Свежак (СИ) - Шмаев Валерий - Страница 54

Судя по документам, бегло просмотренным Платоном, это был летний лагерь специальной интернациональной школы подготовки среднего командного состава, сухопутных войск, Союза Советских Социалистических Республик имени Спартака. Именно так — всё с заглавной буквы. Язык по документам русский, но в списках отрядов встречались иностранные имена и фамилии.

Лагерь состоял из восемнадцати разноцветных блоков — каждое подразделение имело своё цветовое обозначение. Шестьдесят восемь бойцов в каждом блоке и семь воспитателей. Видимо двухъярусные кровати стояли во всех казармах, а не только в тех домах, которые уже видел Платон. Иначе такое количество воспитанников просто не поместилось бы в лагере.

Общее количество по бухгалтерским документам — одна тысяча двести семьдесят пять человек в возрасте от двенадцати до семнадцати лет. Без обслуживающего персонала. Три блока занимал этот самый персонал, но по документам воспитатели не проходили. Скорее всего, числились по другому ведомству.

Пока Платон всё это разглядывал, в комнату залезла Тайра, а следом за ней и Боцман. Дверь в комнату была закрыта на ключ, и Платону пришлось потратить на замок пару своих патронов — калибр карабина давал полную гарантию на открытие таких дверей. Здесь же они сняли маски и скафандры — нельзя было пугать выживших людей своим внешним видом.

На втором и третьем этажах они никого не нашли, хотя проверили все комнаты. Двенадцать из них были жилые, шесть офисных. Обстановка в жилых комнатах была, мягко говоря, спартанская: простые железные кровати с панцирными сетками, тонкие шерстяные одеяла, ватные матрасы, мизерные подушки, белое постельное бельё с синими размытыми штампами.

Личных вещей было мало, но во всех встречалось огнестрельное и холодное оружие. В основном это были охотничьи ружья и карабины, пистолеты и револьверы, в том числе и неизвестные Платону и Боцману, разнообразные ножи и даже кавалерийские сабли.

В комнате побогаче они наткнулись на неплохую коллекцию холодного оружия. В той же комнате Платон обнаружил толстую тетрадь, более чем на половину, заполненную рукописным текстом. Мельком взглянув на оглавление первой страницы, Лучник сел на кровать и принялся быстро просматривать заинтересовавшую его информацию. Настолько интересную, что он приказал Боцману и Тайре осматривать этажи дальше, а сам остался изучать дневник руководителя этой специальной военной школы.

Осмотрев оба административных этажа, Боцман позвал Платона, и они направились вниз. В принципе Лучник узнал всё, что хотел, но дневник прихватил с собой и присоединился к своим друзьям. Здесь Боцман нашёл выживших. В самой первой комнате справа от лестницы. Дверь была закрыта на большой амбарный замок, но для Боцмана он преградой не стал.

Комната оказалась большим складом. Прямо на полу в двух шагах от входной двери ютились семеро юношей. Подствольные фонари Тайры и Платона осветили сначала их, а уж только потом длинные стеллажи, забитые всяческим шмотьём.

Несмотря на то, что на полках лежали, в том числе и матрасы с одеялами подростки примостились на тонком промышленном линолеуме уложенным прямо на бетон. Одеты они были в такие же светло-серые маскхалаты-комбинезоны. Обуты в некое подобие высоких сапог со шнуровкой по самому верху голенища. Все коротко почти под ноль стриженные и донельзя обезвоженные.

Первое что пришлось делать, так это вкатывать всем фирменный коктейль производства знахаря их отряда — заранее подготовленные Гостем десяти кубовые шприцы для внутривенных инъекций. Намешано в них было множество разных ингредиентов, но что конкретно знахарь не распространялся. Тем не менее, Боцмана инъекции этого «оздоравливающего коктейля» в своё время поставили на ноги менее чем за сутки.

Пока Тайра и Боцман снимали подствольные фонари и крепили их на ближайшие два стеллажа, Платон быстренько пробежался по складу. В первую очередь матрасы. Перекидав с десяток тонких, набитых слежавшейся ватой, подстилок на освещённую площадку, он вернулся к соседнему стеллажу и на пару секунд завис в недоумении.

