Солнечная кошка (СИ) - Хаан Ашира - Страница 52

— Вот это моя девочка, — промурлыкал он, отбирая бутылку, чтобы тоже отхлебнуть.

— Погоди…. — я качнулась, дотягиваясь до рюкзака, залезла в кармашек и достала серебряное колечко. — Вот!

— Ммммм! Отлично! — кольцо скользнуло на его безымянный палец как родное. — Надо это отметить! Ты пей, пей!

Я снова запрокинула голову, глоток за глотком опустошая бутылку. Где-то на периферии сознания мелькнуло, что надо подобрать бокал с пола, раскокаем же и сами порежемся, но тут Артем воспользовался моментом, чтобы расстегнуть мои джинсы, потянуть их вниз и нырнуть пальцами между ног, и горячая волна тягучих мурашек разом смыла все лишние мысли.

Мы хихикали, путаясь в молниях, застежках, передавали друг другу бутылку, никак не могли распаковать презерватив, пока я не перегрызла уголок, надели его сначала неправильно, потом вообще уронили, нашли новый, пролили вино на простыни, наконец справились — и снова хихикали, целовались, гладили друг друга, слизывали капли пота, выступившие на коже в духоте маленькой квартирки.

Потом Артем развернул меня спиной, развел бедра коленом, надавил на поясницу, заставив выгнуться и резко вошел, разогнавшись сразу до того бешеного темпа, от которого остается запах паленой резины как на трассах «Формулы-1». Я вцепилась в спинку дивана, задыхаясь от стонов под его атакой, чувствуя горячую пронзающую меня плоть слишком остро, до головокружения.

— Обожаю тебя, котеночек… — выдохнул Артем мне в волосы, последними движениями впечатывая мое тело в диван и наваливаясь сверху. Я чувствовала, как внутри меня становится тесно и горячо и в алкогольном тумане мне казалось, что, пожалуй, может быть, я все же переоценила Стаса. Здесь и сейчас было… охрененно. Даже без оргазма.

— Мур… — я вывернулась из-под слишком жаркого Артема, с сожалением ощущая, как выскальзывает из меня его член.

И тут он сказал:

— У-у-у-у-у-у-у-упс… — каким-то леденящим тоном, от которого у меня захватило дух и холодом прострелило позвоночник.

— Что?! — резко развернулась я, заранее трезвея.

— Э-э-э-э-э. Кхм. Котеночек, у нас, кажется, порвался презерватив…

56. "Удалить"

Никогда в жизни я столько не материлась. Даже перед ЕГЭ. Даже после ЕГЭ. Даже во время выпускного, когда Ленка пролила на мое платье цвета шампань коктейль с вишневым соком. Даже…

Никогда.

Материлась в ванной, возясь с душем. Материлась, разыскивая в интернете, что там за постинор и куда его совать. Материлась, когда выяснила, что во второй половине цикла вероятность, что сработает как встреча с динозавром — 50 на 50. Или сработает, или нет.

Материлась и плакала, уткнувшись в грудь Артему, лежа на диване и уже ни секунды не чувствуя себя пьяной. Во рту стоял привкус желчи, словно меня уже тошнило от будущего токсикоза.

Артем тоже притих, протрезвел, задумался. Ничего не отвечал, пока я металась по квартире, судорожно гуглила и орала матом. Безропотно обнял, когда меня начало трясти от озноба, и я стала жаться к нему ближе. Молчал, пока я тихонько хныкала, цепляясь пальцами за футболку, которую он успел натянуть среди этой суеты.

И только когда я притихла перед заходом на новый круг паники и мата, сипло спросил:

— Когда… — прочистил горло и повторил: — Когда станет… понятно?

— Не знаю! — всхлипнула я. — Когда цикл начнется… или не начнется! Не знаю! Не знаю! Артем! Что делать? Артем?

— Я думаю… — заторможенно откликнулся он.

Меня кидало то в жар, то в холод. Я думала то срываться и бежать все-таки за таблетками, просто на всякий случай, то считала по календарику, какой сегодня день, но почему-то все время получались разные цифры. Нарастающий ужас ледяными иголками колол загривок, пальцы мерзли и почему-то немели ноги, казались ватными, словно во сне.

Мне нельзя…

Совсем нельзя. Никак.

— Артем! — снова дернула я его.

— Значит так… — он вроде собрался, но хмурился все равно. — Ярин, слушай. Половину денег я тебе, конечно, дам. Даже не сомневайся.

