Глаз в небе - Дик Филип Киндред - Страница 15

— Джихада я не потерплю! — заорал бармен. Он обежал стойку, с намерением положить конец схватке. — Убирайтесь вон. Колотите друг друга сколько влезет на улице! Но не здесь!..

Бормоча проклятия, Макфиф с трудом поднялся на ноги.

— Выбрось это, выбрось!.. — пыхтел он, оправляя одежду. Лицо его светилось неподдельным безумием.

— Что тебе надо? — вновь усаживаясь на табурет, спросил Гамильтон. Он отыскал свою кружку. «Нет, — подумал Джек. — У Чарли явно что-то творится с головой. Но что именно?»

В это время вернулась блондинка, а с ней некто долговязый, печальный, с неверной походкой. Билл Лоуз. Сжимая в руке высокий стакан для виски, он с некоторой опаской поклонился Макфифу и Гамильтону.

— Добрый день! — по-негритянски протяжно произнес он. — Давайте больше не ссориться. Мы же друзья.

— Учитывая обстоятельства, — проворчал, насупившись, Макфиф, — придется, пожалуй, дружить… Яснее высказываться он не стал.

Глава 6

— Этот долговязый утверждает, будто вы знакомы, — полувопросительным тоном сообщила Гамильтону девица.

— Да, это так, — ответил Джек и глянул на Лоуза:

— Подтягивай табурет и садись. Что бы ты сказал о состоянии физики как науки на сегодня?

— К черту физику, — нахмурился Лоуз. — Это пройденный этап. Я его перерос.

— Значит, резервуары… в смысле, сортиры будешь строить, — скривился Джек. — Книги читать перестанем, начнем наслаждаться свежим воздухом. Лоуз положил на плечо блондинки свою костлявую ладонь:

— Познакомься с Грейс. Вот где резервуар… По самые жабры.

— Рад, очень рад, — хмыкнул Гамильтон.

Девица неловко улыбнулась:

— Меня зовут не Грейс. Мое имя…

Оттолкнув девицу, Лоуз придвинулся к Джеку. — Я рад, что ты напомнил о резервуарах.

— Почему?

— Потому что в этом мире ничего подобного не существует.

— Они обязаны быть.

— Пойдем! — Потянув Джека за галстук, Лоуз потащил его от стойки. — Я открою тебе тайну. Величайшую со времен изобретения налогов. Прокладывая путь между подгулявших клиентов бара, Лоуз подвел Гамильтона к автомату с сигаретами. Хлопнув по агрегату пятерней, Лоуз спросил торжественно, будто заранее предвкушая умопомрачительный эффект:

— Что скажешь? Хорош?

Джек внимательно и с опаской оглядел машину. Автомат как автомат: высокий ящик из металла с зеркалом, щель для монет, окошки с выставленным товаром — разноцветными пачками, — колонка рычагов и ниша под купленный товар.

— Все нормально, — высказался Гамильтон.

— Ничего не замечаешь?

— Нет, ничего особенного.

Лоуз оглянулся. Убедившись, что никто из посторонних не слышит их, он притянул Джека к себе поближе.

— Я видел эту штуку в деле! — драматическим шепотом сообщил он. — Это что-то потрясающее! Выслушай меня. И постарайся устоять на ногах… В этом автомате вообще нет никаких сигарет!

Джек всерьез задумался.

— Совсем?

Лоуз присел на корточки и показал на пачки за стеклом:

— Это все штучные экземпляры, вроде как для образца. А резервуара — нет совсем, то есть запаса… Да ты сам посмотри!

Он бросил в щель монетку в двадцать пять центов, выбрал рычажок «Кэмел» и решительно дернул. Выскочила пачка — «Кэмел», — и Лоуз подхватил ее.

— Видал?

— Не понял! — признался Джек.

— То же творится и с конфетным автоматом! — Лоуз перебрался к машине, выдающей карамель. — Конфеты выскакивают, а внутри пусто. Только фантики в окошке. Понятно?

— Непонятно.

— Ты что, никогда о чудесах не читал? В пустыне, скажем, это была вода и пища. Первое чудо.

— Ох-хо-хо, — только и мог проговорить Гамильтон.

— Автоматы действуют по библейскому принципу. Деление чудом. Или — размножение чудом. Как размножение делением, понимаешь? Лоуз достал из кармана отвертку, встал на колени и начал разбирать конфетный автомат.

