Очаровательная лгунья (СИ) - Бегоулова Татьяна - Страница 48

Но спокойно подремать мне не дали. Дом словно проснулся вместе с Райлином. Или просто я ничего раньше не слышала кроме дыхания мужа? В спальню влетела тетушка с девушкой из прислуги. Дарейна распорядилась сменить постель и все проветрить, а сама с неожиданной силой выдернула меня из кресла.

— Девочка моя, на кого ты похожа! Тебе просто необходимо побыть на свежем воздухе и выпить чего-нибудь бодрящего. С этими мужьями сплошные переживания. Пойдем, моя дорогая, я позабочусь о тебе.

На террасе никого не было. Как пояснила мне тетушка, моя мама и Салима гуляют по саду, ну а Кэрил пытается разобраться в произошедшем и обсуждает состав яда с целителем.

— И какие у него предположения?

Дарейна, пододвинула мне бокал, от которого шел аромат трав:

— Он со мной еще не делился, но я сама уверена, что это не могло произойти в салоне.

Отпив травяной чай, который действительно взбодрил, я согласно кивнула:

— Вот и я так думаю. А больше мы никуда и не заезжали. Остается та девица в экипаже, но зачем ей травить Райлина?

— Незачем. Я эту девицу раньше не видела, не может она иметь к нему претензий. Райлин у нас редко появляется, последний раз года два назад приезжал. И эта незнакомка точно не из столичных. Выходит, только Райлин знает, как он отравился? И я вытрясу из него все подробности, как бы он не отпирался!

Я спрятала ухмылку в бокале с чаем, так и хотелось посоветовать тетушке взять в дознаватели и мою маму. Кажется, она нашла подход к моему неразговорчивому супругу.

Глава 32

В свою комнату я вернулась уже затемно. Заболтались с тетушкой Дарейной, потом к нам присоединились мама и Салима. А Райлин о чем-то секретничал с кузеном, я видела, как Кэрил заходил к нам в спальню.

Я надеялась, что супруг уже спит, но зря. Как ни измотан был Райлин, да и выглядел он не самым лучшим образом, но в этот поздний час супруг бодрствовал. Лежал на постели, укрытый до груди одеялом. Заложив руки за голову, о чем-то размышлял.

Я бросила на него взгляд из-под ресниц и скрылась в ванной. Что-то в выражении лица Райлина навело на мысль, что он не в духе. Его фраза про худосочных девиц тут же услужливо всплыла в памяти, добавляя к усталости и каплю раздражения. Все-таки это сложно — пытаться угадать мысли и состояние другого человека. Особенно если сам он не спешит поделиться тем, что у него на душе.

Переодевшись в сорочку и накинув пеньюар, скользнула к своему краю постели. Царившее в спальне молчание, похоже, нервировало только меня. Райлин продолжал думать о чем-то своем.

— Как ты себя чувствуешь? — я не выдержала первой. Вот вроде бы мы и не ссорились, ну по крайней мере, явно. Но что-то такое витало в воздухе.

— Гораздо лучше.

— Может, попросить для тебя что-то? Ты весь день ничего не ел…

— Ильяна, я в состоянии позаботиться о себе, тем более в этом доме.

А вот это уже можно перевести как: «Не лезь ко мне». Ну и чем, интересно, я заслужила такое отношение? Раздражение вперемешку с обидой заглушили благоразумие, которое намекало, что лучше отложить разговор до утра.

— Райлин, — я уселась, облокотившись спиной на подушку, — вот чего ты на меня сейчас рычишь? У тебя ко мне какие-то претензии? Я сделала что-то не так?

В ответ молчание. Я повернулась в сторону супруга, но тот лишь лениво прикрыв глаза, ответил:

— Ложись спать, Ильяна. Уже поздно.

— Я задала тебе вопрос, Райлин.

Но раздражение летело вперед моих мыслей и с языка сорвалось то, что я не собиралась говорить:

— Или это все еще после моих слов в салоне ты продолжаешь обижаться? Я уже попросила извинения, когда мы ехали обратно. Я уже говорила, что не хотела…

— А что ты хотела, Ильяна? — он даже голову в мою сторону не повернул. Но я заметила, как прищурились его глаза, — Скажи, почему ты с завидной настойчивостью напоминаешь мне, что наш брак фиктивный? Это что, такая демонстрация самостоятельности или тебе просто неприятно, что я пытаюсь позаботиться о тебе? Или ты подозреваешь меня в чем-то? Уж не в том ли, что, усыпив бдительность, я воспользуюсь тобой? Не об этом ли постоянно предупреждает тебя твоя матушка?