— В с-смысле?.. — мне приходилось заставлять себя дышать, потому что как только я переставала напоминать телу это делать, оно тут же забивало на лишние действия. Лишними с его точки зрения были все действия кроме паники.

— Нет, если ты хочешь его оставить, то можешь, конечно. Я буду помогать, может быть, даже встречаться, но пойми, мне еще учиться…

Я глубоко вдохнула, медленно выдохнула. Пока мои мысли крутились вокруг «да или нет», Артем уже подумал дальше, в будущее.

В «да».

А я туда не хотела!

Я так отчаянно туда не хотела, что начинала хныкать при одной мысли об этом.

Никаких хороших вариантов просто не было.

Я сама не знала, где буду ночевать следующей ночью. И на что жить следующий год. Какой уж тут ребенок?

Но представлять себе холодные железки, которыми полезут в меня врачи — выбивало вообще в дичайшую истерику.

— Артем… — прошептала я, на что-то надеясь. — Артем…

— Я с тобой схожу, если понадобится. Если получится, — заверил он меня. — Ты ведь умная девочка, не будешь себе жизнь портить?

Я не хотела портить себе жизнь. Но не представляла никакого варианта, в котором она не была бы испорчена.

Черт!

Эти яркие ощущения во время секса — надо было заподозрить, что дело в презервативе. Надо было быть аккуратнее! Почему я сразу не поняла, что что-то не то?

Вскочив, я принялась одеваться. Куплю таблетки! Прямо сейчас! Вдруг все-таки поможет? Хоть на мизерный процент вероятность меньше.

— Артем… — я провела ладонями по лицу. — Артем… Я не знаю, что я выберу.

Подхватила рюкзак, снова бросила. Нашла в нем резинку и собрала волосы в гульку на макушке. Руки тряслись, горло было перехвачено спазмом.

— Ты куда собралась? — спросил он.

— В аптеку.

— Рано еще для теста! — он хрипло хохотнул.

Нервно, но меня все равно царапнуло.

— За таблетками.

— Утром сходишь. Там закрыто уже все.

— А вдруг не закрыто? — уперлась я.

Подхватила рюкзак, потом отставила. Таскаться ночью с макбуком плохая идея.

— Прекрати психовать! — вдруг рявкнул Артем.

— Конечно, не твоя же проблема! — заорала я в ответ, с облегчением выплескивая давящее напряжение.

— Херасе не моя! Мне теперь бабло искать! — некрасиво скривив рот, заорал на меня в ответ Артем.

— Всего лишь бабло! А то, что все это будет происходить с моим телом — тебе похеру?

— Да что там особенного будет происходить-то? Не строй из себя мученицу, дел на полчаса!

— Артем! — я задохнулась от его тона, от холода, от злости. — Ты же… меня любишь?

— Мало ли кого я люблю, но спиногрызы мне в двадцать не нужны! И истерики твои тоже не нужны!

— Но…

Пальцы ослабели настолько, что я лишь с третьего раза подняла рюкзак за лямку.

В животе узлом закручивались мышцы, пульсируя то жаром, то льдом.

Если… если даже ничего не будет.

Если.

Как забыть вот это? Вот это искаженное отвращением лицо Артема. Его холодная уверенность, что он «будет участвовать». Не будет со мной, а будет участвовать.

— Ну? — спросил Артем. — Чего ты топчешься? Возвращайся в постель, утром вместе сходим. Может, еще разок тогда без резинок, а? Мне понравилось. Котеночек…

Я развернулась и вылетала в коридор, едва успев впрыгнуть в босоножки. Рюкзак на плечи, одернуть мятую футболку, едва справиться ватными пальцами с замком.

Он мог бы успеть меня догнать.

Но даже не стал пытаться.

Снова откинулся на кровати, глядя в потолок — и я захлопнула за собой дверь.

Пролетела добрую половину улицы до метро, отмечая тут и там темные витрины аптек. Артем был прав — ничего не работает. Где-то, наверное, должна быть дежурная аптека, но это все, что я о них знаю — что дежурные аптеки бывают. А где их искать, и продается ли там то, что мне нужно — нет.

И куда потом идти?

Ноги подкосились прямо посреди дороги. Я едва доползла до низенькой, крашеной в бледно-желтый цвет оградки вокруг палисадника, села на нее, опустив рюкзак на землю и достала телефон.