Леди Некромант (СИ) - Булгакова Ольга Анатольевна - Страница 74

Такую смесь недоумения, граничащего с оторопью, скепсиса и надежды мне еще в жизни своей видеть не приходилось. Супруг всматривался в мои сияющие потусторонней зеленью глаза и ждал объяснений.

— Не говори, кто я, госпожа! — напористо потребовал сержант.

Я повернулась к нему:

— Не скажу. Она далеко?

Он покачал головой.

— Тогда веди! И живей.

Шли молча, быстро. Очень помогало то, что из леса вышли на большой луг. Хоть не приходилось постоянно огибать кусты и деревья. Я и так из-за снегоступов с трудом поспевала за призраком.

Сержант резко остановился:

— Я дальше не могу.

— Почему? — просипела я. — От места погребения далеко?

Он отрицательно мотнул головой.

— Там опасно. Это граница, я дальше не могу, госпожа!

В голосе слышалось неподдельное отчаяние.

— Так, — прокашлявшись, я досадливо поправила шарф. — Ты мне потом объяснишь, в чем дело. На днях поговорим. И лучше сам прогуливайся вечерком у огородов. Если я звать буду, будет больно.

— Я приду, госпожа, — пообещал он, бросив короткий взгляд на моего мужа, не вмешивающегося в разговор.

— Где Тэйка? Куда идти?

— Туда! — сержант показал на ближайшую рощу. — Она живая, госпожа. Но с ней будет трудно.

Я кивнула:

— С ней и так нелегко. Спасибо за помощь. Мира тебе.

Он улыбнулся, будто в жизни не слышал ничего приятней, и растаял в воздухе. Прислушавшись к ощущениям, поняла, что он действительно ушел. Горчащий запах нежити пропал, воздух потерял аромат табака, но магическое поле не успокоилось, нет. Наоборот, я чувствовала опасность, о которой говорил призрак. Что любопытно, пока еще далекая роща манила, будила любопытство.

Прикрыв глаза, сделав мужу знак молчать, втянула носом морозный воздух. Терпкий запах, образ темных ягод со светлым налетом, бороздка, расходящаяся на три луча. Можжевельник…

Этот образ был сильней всего, затмевал все остальное, а мне нужно было убедиться, что Тэйка в самом деле там. Стянув перчатки, сунула их в руки мужу.

— Что вы делаете? — недоуменно спросил он.

Согласна, решение на таком морозе странное — пальцы тут же начало щипать холодом.

— Призрак, который нас вел, ушел. Дальше он не может пройти, — сухо отрапортовала я. — Там впереди опасно. Я не хочу туда идти, если Тэйки там нет.

— И причем тут перчатки?

Закономерный вопрос. В его понимании поиски выглядят совсем иначе и разительно отличаются деятельностью от простого стояния на месте. Я повернулась к мужу, встретилась взглядом:

— Ваша дочь маг.

Он недоверчиво нахмурился.

— Ее дар еще не проснулся. Но я его ощущаю. Сейчас магические поля возмущены, и через перчатки я ее почти не чувствую. А нам нужно найти ее как можно скорей.

Супруг кивнул:

— Спасибо вам.

— Я только рада помочь, — заверила я, подавив желание хотя бы коснуться его руки или погладить по плечу.

Он сильный, справится и без моей поддержки, которую наверняка считает неуместной. Я и так слишком открыто показала чувства сегодня.

Магические потоки не врали, сержант не обманул — Тэйка была в роще и, судя по ощущениям, приближалась к нам.

Снова быстрая ходьба, снова глухое раздражение из-за непривычных снегоступов и щекочущее чувство опасности. Казалось, в роще затаился хищник, готовый в любой момент выпрыгнуть и убить.

Размышляя о том, что нужно будет сюда наведаться, когда дни станут длинней, я не сразу заметила Тэйку, вышедшую на луг. Девочка, тоже не проваливающаяся в снег, шла вполне бодро. Муж закричал, окликнул ее, замахал руками, привлекая внимание дочери. Она встрепенулась, замахала в ответ, а магическое поле усилило ее радость так, что у меня своих мыслей и чувств на несколько мгновений не осталось вовсе. В ярком искристом счастье отчетливо ощущалось предвкушение, и Тэйка побежала к отцу.

Только тогда по движениям я поняла, что у нее тоже были снегоступы. Хоть выходка с побегом и была глупой до крайности, к походу девочка подготовилась. Теплая одежда, шапка, снегоступы, большая сума на спине с одеждой и едой. Фонарь, огниво, немного денег и кружку, как потом выяснилось, она тоже взяла.

