Ледяной Демон. Ученик Академии (СИ) - "Киралл Пламенный" - Страница 28

— Вижу, — подтвердил сей факт специально для Виктора.

— Тогда, пока ещё не поздно, я внесу кое-какие правки в наш будущий письменный договор с кланом Симидзу. Будет тебе Изуми второй женой, — пожал плечами, а я понял, что ну его нахуй, это хорошее настроение. Всегда найдётся тот, кто его испортит.

— И не говори, — мерзко захихикала Тьма.

— Счастье — это жертвовать собой, Коленька! — поучительно проговорил Свет.

— Где верёвка, а где мыло? Заранее пойду повешусь, — тяжко выдохнул, источая тонну негатива в адрес Отца.

— Пойди да купи, никто не мешает, — хохотнул Тодо и получил подзатыльник от Виктора, — ладно, ладно, молчу, злыдень…

За разговорами мы и просидели последние часы понедельника. Правда, Сакура убежала на середине разговора куда-то, сказав, что ей срочно нужно к подруге. Ещё в кровати, мне подумалось, что это было странно, да и домой она не вернулась, наверное, заночевать у подруги решила. Ко всему этому в голове то и дело пробегала мысль, что за улыбки близких мне людей я готов сделать всё.

Абсолютно всё…

Проснулся прямо перед звонком будильника, вот это удача, успел выключить зловещий механизм до его активации. Встал, собрался, спустился, позавтракал, отправился в Академию под мысль, что в этом мире ещё на пару отличий больше, например, нет моих любимых музыкальных групп. Может, самому треки Skillet и Three days grace исполнить? А что, звучит как идея. Ещё Linkin Park и Falling in Reverse, чтобы наверняка, хе-хе…

Глава 11: Мы по одну сторону баррикад, подруга

Весь вчерашний день у меня было прекрасное, просто восхитительное настроение, и сегодня ничего не должно было его испортить, но я глубоко ошибалась. С нашей первой за долгое время встречи, я поняла, что напрягаю Кулао своей настойчивостью и не осуждаю его. Наоборот! Он человек и имеет право на личное спокойствие, у него должны быть свои мнение и желания. Практически каждый день я дожидаюсь его у ворот Академии, чтобы поприветствовать, а если не выходит, то ищу в школьных коридорах.

Я люблю Кулао с самого детства, видела его добрую Маму и помню, как вёл себя Виктор-сан до её ухода. Это была идеальная семья, в которую мне было поручено войти роднёй, а я и не против вовсе была. Даже сейчас, когда Отец моего милого Ку почерствел, стал походить скорее на робота, чем человека и во второй раз женился — я всем сердцем желаю носить фамилию Юшимо, быть любимой и нужной; быть сестрой юной Сакуре. Несмотря на потерю памяти моего единственного Ку — я продолжаю его любить и это никогда не изменится.

Даже если он будет приезжать в Академию с другой, всегда находится рядом с этой Сакурай и оберегать её, мои чувства не утихнут. Он, мой милый и наивный, не понимает, что его используют, не знает многих вещей, но это ничего, когда дорогой Ку поймёт, что никому не нужен, я приду и согрею его теплом своего тела, своего любящего сердца. Он будет только моим, а я — его, и ничто не способно это изменить, ведь это судьба.

Целый понедельник, казалось, потерял для меня краски, я не помню ни единого слова с уроков, конспекты кажутся чужими, а сердце неприятно покалывает. Да, я безумно ревную своего Кулао к этой белокурой швабре, но я докажу всему миру, что никто, как я, не может любить моего великого Ку.

Проводив взглядом уходящих Юшимо, уселась на заднее сидение Rolls-Royce Phantom матово чёрного цвета и дала отмашку шофёру отправляться домой. Не хочу делать домашнее задание, сразу в душ и спать. Но, по моменту моего выхода с машины, я сильно удивилась, застав родителей и старейшину Бая ждущих моего возвращения. Случилось чего? Почему не позвонили, я бы уведомила шофёра, что мне срочно нужно попасть домой.

— Изуми, как мы рады, что ты так быстро вернулась домой, сидим и только тебя ждём. Хорошие новости есть, тебе понравится, доченька, — таинственно улыбнулся под конец своей речи папа, дав слово старейшине.

— Изуми-тян, ты ведь знаешь, что в твоих руках лежит будущее клана Симидзу? — по какой-то причине зашёл издалека, желая подтолкнуть меня к определённой мысли, дядя Бай всегда так делает.

