Хонорик - таежный сыщик - Сотников Владимир Михайлович - Страница 7

Папа и после того, как самолет набрал высоту, никому не доверил Нюка. Даже сходил с ним в туалет. Конечно, не за руку его повел, а понес за пазухой. Вернувшись, он с торжествующим видом произнес:

– По-моему, Нюк готов к космическим полетам. Представляете, он понимает все с полуслова!

– И какими это полусловами ты ему все объяснял в туалете? – улыбнулась мама.

– Оставим эти подробности, – отмахнулся папа. – О них неприлично говорить. Одним словом, Нюк – молодец.

– Он даже инопланетянов не испугается, да, Нюкочка? – радостно воскликнул Ладошка, поглаживая хонорика сквозь папину рубашку.

– Инопланетян, – машинально поправила мама. – Во всяком случае, я довольна его поведением.

– Поведение у нас у всех хорошее, – проворчал Макар. – Если не считать недостатков в воспитании. У взрослых, конечно.

– Какие это наши недостатки ты имеешь в виду? – удивилась мама.

– Скрытность, – заявил Макар. – Вы всегда от нас что-нибудь скрываете.

Родители переглянулись. Макар понял: все, достаточно, подготовка к важному разговору состоялась! По своему жизненному опыту он знал: чем больше родители чувствуют себя виноватыми, тем легче у них что-нибудь выспросить. Словно по инерции, он продолжил:

– Мало ли что нас ждет на берегах Енисея... А мы ничего не знаем! От незнания все беды, сами же говорили.

– Макар, зачем ты нагнетаешь страсти? – укоризненно сказала мама. – Ну, не было у нас времени посвятить вас во все подробности нашей поездки. К тому же транспортировка Нюка нас отвлекла. А ты сразу – «скрытность»! Знаешь, как я переволновалась? Вот сейчас я буду отдыхать – подремлю немножко в заоблачной выси, а папа прочитает вам небольшую лекцию по этнографии. У него это хорошо получается.

– Хм... – откашлялся папа. – Даже не знаю, как рассказывать. Можно коротко, можно длинно.

– Длинно, длинно! – завопил Ладошка. – И интересно.

– Нам-то с мамой это интересно, – сказал папа. – Ведь это наша работа. А будет ли вам интересно... Ну, ладно! Поселок Фомка, в котором мы будем жить, находится на берегу Енисея, вдали от городов и крупных деревень. Добраться до него можно только на лодке или на вертолете.

– Ты специально говоришь таким скучным голосом? – улыбнулась Соня. – А ведь все равно получается интересно. Одной последней фразы достаточно, чтобы у Макара уши зашевелились.

– Да ладно! – отмахнулся Макар. – Глухих мест на Земле полно. Главное, не где поселок расположен, а чем мы там заниматься будем.

– Вы-то, надеюсь, найдете себе занятие, – ответил папа. – Конечно, в тайгу одних мы вас не пустим, купаться вам придется только на отмели, сверстников ваших там нет, телевизор не работает. Ноутбук, правда, у нас с собой есть, но к Интернету там подключиться нельзя...

– Получается, что из всех развлечений у нас только Нюк и мама с папой, – подытожил Ладошка. – Наверное, будет скучно.

Макар улыбнулся. Он знал, что все эти запреты на самом деле таят в себе свободу и простор для действий. В тайгу одним нельзя, но если недалеко, то, наверное, можно. Купаться только на отмели – но ведь еще надо определить, что такое отмель, по колено или с головой. Все относительно! А свобода относительнее всего.

– Ну а вы-то что там делать будете? – спросил Макар. – С Афиной Палладиевной и Иваном Васильевичем беседовать? Для этого можно было и в Москве остаться.

– Сейчас Фомка – поселок маленький и заброшенный, – начал объяснять папа. – Из всех домов пригодны для жилья не больше десятка, остальные заброшены, разрушены и поросли бурьяном. Безжалостное время сделало свое дело. А вот мы, этнографы, как раз и призваны воевать с этим временем. Мы должны узнать, как люди жили, чем они жили, что их интересовало, какими ценностями они руководствовались в жизни.

Макар насторожился: слово «ценности» ему тоже было небезынтересно.

– Наверное, там кладов уйма! – сказал Ладошка.

– Вряд ли, – улыбнулся папа. – Ценность Фомки не в кладах. Дело в том, что в этот поселок двести лет подряд приезжали люди из самых разных уголков России. По разным причинам. Кого-то ссылали, кто-то просто хотел жить вдали от цивилизации. И так получилось, что в поселке оказалось представлено множество обычаев, верований, образов жизни разных народов. Представляете, это был такой своеобразный Ноев ковчег! Словно специально от множества народностей были взяты по нескольку человек и поселены вместе. Такую модель мироустройства и специально ни в какой лаборатории не создашь, а тут – в естественных условиях, да целых двести лет!

– Неужели они не ссорились? – спросила Соня. – Они же, наверное, были совсем разные.

– В том-то все и дело! – торжествующе воскликнул папа. – То, что происходит на земном шаре, порой вызывает отвращение. Как люди могут воевать друг с другом только потому, что они друг от друга отличаются? Цветом кожи, верованиями, обычаями предков... Вот в Фомке этого напрочь не было! И секрет такой дружелюбной общей жизни нам, этнографам, еще предстоит разгадать.

– И все? – разочарованно спросил Макар. – Это единственное, что вам предстоит разгадать?

Папа с искренним непониманием посмотрел на него.

– А разве этого мало? Мне кажется, это самая важная проблема для человечества! Люди тысячи лет бьются над этой загадкой. Не было бы войн, конфликтов, не было бы взаимного истребления, если бы люди ее разгадали. По-моему, за это надо давать самую большую награду. Может быть, даже Нобелевскую премию!

– Так нам ее дадут? – заинтересовался Ладошка.

– Как только прилетим, – хмыкнул Макар. – Держи карман шире.

– Но ведь сейчас там не живут представители всех народов, – заметила Соня. – Ты же сам сказал, что там живут только несколько старушек.

– Во-первых, старушки многое помнят, – объяснил папа. – Во-вторых, у них сохранились предметы быта, по которым многое можно узнать. Этнография – довольно точная наука, она имеет свои законы. В-третьих, могли сохраниться какие-нибудь документальные свидетельства – письма, записи.

– Неужели никто раньше этим не занимался? – снова спросила Соня.