Очень обидно и жалко, что разумная Тэйка не только ревновала без повода, но и вбила себе в голову, что нужно спасаться от меня, злой и страшной ведьмы, околдовавшей не только мужа, но и всю крепость. Тэйка не зря оставила раскрытую книгу рядом с письмом. Там была сказка о колдунье, очаровавшей целый город. Удивительная вера в меня и в мои особые способности. Так и возгордиться недолго!

Оказавшись в объятиях отца, Тэйка расплакалась и просила прощения, клялась, что больше никогда так не поступит. Тот лишь прижимал ее к себе и молчал. А по тому, как вздрагивали его плечи, я понимала, что Эстас Фонсо плачет от радости.

Даже я, по сути, чужой этим двоим человек, вытирала слезы и старалась не думать о том, что было бы, если бы мы не нашли ребенка. Тэйка могла погибнуть. Чудо, что она вообще так долго пробыла на морозе и не выглядела при этом больной или замерзшей. Ее отец казался более заиндевевшим, чем она.

— Хвала Триединой, мы тебя нашли, — просипел муж, отстранившись и посмотрев в лицо дочери. — Ты очень всех напугала.

— Папа, прости! Я хотела вернуться, но заблудилась, — шмыгнула Тэйка.

— Если бы не леди Кэйтлин, мы бы тебя не нашли, — жестко подчеркнул он. — Пойми это. Ты сейчас со мной только благодаря ее магии. Только потому, что леди Кэйтлин желает тебе добра.

Девочка мелко закивала, посмотрела на меня:

— Спасибо! Спасибо, леди Кэйтлин! И простите, что не верила, когда вы про ледяной дом говорили. Я в сугробе спала. Там и правда тепло.

— Я очень рада, что ты нашлась, Тэйка, — улыбнулась я, отметив перемену обращения и искренность девочки.

Жестокий урок понадобился ей, чтобы перестать видеть во мне порождение зла. Не мне жаловаться, но все же, учитывая накал отрицания до того, столь разительная перемена меньше чем за сутки поражала и вызывала смутное беспокойство.

— Ты будешь наказана за эту выходку, — пообещал супруг.

— Да, папа, — понурилась Тэйка и тут же бросилась отцу на шею. — Я все равно тебя люблю.

— Я тебя тоже… Я тоже…

Глава 40

Несколько часов ужаса, настолько сильного, что кровь стыла в жилах, а сердце болело.

Не думать о смерти. Не видеть в каждом сугробе силуэт дочери. Верить, что все обойдется.

Сложней всего было не корить себя за строгость. Но даже сквозь пелену страха Эстас отчетливо видел, что не перегнул палку, не обидел ничем Тэйку. Он не давал ей повода вести себя так! Не давал. Виконтесса была совершенно права, подчеркивая это.

Где же и что он упустил, воспитывая дочь? Почему за каких-то три недели милая, добрая, спокойная девочка превратилась в свою противоположность? И как это теперь исправлять?

Нужно поговорить с отцом Беольдом не только о виконтессе, но и о дочери. К нему многие обращаются, он должен подсказать, как быть в такой ситуации. Тэйка не первая девочка на свете, у которой появилась мачеха! И уж точно не первая девочка в Хомлене, оказавшаяся в такой ситуации.

Раз спокойные объяснения на нее не влияют, раз слова отца ничего не значат, придется действовать другими методами. Но это потом… А сейчас главное, чтобы нашлась!

Эстас зря опасался, что правда о рождении дочери ухудшит отношение виконтессы к Тэйке и к нему. Зря. Леди Кэйтлин сопереживала искренне, всем сердцем. От того, как сильно она хотела помочь и утешить, становилось легче. Удивительно, но за какую-то минуту, которую длились неожиданные объятия, леди Кэйтлин перестала быть ему чужой.

Это чувство грело душу, давало силы жить и не отчаиваться.

Благодарность неведомому призраку, благодарность жене с особой магией переполняла сердце, а счастье от того, что дочь нашлась, было таким всепоглощающим, что хотелось обнять весь мир.

В крепости ждала горячая вода в больших бадьях, вкусная еда и обжигающий узвар с медом. Рыси, которым после появления призрака командир велел возвращаться в крепость, уже напарились, отогрелись. Дьерфин суетился, проверяя, не обморозился ли кто. Осмотрел Тэйку, поразился тому, что она провела без малого сутки на холоде, а казалось, гуляла от силы час и даже не успела озябнуть. Но упреков дочь наслушалась от лекаря, от Джози и от самого Эстаса столько, что глаз ни на кого не поднимала, тихо каялась и горестно всхлипывала.