23я бригада - 2 (СИ) - Высоченко Александр Валерьевич - Страница 19

- Знаешь Петрович - Зинченко налил стакан воды из графина и выпил - мне кажется, что мы заигрались, влезли как слон в посудную лавку, ни черта не понимая в местных реалиях. Вот я пол года носился по заводам, ругался с конструкторами и министрами, жаловался Сталину. Грозился всем карами, портреты страшного Берии показывал, организовал работу кучи конструкторских бюро и заводов, а что с того? Ничего, только начали применять новые способы сварки броне корпусов средних танков, как Мариупольцы научились штамповать корпуса легких танков на гидропрессах и делать свои броне бутерброды из корабельной стали, ведь это скачек в технологиях, а я его не заметил. А Сталин заметил, он своим приказом эту технологию на все заводы внедрил, и мы получили почти массовое производство легких танков и бронетранспортеров. Да я не отрицаю, что броня там слабовата, но зато массовость обеспечивается. Они тут думают по другому, понимаешь? Мы всё размышляем о небольшой группе тяжёлых танков в 2-3 тысячи единиц, а вот предки понимают, что кучка тяжелых и неповоротливых танков не смогут остановить немецкие катки и обеспечить нам гарантированную победу. И вот мы не успели оглянуться, как предки начали массово штамповать дешевые, но маневренные средние и легкие танки.

Я хотел закопать все снятые с модернизируемых танков Т-26 пулеметные башни в виде огневых точек на границе, а Сталин приказал все 2600 снятых пулеметных башенок с танков Т-26 поставить на легкие разведывательные двухосные броневики. А знаешь почему? Просто нет у страны столько свободных ресурсов, что бы бездумно народные деньги в землю закапывать, и мы этого не видим, а они, предки видят.

- Да слышал я эту историю - отмахнулся Петровский - а еще я слышал, как Сталин наркома авиации Локтионова на пенисе катал. Локтионов как узнал о том, что Туполев выпустил свой новый четырех моторный дальний бомбардировщик, то сразу и припёрся к Хозяину с предложением построить тысячу таких бомбардировщиков. Локтионов ему и говорит: '... мы, мол, товарищ Сталин, имея 1000 дальних бомбардировщиков за десять дней войны поставим Германию на колени, разбомбим всю их промышленность и заставим подписать мир', а Сталин ему говорит: '.... ты, генерал ума лишился, и если не прекратишь эту чушь нести, то пойдешь в народное хозяйство деньги государству зарабатывать на производство своих бомбардировщиков'.

- Вот я и говорю, что мы не видим экономику государства в целом, так верхов нахватались и лезем со своими советами, а эти люди считать умеют, и думают более масштабно.

- Да ты прав Николай Иванович - сказал Петровский - мы тут все же лишние. Вот ты железками пол года занимался, я боевой подготовкой, а тыловик наш Евсеев всё по заграницам катается. А ты заметил, что армия переодеваться стала? В войска на западе в массовом порядке новая форма поступает, вместо шинелей бушлаты и теплые штаны из фуфайки и брезента, вместо кирзовых сапог самые настоящие берцы. Хозяин оказывается после первого же нашего показа, приказал начать копировать всё от трусов до танков. Не всё, правда получилось скопировать, но ведь не ты, ни я, даже наш хитрый тыловик про введение новой формы и не заикнулся, а Сталин вот обо всём подумал за нас, даже бронежилеты штампуют для штурмовых подразделений. Хозяин Жукова на беседу вызывал, так Жуков ему всё про пехотные штурмовые роты рассказывал, мол, это основа наших наступательных действий, и они должны быть сформированы в каждом полку. Выпросил, представляешь, это Жуков выпросил начать производство бронежилетов и автоматов ППС для штурмовых подразделений пехоты. Я вот подумал, что каждый из нас, когда попал сюда, попытался реализовать какие-то свои амбиции, желания и мечты. Каждый из нас думал о себе, а о стране мы не думали. И не потому, что мы с тобой самовлюбленные самодуры, а потому, что у нас с тобой уровень не тот. Мы даже не хозяйственники, мы ведь, по сути, обычные военные и в той жизни - Петровский показал рукой вверх, обозначая будущее - в той жизни мы никогда, слышишь, Иванович никогда бы даже на уровень руководства армией не поднялись, а тут на тебе почти в министрах ходим. Взлетели мы высоко как первоклассник, которого сразу в институт отправили, а опыта управлять такими массивами данных у нас нет, вот и не смог ты всем разрулить. А местные члены ЦК, как бы мы их не критиковали всю страну до последнего болтика видят, и все свои заначки знают, где у них что лежит и что можно немедленно в дело пустить, как вот с теми старыми 76 мм пушками, что еще с Первой мировой на складах валяются.

