Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Стратег (СИ)

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Стратег (СИ) - "Пантелей" - Страница 2


2
Изменить размер шрифта:

– Что прикажете, Сир?

– Прикажу подавать ужин на двоих через час. Сначала навестим шатёр короля Иерусалимского, сопровождение не берите. Сходим тихо.

Однако тихо сходить не получилось. Войско крестоносцев собралось на большом плацу, примыкающим к ставке короля Англии и ждало напутствия своего вождя. Ричард велел подать коня, буквально взлетел на него, не дожидаясь, пока оруженосец придержит стремя, и пустил белоснежного араба галопом перед строем. Первым рядом стояли владетельные сеньоры и знатные рыцари, за их спинами рыцари попроще, дальше оруженосцы, пажи, а в глубине строя пехота. Доскакав до левого фланга, Львиное Сердце поднял араба на дыбы и вскинул меч.

– Нас мало! Очень мало! – король Англии опустил коня на четыре копыта и поднялся на стременах. – Зато все мы герои! Сарацины уже пугают нами своих детей. Мы уже вошли в историю, о наших подвигах потомки будут помнить тысячелетия, а это ведь ещё далеко не конец нашего пути. Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами! – переждав восторженный рёв, Ричард вкинул меч в ножны и распорядился. – Сегодня мы поминаем моего племянника Генриха Шампанского, короля Иерусалима. Он был доблестным рыцарем и покинул этот мир как настоящий воин Христов, с мечом в руке, в битве с неверными. Помянем же его как подобает живым героям, провожающим одного из своих, павшего за нас с вами. Павшего за други своя. Мы совсем не умеем лить слёз, зато мы отлично умеем мстить, а эта возможность нам обязательно представится, – вождь крестоносцев обернулся к своему походному кастеляну. – Барон де Во, велите выкатить дюжину бочек вина и забить шесть сотен овец. А также приготовьте мне список дамуазо, заслуживших посвящение[7]. В этом списке должны быть все достойные, включая самых бедных.

– Будет исполнено, Сир!

– Разойтись, герои. Поминайте Генриха, но помните о службе. Сегодня я лично буду проверять караулы.

Когда, радостно гомоня, крестоносное войско устремилось к своим кострам, Ричард спешился, бросил поводья оруженосцу и подхватил под локоть Робера де Сабле, Великого Магистра ордена Тамплиеров.

– Робер, ответьте мне честно – вы сейчас больше мой друг, или тамплиер?

– Для меня большая честь считаться вашим другом сир, а быть тамплиером видимо просто судьба. Разве одно другому мешает, Сир? – почтительно поинтересовался Великий Магистр.

– Пока не мешает, друг мой, но всякое может случиться. Вы ведь теперь лицо духовное, не так ли?

– Так, Сир.

– Значит, вы можете принимать исповеди?

– В общем-то могу, Сир, но ко мне на исповеди пока никто не приходит.

– Мне нужен исповедник.

– А… – де Сабле лишился дара речи.

– Именно так. Тайну моей исповеди я не могу доверить даже матери нашей святой церкви. Только другу. Если вы готовы взвалить на себя эту ношу, приходите сюда в полночь, вместе проверим караулы, заодно и поговорим.

– Буду ждать вас здесь в полночь, Сир.

– До встречи, Робер. Сейчас мне нужно попрощаться с племянником, – не дожидаясь ответа, Ричард Львиное Сердце развернулся и зашагал в направлении шатра короля Иерусалимского.

В шатре Генриха Шампанского было полно священников, английский король дал им знак не отвлекаться, отошёл на свободное место, воткнул в землю меч с крестообразной гардой и преклонил колено. Чуть сзади и левее, преклонил колено барон де Во. Молился Ричард не долго, этого времени едва ли хватило бы на прочтение «Патер ностер» три раза, потом резко поднялся, выдернул свой меч, прошёл к покойному и поцеловал его в лоб.

– Мы отомстим за тебя, мой мальчик, спи спокойно. Идёмте, де Во.

Оказавшись в своём шатре, где был сервирован ужин на двоих, король Англии первым делом отослал прислугу, потом сел, кивнул барону на место напротив, налил себе в серебряный кубок вина и молча его опорожнил. Поймав вопросительный взгляд старого соратника, Ричард кивнул.

– Мы на войне, барон, ухаживайте за собой сами.

