Драгоценный артефакт - Дик Филип Киндред - Страница 4

— Интересно, — ответил Милт. — Но это уже не столь важно. Едва ли это что-либо изменит.

Он положил винтовку на пол.

— Могу ли я вернуться на Марс? — Он почувствовал усталость. — Передайте доктору де Винтеру, я возвращаюсь.

Передай ему, подумал он, что мне понадобится весь арсенал психиатрической техники.

— А как насчет земных животных? — спросил он. — Хоть какая-то форма выжила из них? Кошки или собаки?

Мэри взглянула на музейных служащих, искорке взаимопонимания вспыхнула между ними, и она нерешительно сказала:

— Может быть, лучше для тебя будет после всего этого…

— Что лучше? — поинтересовался Милт Бискл.

— Увидеть. Но только несколько мгновений. Кажется, ты приспособлен к этому больше, чем мы ожидали. — И она добавила. — Да, Милт, собаки и кошки выжили, они живут среди руин. Идем, и ты увидишь.

Он последовал за ней, размышляя. Не была ли она права? Действительно ли я хочу увидеть? Могу ли перенести то, что существует в действительности — что они находили нужным скрывать от меня до сих пор?

У одной из эстакад музея Мэри остановилась.

— Выйди наружу, Милт. А я останусь здесь и буду тебя ждать.

Он медленно спустился по эстакаде.

И увидел.

Это были, конечно, как она сказала, руины. Город был уничтожен, над поверхностью возвышались лишь фундаменты зданий, стертых с лица земли, высотой не более трех футов. Дома стали пустыми площадями, похожими на бесконечные ряды бесполезных древних дворцов, раскопанных археологами.

Трудно было поверить, что здесь недавно жили люди — казалось, что эти руины заброшены миллионы лет назад.

Долго ли они будут оставаться в таком виде?

Справа сложная, хотя и небольшая, механическая система опускалась вниз к усеянным обломками улицам. Он смотрел, как она высовывала множество щупальцев, впивающихся в ближайшие фундаменты из стали и бетона, мгновенно превращая их в пыль. Пустынная земля становилась обнаженной и темно-коричневой.

Конструкция, подумал Милт Бискл, не очень отличается от тех, что я использовал на Марсе. Он знал из опыта своей работы, что за нею через две-три минуты, вероятно, последует не менее сложный механизм, закладывающий фундаменты для новых строений. А чуть поодаль стояли, наблюдая за ходом расчистки, две серые тоненькие фигурки. Два проксимянина с ястребиными носами. Их светлые, натуральные волосы уложены в высокие катушки, мочки ушей удлинены тяжелыми подвесками.

Победители, подумал он. Они испытывают сейчас ощущение удовлетворения от этого зрелища, свидетельствующего, как последние остатки разгромленной планеты предаются забвению. Скоро здесь возникнет чисто проксиманский город со свойственной проксам архитектурой, с необычайно широкими улицами, однообразными домами с многочисленными надземными этажами. И горожане, подобные этим, будут топтать эстакады, используя высокоскоростные колеи в своих будничных занятиях. А что будет с земными собаками и кошками, которые, как говорит Мэри, населяют эти руины? Исчезнут ли и они?

Вероятно, не полностью. Их оставят в музеях и зоопарках в качестве диковин, на которые будут глазеть. Выжившие экземпляры мира, которого уже нет. Если только это случилось.

И тем не менее, Мэри была права. У проксимян был те же самые гены. И они будут скрещиваться с оставшимися землянами, подумал он. Его собственные отношения с Мэри были предвестниками этого процесса. Как виды мы не столь уж далеки друг от друга. Потомство может оказаться вполне жизнеспособным.

Результатом, подумал он, возвращаясь в музей, может стать раса не совсем проксиманская и не совсем земная — что-то поистине новое, но возникшее на основе слияния двух культур. Земля будет восстановлена. Он видел небольшую, но реальную работу собственными глазами. Возможно, у людей Проксимы не было того умения, которым владели его коллеги инженеры… Но сейчас, когда Марс был фактически готов, они могли начать здесь.

Это не было абсолютно безнадежно. Не совсем.