— Знаю, — осторожно ответила я, ожидая любого факта состоявшейся пакости в сторону моих планов, но я ошиблась.

— Прекрасно, тогда с завтрашнего дня Ширли займётся твоим обучением. Пора возвращать клану былую силу, и пока моя плоть жива, а душа цела — я сделаю для этого всё возможное.

— Дядя Бай, что случилось? Пап? Мам? — по очередности задала каждому из них один и тот же вопрос, только вот ничего, кроме широкой любящей улыбки на их лицах, я не получила.

— Идём в дом, эта новость заставит тебя прыгать от счастья, не за чем тревожить наших верных подчинённых.

— Всё хорошо? — на всякий случай поинтересовалась, ведь случится может всякое.

— Доча, всё просто прекрасно! — рассмеялся папа, и мы вошли в гостиную. Расположившись на диванах, он продолжил, — только держи себя в руках. Изуми, сегодня нами была заключена твоя помолвка с одним парнем…

— Чего?! — вскочила с дивана от неожиданности.

— В скором времени ты станешь Юшимо, дорогая.

Я было, уже хотела накинуться на отца с кулаками, но, до меня только сейчас начал доходить весь смысл сказанного им. Быть не может, мне, наверное послышалось…

— Нет, тебе не послышалось, и это не шутка, недавно у нас состоялась беседа с Виктор-саном, в ходе которой мы пришли к единственно верному умозаключению — нужно восстановить наши старые дружеские отношения, и для этого идеально подошла ваша помолвка.

— Папочка, Мамочка, дядя Бай, как же я вас невероятно люблю, — не сдержав слёзы, кинулась их обнимать.

Но, в каждой бочке мёда есть и ложка дёгтя, которая всплыла неожиданно и именно сейчас. На телефоне Отца заиграла мелодия входящего звонка, и он отвлёкся от нашей небольшой семейной идиллии, чтобы ответить. По его лицу можно было понять, что собеседник по ту сторону динамика говорил явно не самые добрые и хорошие вещи. По окончанию краткого разговора, в котором папа лишь нахмуренно отвечал "да", "хорошо", "ладно" и "понимаю", он грустно посмотрел на меня. Сердце сжалось от страха, давно я не видела папулю таким.

— Звонил Виктор-сан и внёс небольшое уточнение в наш договор. Ты будешь второй женой Кулао-куна, — отвёл взгляд, боясь взглянуть на меня.

— Пап, ты не виноват, — подошла и обняла его, и на ушко спросила, кто же та шлюха, что посмела посягнуть на моего Ку.

— Сакурай Юко.

Повисла гробовая тишина, нарушила которую я, отстранившись от папы и тяжело выдохнув. Нужно привести себя в порядок, нельзя показывать свой гнев родным, они здесь не при чем, нет, это всё эта проклятая сука белобрысая виновата! Выдавить бы этой стерве глаза, ммм, но для начала нужно их рассорить, чтобы не испортить наши отношения.

— Ничего страшного, Мам, Пап, всё будет хорошо. Я пойду к себе в комнату, люблю вас, — скрылась за дверью и сжала кулаки до бела, — недолго тебе осталось танцевать, шкура, я обязательно придумаю, как от тебя избавиться, хе-хе…

Поднявшись на второй этаж, вошла в свою комнату и закрыла за собою дверь. Скинула портфель возле письменного стола и потянулась ко включателю света и застыла. Такое ощущение, что мне кто-то в спину взглядом сверлит, да и в комнате стоит странный, едва уловимый аромат железа и гари. Собрала ману в руках, приготовившись дать отпор незваному гостю, но обернувшись, я никого не застала.

— Странно, мне казалось, что здесь явно кто-то был. Наверное, показалось… — облегченно выдохнула и в спину уткнулось что-то холодное и неприятно напоминающее дуло пистолета.

— А это всё потому, что тебе не показалось, милочка, — толкнул меня, и я сделала шаг вперёд, останавливаясь перед кроватью, — присаживайся, у меня к тебе есть небольшой разговор.

Этот голос был мне знаком и чужд одновременно, словно я его где-то слышала недавно, но за время недолгой разлуки он претерпел некоторых изменений. Отбросив эту мысль, медленно развернулась и села на угол кровати, после чего подняла взгляд на измазанное пылью и кровью лицо в треснутой карнавальной маске.