– Как вам угодно, Сир, – барон плеснул в свой кубок вина, едва покрывшего донышко.

Львиное Сердце усмехнулся и невозмутимо долил своей рукой кубок барона до краёв.

– Мне угодно вот так. Если вы неспособны за собой поухаживать, это сделает ваш король.

– Сир! – барон де Во соскользнул с кресла и встал на колено.

Вождь крестоносцев едва заметно поморщился.

– Не дурите, Сэр Томас. Помяните Генриха и придите наконец в себя. У меня к вам очень важный разговор, барон.

Томас Гилсленд, барон де Во, послушно опрокинул в себя кубок и посмотрел на Государя.

– Ну, вот так-то лучше. Теперь плесните мне и ответьте – почему мы проиграли эту войну?

Барон послушно налил своему сюзерену и задумался. Потом немножко налил себе, выпил и тяжело вздохнул.

– Измена, Сир. Мы могли бы давно опрокинуть сарацин и занять Иерусалим, если бы не измена ваших венценосных братьев.

– Вы правы. Правы не в том, что эти венценосные свиньи являются моими братьями, а в том, что эти свиньи пошли на измену Святого дела. Итак, мы остались одни. Кроме того, свиньи атакуют мои владения в Европе. Что вы предлагаете делать, мой доблестный рыцарь?

– Теперь не знаю, Сир. Вы ведь помните, что я выступал за прекращение похода и возвращение в Англию, но теперь я в этом сомневаюсь. Я хороший воин, но плохой политик. Сейчас я вижу в вас решимость и не вижу ни капли сомнений, которыми вы обильно мироточили до битвы при Яффе. Я думаю, у вас уже есть план, в том числе и роль для меня. Я готов!

Ричард кивнул, встряхнул почти пустой кувшин, направился к бочонку и нацедил полный, налил в два кубка и усмехнулся.

– «Мироточил сомнениями», – это прекрасное и удивительно точное определение, друг мой. Как поэт, я способен оценить эту фразеологическую конструкцию по достоинству, но как государь, вынужден немедленно предать её забвению. Сомнений у меня больше не осталось – мы должны взять Иерусалим. Сначала Иерусалим, а потом уже месть этим подлым крысам.

– Нам не хватит на это сил, Государь.

– Прямо сейчас не хватит, но время у нас, слава Богу, есть. Полагаю, что мне удастся заключить перемирие с Салах-ад-Дином на год, а за это время нужно успеть навербовать наёмников и это я хочу поручить вам, барон. Платите на пенс больше, чем платит Византийский Император, или на два пенса, но чтобы через год здесь стояла сорокатысячная армия.

– Но нам не хватит на это денег, Сир! Базилевс платит по две марки[8] серебра в год.

– По две марки платит только конному и доспешному. Пехотинцам всего по двенадцать шиллингов. Денег нам хватит и ещё останутся. Деньги теперь не ваша забота, Сэр Томас. Ваша забота – собрать настоящих воинов, отсеяв всякую бюргерскую сволочь. Завтра же отберите людей, которые отправятся вербовать эту жадную погань. Они же станут командирами отрядов, поэтому выбирать будут тщательно. Уже здесь вы проверите всех сами и наиболее отъявленных мерзавцев выделите в штрафную роту.

– Штрафную роту? Что это, Сир?

– Это отряд, который будет нести самые большие потери. Он будет пополняться смутьянами, ворами, дезертирами и прочими подонками. Мы будем приговаривать их к петле и даровать шанс на искупление.

Такой подход для благородного рыцаря был настоящим потрясением основ. Воевать под одним знаменем с такими… с таким отребьем?

– Вы уверены, Сир, что такой отряд нам нужен?

– Абсолютно уверен, барон. Отбросов нет, есть кадры. Иной мерзавец потому и ценен, что он мерзавец. К тому-же казнить – значит терять деньги. Они должны сдохнуть с пользой для дела. Кроме того, могут возникнуть ситуации, когда нам невыгодно будет брать пленных. Вы меня понимаете?

– Понимаю, Сир. Вы очень сильно изменились за время болезни.

– Вы правы. И я этому очень рад. Кем я был?

– Королём-рыцарем, Сир. Вождём крестового похода. Образцом благородства и доблести.

– Красивые слова, но мы здесь не поэму сочиняем, – усмехнулся Ричард. – Я был отличным воином, хорошим тактиком, плохим стратегом и никуда не годным королём.