И вот тут он повернулся и, несмотря на полумрак, я хорошо прочла в его глазах и досаду, и недоумение. Его претензии были настолько неожиданны, что я даже не сразу нашла что ответить. Но когда слова подобрались, то они полились из меня потоком:

— А тебе не приходило в голову, Райлин, что ты сейчас несешь бред? Ты сам виноват в том, что я напоминаю о статусе нашего брака. Мы с тобой не обговаривали условия, и я не знаю, как далеко ты готов зайти. Я ничего о тебе не знаю, в том числе и об уровне твоего благосостояния. Зато я вижу, сколько ты тратишь на меня и маму. И упомянув о чеке от Лакрис, я всего лишь проявила заботу. Вдруг два лишних платья для меня и мамы разорят тебя? Я и так принесла тебе лишние хлопоты. И даже это отравление. Если бы ты поехал в свите принцессы, а не со мной, ничего этого бы не случилось. И я не удивлюсь, если ты уже сто раз пожалел о нашем браке.

Ух, я бы много чего ему сказала, но тут Райлин повернулся ко мне и перебил:

— Стоп! Не накручивай на ровном месте. Дело только в этом? В том, что ты не знаешь, как далеко я готов зайти? — в полумраке наши взгляды встретились. Я вглядывалась в лицо Райлина, отмечая про себя и темные круги под его глазами, и бледность лица, и нетерпение в глазах.

— А тебе этого мало? — раздражение иссякло, будто и не было. Собственный голос показался безвольным и слабым.

— Ильяна, если мужчина берет на себя обязательства, то он выполняет их в полной мере. Мы заключили брак. И это только в твоей голове он остается фиктивным. Я взял на себя ответственность за тебя. И пока ты носишь мое имя, я забочусь о тебе, как и подобает супругу. Я понимаю, что для тебя это непривычно. Единственный мужчина в твоей жизни, который должен был позаботиться о тебе — твой отец — повел себя как человек бесчестный. Но не стоит всех ровнять по нему.

— Я и не ровняю. Был бы ты как мой отец, я бы еще на «Оливии» это поняла.

Снова повисло молчание. Но в нем не было напряжения и витавшего в воздухе раздражения, как в прошлый раз. Скорее была неловкость, когда ты осознаешь, что напридумывал себе что-то, разозлился на то, чего и не было. А теперь нужно как-то сгладить ситуацию.

— Ну что, мир? — в голосе Райлина снова появилась легкость, означавшая его хорошее настроение. Как же мало нужно человеку для счастья. А вот мне радоваться не хотелось. Потому что главная проблема не решена.

— Райлин, пообещай мне, что больше не будешь скрытничать, и на мои вопросы будешь отвечать, — это было всего лишь вступление. Он еще не знает, что стоит ему дать согласие, и я потребую от него полный отчет о странном отравлении.

Но Райлин не торопился раздавать беспечные обещания. Он смерил меня взглядом и осторожно ответил:

— Смотря что ты имеешь в виду. Если ты о нашем браке, то я готов ответить на твои вопросы.

Вот попробуй, поймай его на слове! Раздражение снова забурлило.

— Райлин, раз уж я твоя супруга, то любые вопросы касаются нашего брака! Ты прекрасно знаешь, о чем я хочу спросить! И только попробуй сказать, что это меня не касается! Тебя хотели отравить, и ты знаешь, кто это сделал и почему! И я тоже имею право это знать. Чтобы быть наготове, когда в следующий раз ты будешь улыбаться всяким девицам в экипажах!

Последние слова сами сорвались с уст, я не только не собиралась этого говорить, даже в мыслях не держала. Но Райлин уцепился за них, чтобы перевести тему разговора. Он улыбнулся, будто ему отвесили щедрый комплимент и, приподняв бровь, спросил:

— Ревнуешь?

— Даже не мечтай! У меня невосприимчивость к твоим заигрываниям с другими девицами еще со времен «Оливии».

А Райлин вдруг замер, чуть ли не с открытым ртом, глядя прямо мне в глаза. И спустя несколько мгновений почему-то шепотом спросил:

— Ты знаешь, что когда злишься, твои глаза становятся ярко зеленого цвета?