- Да, теперь-то всё понятно - Зинченко поднялся - это такой у Сталина стиль управления. Меня использовали как таран для борьбы с неугодными генералами. Я ведь реально, как только сопротивление реформам почувствовал, то начал на хрен всех за штат выводить, а после конкурса половину недовольных на курсы переподготовки отправил, а другую половину с понижением в должностях разных рассовал. А то, что Сталин назначил Тимошенко наркомом обороны и даже не вызвал начальника Генерального штаба для участия в комиссии по передаче должности Ворошиловым говорит только одно, пришло время и Ворошилова и моё. Так, что скоро начнутся масштабные реформы, и скорее всего попаданцев это тоже коснется.

На скромной скамеечке в Московском парке отдыха трудящихся сидел неприметный человек и читал газету 'Правда'. На первой странице этой газеты были изображены несколько светящихся лиц, что стояли на трибуне и махали трудящимся массам проходящим, где то перед ними. Лицо одного из членов этой группы было обведено чернильной ручкой.

- Товарищ, простите можно прикурить - обратился к сидящему на скамейке человеку молодой парень в спортивных штанах и майке со знаком ГТО на груди.

- О, конечно - ответил читатель газеты - только я думал, что спортсмены не курят?

- А мы и не курим, так балуемся - молодой человек взял папироску, подкурил, бросил взгляд на газету и спокойно ушел дальше по тропинке парка.

Через две недели черный автомобиль 'ГАЗ-А' ехал по московской мостовой, одного из рабочих районов. Разгоряченный Мехлис, смотрел в окно. После очередного выступления, на каком-то заводе периодически посматривал то на часы, то на пролетающий за окошком автомобиля ландшафт, он спешил. Нужно успеть еще заехать в женский коллектив и выступить перед работниками Московской швейной фабрики.

Как он их ненавидел, этих наследников. Негодяи, просравшие в своем будущем страну, теперь решили поучать предков. Из-за них уже арестовали огромное количество настоящих революционеров-патриотов, что мечтали о коммунизме без вождества, без всяких там секретарей и руководителей. Настоящий коммунизм - это в первую очередь советы народных и рабочих комиссаров, советы в которых у каждого будет равнозначный голос. А теперь по странному обстоятельству судьбы, Сталин становиться единоличным правителем в стране, и где тут коммунизм? А виной всему наследники.

- Аарон, что там по заговору военных? - спросил Мехлис Струшинского.

Аарон Семенович Струшинский он же Алексей Сергеевич Струнов - адвокат из будущего неплохо пристроился в этой реальности после переноса. Вначале он работал помощником главы города Озерск-22 по снабжению, потом вот пристроился к Мехлису в качестве помощника по работе с наследниками, а дальше он вырос до небывалых высот. Аарон Семенович стал надзирать за деятельностью антисоветских элементов среди наследников. Очень многие 'враги народа' из числа наследников были арестованы и направлены в лагеря, однако были и те, кого просто сослали так сказать на исправительные работы в виде Сталинских строек. И вот изучая вопрос перевоспитания 'врагов народа' Струшинский медленно и уверенно формировал себе агентуру влияния. Он вербовал бывших попаданцев, после чего ходатайствовал о снижении наказания по отношению к 'раскаявшимся' элементам. В дальнейшем раскаявшиеся элементы возвращались в Озерск-22 и становились уже там стукачами-осведомителями. При чем, стучали эти люди не в НКВД, а лично товарищу Мехлису, что был назначен куратором парт полит просвет работы среди попаданцев.