Подходя к Мэри, он хрипло произнес:

— Окажи мне любезность. Найди мне котика, которого я мог бы взять с собой на Марс. Мне всегда нравились коты. Особенно оранжевые с полосками.

Один из музейных охранников, обменявшись взглядами с коллегой, сказал:

— Мы можем устроить это, мистер Бискл. Мы можем дать вам щенка — так это называется?

— Я полагаю, скорее котенка, — скорректировала Мэри.

Во время обратного путешествия на Марс Милт Бискл сидел с коробкой на коленях, в которой находился оранжевый котенок, и строил планы. Через пятнадцать минут корабль приземлится на Марсе, и доктор де Винтер — или тот, кто представился доктором де Винтером, — будет ждать с ним встречи.

Но будет уже поздно. С того места, где он сидел, Милт видел аварийный люк с красным предупреждающим огоньком. Его планы стали фокусироваться вокруг люка. Вариант не идеальный, но мог сработать.

Котенок в коробке выпустил когти и слегка поцарапал руку Милта. Он отдернул руку. Тебе все равно не понравится Марс, подумал он, и поднялся.

Держа коробку, Милт быстро направился к аварийному люку и раньше, чем стюардесса смогла его удержать, открыл его. Милт переступил высокий порожек, и люк за ним закрылся. Он оказался в тесном отсеке и начал открывать тяжелую входную дверь.

— Мистер Бискл! — донесся до него голос стюардессы, приглушенный закрытой дверцей.

Он слышал, как она пытается ее открыть. Когда ему удалось открыть внешнюю дверь, Милт услышал, как котенок в коробке замурлыкал.

И ты тоже? — подумал Милт Бискл и остановился.

Смерть, пустота и космический холод окутали его, ворвавшись через наполовину открытый выход. Он впитал все эти ощущения и где-то глубоко внутри у него, как у котенка, проснулся инстинкт самосохранения. Он стоял, держа коробку, не пытаясь открыть дверь полностью, и в этот момент стюардесса схватила его за руку.

— Мистер Бискл, — почти всхлипнула она. — Вы сошли с ума? Великий Боже, что вы делаете?

Она закрыла внешнюю дверь и закрутила болты аварийного выхода.

— Вы хорошо знаете, что я делаю, — ответил Милт Бискл, разрешая ей провести себя на место.

И не думайте, что вы остановили меня, подумал он. Потому что это были не вы. Я мог бы осуществить свой план до конца. Но решил не делать этого.

Хотелось бы знать, почему?

Позднее на третьей пристани Марса его встретил, как он и ожидал, доктор де Винтер.

Вдвоем они направились к ожидавшему их вертолету. Де Винтер озабоченно спросил:

— Меня только что проинформировали, что во время полета…

— Все верно. Я сделал попытку самоубийства. Но затем отказался от него. Может быть, вы знаете почему. Вы психолог, эксперт в подобных вещах, происходящих в нас.

Он вошел в вертолет, стараясь не уронить коробку с земным котенком.

— Вы собираетесь продолжать и заявить ваш земельный участок с Фэй? — спросил де Винтер, когда вертолет летел над зеленеющими орошаемыми полями высокопротеиновой пшеницы. — Несмотря на то… вы знаете?

— Да, — кивнул Бискл.

После всего, ему больше ничего не оставалось делать, насколько он понимал.

— Вы, земляне, — покачал головой де Винтер, — восхитительны.

Только теперь он заметил коробку на коленях у Милта Бискла.

— Что у вас там? Земное существо?

Он с интересом осмотрел его. Для него, очевидно, это было проявление чуждой формы жизни.

— Довольно своеобразный на вид… организм.

— Он составит мне компанию, — пояснил Милт Бискл. — Пока я буду на своей работе, или буду возделывать свой частный участок, или…

Или помогать вам, проксимянам… на Земле, подумал он.

— Не это ли зовется «гремучая змея», — отодвинулся доктор де Винтер, услышав скребущие звуки.

— Сейчас он будет мурлыкать.

Милт Бискл гладил котенка все время пока автопилот вел вертолет в уныло-красном небе Марса. Контакт с привычной земной жизнью, осознал он, спасет меня от безумия. Даст мне возможность продолжать работу.

Он испытал чувство облегчения.