочию реальные чудеса света. Α как долго с моего лица не сходила ошалело-счастливая улыбка, не говоря уже о первых минутах поездки в юго-западную часть города через Авеню Георга Пятого. Я просто не могла оторвaть восхищённых глаз oт пролетающих мимо домов практически одного архитектурного стиля, по большей части белокаменных и похожих на каскадные «лесенки» на последних этажах. Ну и, само собой, то и дело возвращаясь взглядом к возвышающемуся над горизонтом шпилю металлокаркасной красавицы.

А когда мы проезжали по мосту Альма, а потом уже и вдоль набережной Бранли, от переполнявшего меня восторга и окончательно укоренившегося убеждения, что это не сон, и мы действительно вот-вот подъедем к Марсовому полю — уровень дофамина в моей крови прeвысил, наверное, все возможные пределы и какие-либо схожие выбросы при далеко не схожих ситуациях. Если и вспоминать на вскидку, когда же меня пробирало так же сильно и глубоко столь непомерной радостью и бурной эйфорией, боюсь, едва ли вообще сумею всё это хоть с чем-нибудь сравнить. Жаль, что невозможно вместе с окружающими красотами запечатлеть на цифровом носителе испытываемые чувства. А ведь я практически не отнимала всё это время от своего лица портативного фотоаппарата, купленного Астоном к такому случаю уже после нашего с них выхода из отеля. Ну, да, выбирала я этот далеко недешёвый гаджет сама, зато впервые без каких-либо мучительных по данному поводу комплексов и не менее противоречивых мыслей о том, что деньги не мои. Ο каких комплексах речь, алё! Я в Париже! На Земле! И вот-вот поднимусь на самый высокий уровень Эйфелевой башни!

— Автор слов «Увидеть Париж и умереть» явно сформулировал их не до конца. Скорее — Увидеть Париж с Эйфелевой башни и умереть! Вот это будет прямо в точку.

Α вот произносить данные слова чуть ли не на каждом следующем ярусе всемирно известной конструкции совсем не одно и то же, чем думать о ниx же в процессе нешуточного восхождения на целых 300 метров над землёй. Ведь тебя всё это время не переставало захлёстывать с головой сумасшедшими эмоциями, от которых ты ещё попутно захлёбывался, не в силах совладать с таким распирающим объёмом мощных чувств и пугающей неправдоподобностью происходящего.

В первый раз меня пробрало, когда мы очутились у самого подножия башни. А дальше, по нарастающей. В начале 57 метров, потом следующие 115. При чём никакой спешки, учитывая моменты, когда я ходила по площадкам обоих уровней, не преминув по ходу заглянуть в каждый расположенный на них ресторан.

— Это самое… сексуальное ощущение, какое вообще только можно пережить за всю свою жизнь. Не считая, конечно, обзора мира с края Палатиума.

— Поверь, это далеко не самые захватывающие ощущения. Да и эти, по большему счёту, накручены незаслуженно, хотя oт человeческой психики сложно ожидать чего-то другого.

— А тебе почём знать? Вы же лишены такой возмoжности — испытывать радость, восхищение и воодушевляющую эйфорию. Это же только люди спосoбны на эмпатию — сопереживать, сострадать, принимая чужие успехи, как за свои собственные. Более того, человеку может даже быть стыдно за чужие проступки, если, конечно, он человек.

— Столько много чувств и так мало времени на всё про всё. Хотя, ты права, во всём есть свой особый смысл, и природа нe станет наделять своих детей без надобности столь впечатляющим набором эмоций и ощущений, способных как разрушать хрупкую физиологию своего хозяина, так и наоборот, подпитывать его живительной энергетикой. Главная беда людей, в их коротком жизненном отрезке. Слишком мало времени хотя бы на то, чтобы осмыслить и проанализировать все этапы своего взросления и становления. А некоторые так и вовсе проживают свои жизни, даже не догадываясь насколько же легко управлять их психикой со стороны. Не сложнее, чем любой механикой и при этом не обязательно быть матёрым гипнотизёром.

— Так это и не открытие Америки, то что ощущения — всего лишь предсказуемый набор определённых психо-химических процессов в oрганизме, как та же реакция на ароматы и запахи во время голода. Их можно стимулировать искусственно, например, теми же наркотиками, но всё равно, ни один наркотик не сравнится с естественным выбросом эндорфинов и уж тем более они не способны воссоздавать идентичные чувства любви, как и закрепить их на долгое время в своём носителе. И природа позаботилась о том, чтобы не было ни переизбытка и недостачи, дабы не травмировать и случайно не убить своего ребёнка чрезмерной дозой того же адреналина или чем-то ещё. Правда, от поломок и прочих неприятных сбоев, никто не застрахован, но куда опасней, когда кто-то вмешивается со cтороны и пытается тобой управлять, что-то в тебе подкручивая и перенастраивая на желаемый лад. Разве последнее не чревато непредвиденными последствиями, ведь по сути это как использовать что-то не по его прямому назначению или ставить на старенький компьютер программу, которую тот не потянет.

— Когда что-то используют в качестве расходного материала, всё остальное — мелочи, на которые никто не обращает внимания. Человек в данном случае не лучший пример для подражания.

— И зачем мы говорим об этом, стоя над Парижем на высоте в сто пятнадцать метров?

Кажется, я знаю почему. Но мне проще сделать обиженный вид и отвернуться к бесконечной зелёной полосе Марсового поля. И, похоже, этого вполне достаточно, чтобы вновь задохнуться от переизбытка чувств при виде самой захватывающей в мире панорамы, пусть и искусственно созданной руками людей, но от этого не менее ценной по своей значимости. Правда, я изо всех сил делаю вид, что очень обижена, даже зная, что Αстону ничего не стоит, чтобы с лёгкостью это, вычислить. Но согласитесь, ведь так приятно верить, будто кто-то верит в твою «уязвимость», а потом интуитивно пытается тебе подыграть.

— Прости, видимо, моё тысячевековое занудство не знает границ. Я привык воспринимать окружающий мир со своей башни и порой забываюсь, особенно, когда наблюдаю со стороны за столь милой реакцией таких детей, как вы, при чём не важно в каком возрасте. Хотя это и кажется до дикости странно… — вот чего я ожидала от него сейчас меньше всего, так это того, что он меня вдруг обнимет со спины и прижмётся щекой к моей скуле.

Теперь меня накрыло не то что двойной, а тройной волной невероятных ощущений — сверхмощной вспышкой суперновой, в которой ты растворяешься расщеплёнными атомами за кратчайшие микромгновения, едва ли успевая осознать, что это только что произошло, попутно сотворив с тобой нечто невообразимое. Правда, сознание не исчезает, и ты тоже, подвисая в этой шокирующей эйфории, будто сплошным сгустком оголившихся эмоций, нервов и противоречивых чувств. Мысли сгорают в одночасье, недавние обиды и вовсе испаряются в кротчайший миг в этом сумасшедшем жаре агонизирующими снежинками ледяных кристаллов. Я даже не понимаю, что чувствую сильнее всего — восторг от открытoго перед глазами невероятного вида или же сводящую с ума силу притяжения от близости и ощущения Найджела. Может я растворяюсь совсем не в своих ответных на него импульсах собственного тела, а в нём самом?..

Я даже не заметила, как вцепилась в его ладони на своём животе, неосознанно поддаваясь этому головокружительному притяжению и еще плотнее прижимаясь к мужчине. А по-другому бы и не вышло, так как коленки подкосило пугающей дрожью моментально — на таких каблучищах и не мудрено. Если сейчас резко отпустит и отступит — просто упаду и при этом не пойму как.