— Говорю тебе, Джек, это величайшее открытие человечества. Форменный переворот в производстве. Все концепции машинных операций, вся конвейерная сборка… — Он пренебрежительно махнул рукой. — Все. Капут! Не надо больше сырья. И дешевой рабочей силы. Не надо грязных, дымящих заводов. В этих размалеванных ящичках скрыта великая тайна.

— М-да, — пробормотал сбитый с толку Джек. — Может, в твоих словах и есть крупица смысла.

— Процесс можно поставить на широкую ногу!.. — Лоуз силился оторвать заднюю стенку агрегата. — Помоги-ка. Надо снять замок. Замок с легкостью отлетел. Вдвоем они отделили заднюю стенку. Как Лоуз и предсказывал, вертикальные колонки автомата, выполнявшие роль накопителей товара, были абсолютно пусты.

— Дай десятицентовик! — попросил Лоуз.

Он уверенными движениями вскрыл механизм. Справа открылся канал выброса покупки; он шел от сложной комбинации ступенек, рычагов и шестеренок. Лоуз пыхтел, стараясь выяснить, как все это действует.

— Карамелька, похоже, появляется здесь, — предположил Джек.

Склонившись над плечом Лоуза, он коснулся плоской полочки. — Монета опрокидывает стопор и приводит в действие этот плунжер. Тот толкает конфету к выходу; сила тяжести делает все остальное.

— Брось монету. — торопливо сказал Лоуз. — Я хочу знать, откуда берется конфета, будь она неладна.

Гамильтон вставил монету и потянул за первый попавшийся рычажок. Колесики и тяги пришли в движение. Из середины этой круговерти возникла красочная конфета, соскользнула по желобу в канал и упала в нишу.

— Она просто образовалась из ничего! — благоговейно прошептал Лоуз.

— Но во вполне определенном месте! — заметил Гамильтон. — Кажется, в момент возникновения она соприкасалась с выставленным образцом. Это похоже на процесс деления. Образец распадается на два экземпляра — одинакового веса и объема.

— Что я говорил тебе, Джек? Брось еще монету!

Карамелька вновь материализовалась и скользнула в нишу. Оба исследователя замерли в молчаливом восхищении.

— Чистая работа! — признал Лоуз. — Прекрасное применение механики чудес.

— Но применение довольно скромное, — подчеркнул Гамильтон. — Конфеты, безалкогольные напитки, сигареты… Ничего серьезного.

— Тут-то мы и проявим себя! — многозначительно заявил Лоуз.

Он стал осторожно вдвигать в зазор между образцами товара тонкую полоску фольги. Полоска, не встретив сопротивления, аккуратно вошла в зазор.

— Отлично! — Лоуз потер руки. — Если я уберу первоначальный образец и заменю его чем-нибудь поинтересней…

Джек вынул образец конфеты и поставил на его место бутылочную пробку.

Они привели в действие механизм — и в нишу скатилась точно такая же пробка.

— Что и требовалось доказать! — кивнул Лоуз. — Машина воспроизводит что угодно. Он достал несколько монеток.

— Давай ближе к делу!

Джек был настроен более основательно.

— Послушай, как ты на это посмотришь?.. Известный принцип электроники — регенерация! Часть сигнала с выхода подается опять на вход… Происходит наращивание: чем больше на выходе, тем больше поступает на вход и воспроизводится…

— Жидкость лучше всего, — тут же развил соблазнительную идею Лоуз. — Где бы достать стеклянные трубки?

Недолго думая, Джек принялся срывать со стены часть неоновой рекламы, а Лоуз отправился в бар заказать что-нибудь подходящее. Джек еще возился, сооружая стеклянный трубопровод, когда вернулся Лоуз с крохотной рюмкой янтарной жидкости.

— Бренди, — пояснил Лоуз. — Точнее, настоящий французский коньяк.

Лучший, какой у них был.

Гамильтон поставил рюмку на полочку, где прежде находился образчик конфеты. Трубка, освобожденная от неона, шла от точки воспроизводства товара и дальше раздваивалась: один конец возвращался к рюмке, другой выводился в нишу.

— Отношение четыре к одному, — объяснил Гамильтон. — Четыре части идут на выход. Одна часть возвращается к источнику. По идее валовый продукт должен постоянно возрастать. Предел — бесконечность. Лоуз ловко заклинил стопор и запустил аппарат в безостановочном режиме. Вскоре коньяк стал капать из выходной трубки прямо на пол. Лоуз и Гамильтон схватили отставленную заднюю стенку, привинтили ее на положенное место и приделали замок.