Длинные полки были забиты консервными банками и ящиками со стеклянными бутылками. Платон вскрыл одну поллитровку — это оказалась очень неплохая газированная вода. Чуть дальше стояли пластиковые ящики с бутылками водки — по двадцать бутылок в ящике, мясные и рыбные консервы и коробки с армейскими сухими пайками.

— Лучник! Ты где там? — Голос Боцмана вывел его из ступора, и Платон вернулся обратно. Подростки уже были уложены на импровизированных кроватях.

— Вы сейчас будете смеяться. Там пол склада продуктов, водки и воды, а они ни глотка воды не выпили и ни крошки не съели. — Произнёс Платон.

— Я тебе больше скажу. У них у каждого полные фляги с водой, залитые под самые крышки, но никто из них к ним не прикасался. — Добил Платона Боцман.

В шесть рук справились стремительно. Боцман отрывал или закатывал рукав комбинезона, Тайра перетягивала руку жгутом, Платон делал инъекцию приблизительно в четыре куба — больше на первый раз делать было нельзя.

Едва они сделали укол последнему парнишке, как очнулся первый.

— Эмма!? — Голос был еле слышный.

— Какая я тебе Эмма? Я Тайра. — Тут же отозвалась девушка.

— Ну, ка, прими лекарство! — Сухие губы юноши поймали тонкий шланг автопоилки с живцом.

— Будет противно, но пей. Надо. Сейчас будет легче. — Тайра говорила мягко, но настойчиво.

— Так! Хорош! Присосался! Теперь воду, двадцать глотков. Тебя как зовут? — Едва оторвавшийся от трубки с водой парнишка тут же ответил.

— Командир первого отделения зелёного блока Глеб Спица.

— Кто такая Эмма и где она? — Боцман, как всегда, ухватил самую суть.

Тайра тем временем перешла к следующему больному — он уже щурил глаза от света.

— Старший воспитатель. Она с Генкой Иволгой в своей комнате заперлась. Вчера. А нас здесь закрыла.

— У вас полные фляги с водой. Почему не пили?

— Старший воспитатель запретила отдельным устным приказом. Во время экстренной эвакуации её приказы приоритетны. — Заученно отбарабанил юноша.

— Кроме вас ещё кто-нибудь есть? — Влез в разговор Платон.

— Эмма Белую в подвале заперла. Два дня назад. Её на улице укусили. Старший воспитатель сказала, что она тоже сойдёт с ума и всех покусает. Мы всех заболевших связывали и в подвале запирали.

— Ого! Всего два дня? — Удивилась Тайра.

— Наверное, больше — вдруг сказал другой голос.

— Двое суток мы ничего не пили. Нам Эмма запретила. Сказала, что спартаковцы должны с честью переносить невзгоды, и мы все всё равно умрём, поэтому нет смысла переводить на нас дорогостоящие ресурсы.

— Вот сука! — С чувством сказала Тайра.

— Лучник! Я пойду, пообщаюсь с этой… — но Платон перебил девушку.

— Боцман! Сначала напоите всех, а затем сходи с Тайрой. Осмотрите этаж, разблокируйте двери и запустите грысей. — Дождавшись, когда Боцман с Тайрой закончат поить очнувшихся юношей, Платон пропустил друзей в коридор и тихонько добавил.

— Убейте эту тварь, но сначала допросите её и пусть этой уродине будет очень больно. Семерых на смерть от жажды обрекла. Так даже муры не поступают. — Боцман с Тайрой синхронно кивнули.

Платон вернулся к … детьми их назвать было нельзя — не было в них детскости. Юношами тоже язык не поворачивался. Не подходило им это слово. Наверное, это были солдаты, но и новобранцами их Платон бы не назвал.

— Меня зовут Лучник. — Сказал он, подходя к лежащим.

— Это звание или должность? — Тут же спросил его первый парнишка.

В голосе его было … пренебрежение? Нет. Скорее это была плохо скрытая насмешка. Платон понял, что он неправильно начал общение с этими юношами.

— Это имя. В боевой обстановке — позывной. Военно-учётная специальность 106147 — командир взвода войсковой разведки. Должность — командир специального разведывательно-диверсионного отряда отдела бактериологической угрозы министерства государственной безопасности. Фактическая принадлежность — человек, который спас вас от мучительной смерти. Ещё вопросы?