Дракон в её теле (СИ) - Ёрш Ника "nikaersh" - Страница 6

— Не сможет дать потомства, — кивнул принц.

— А другого наследника мужского пола у Флоириша нет, — закончил его мысль я. — Всем очевидно, как велика степень ответственности. Благодаря отбору у нас будет месяц на решение задачи. Умоляю об одном: не вляпайся еще больше.

Макс затих.

Мы чуть посоревновались в игре «гляделки», но принц быстро отвернулся.

Еще через несколько секунд за ним тихо притворилась дверь.

Призвав магию, я вслушался: лишь Тин и Бурис остались с той стороны.

Кивнув сам себе, я вернулся на кушетку, лег, чуть отклонил голову в сторону и нажал точку на шее. Сон пришел почти сразу, поглотив меня полностью.

Марианна Айгари

— Ваш багаж доставят в предоставленные покои, — говорил дворецкий, при этом глаза его неестественно блестели, будто он что-то принял для бодрости.

Впрочем, что еще делать многочисленным слугам, если экипажи ко дворцу все прибывали, хотя на дворе давно была глубокая ночь? Подсчитав количество девушек «на выданье», толпящихся в одном с нами зале, я остановилась на цифре шесть, и это исключая нас с Мэделин…

Сестра появилась слева от меня, посмотрев с хитрым выражением лица:

— Чувствую, будет весело, — сказала она. — Ты как считаешь?

— Не скучно, — подтвердила я, слушая тихое бормотание сьерры О'нил, возмущенной обстановкой вокруг. — Интересно, сколько всего приглашенных?

— Завтра узнаем, — Мэди прикрыла рот ладонью, сладко зевая, — а сейчас дико хочу увидеть лишь одно — свою постель.

— Сюда! — Наша гувернантка возникла в поле зрения вместе с лакеем. — Нас проведут в гостевые покои. Представляю, как вы устали, бедняжки.

Переглянувшись и пряча улыбки, мы с Мэди поспешили за сьеррой О'нил. Каждая из нас представляла, насколько была травмирована ее тонкая душа от такого приема. Подопечным сьерры пришлось стоять в очереди! Виданое ли это дело?

Петляя по коридорам, следуя за лакеем, я иногда кивала в ответ на полные осуждения взгляды гувернантки, выражая полное с ней единодушие во всем, хотя и не слушая. Больше всего меня волновало одно: отправила ли Нира письмо для Яна? И что он предпримет?

— И это королевский прием, — сокрушалась сьерра, пытаясь испепелить взглядом закрывшуюся за лакеем дверь. — Неужели они не могли предположить, какой переполох вызовут приглашения? Всем ведь известно, для чего зовут девушек! К таким мероприятиям готовятся заранее, долго и тщательно…

— Зато наши постели готовы, — обрадовала нас сестра, появившись из смежной комнаты. — Они застелены, и грелки под одеялами есть. А здесь разожжен камин. Не так тут и плохо.

Сьерра О'нил закатила глаза, но в этот раз промолчала.

— Что лакей сказал по поводу багажа? — переспросила я.

— Сейчас принесут, — гувернантка устало вздохнула. — Но горничных за вами закрепят только утром. Так что лучшим решением станет сон. Бардак! Это ужасно, ужасно…

— Ничего, переживем, — улыбнулась я.

— А я о чем говорю! — Мэди снова зевнула. — Давайте ложиться. Утром все предстанет перед нами в новом свете. И даже вы, сьерра, снова воспрянете духом.

Дарлин О'нил сверкнула гневным взглядом и проследовала в третью комнатку, поменьше, также являющуюся смежной с гостиной, приготовленной для нее.

— Что ж, спокойных снов, эры, — пожелала она. — Дай всем нам боги терпения!

С этими словами она закрылась у себя, а мы с сестрой, снова переглянувшись, тихо прыснули от смеха.

Вбегая в свою комнату, мы тоже закрылись. Мэди закатила глаза, пародируя сьерру О'нил, и произнесла чуть более низким голосом, чем обычно:

— А где же стопочка настойки на сон грядущий? Её нет! Это ужасно, ужасно!

Улыбаясь, я перехватила эстафету и, кривя лицо, тоже изобразила гувернантку:

— Как же все необдуманно! Как неподготовлено! Я бы упала в обморок, но кто тогда продолжит рассказывать всем, насколько все вокруг плохо?

Теперь мы рассмеялись громко и со вкусом.

Мэделин помогла расплести сложную косу на моей голове, и мы улеглись по постелям.

— Ты как? — услышала я, закрывая глаза. — Я имею в виду стихию. Все нормально?

— Да.

— Уверена? Сьерра О'нил захватила с собой успокаивающую настойку и просила тщательно следить за…

— Мне не нужна настойка… пока что, — перебив сестру, я посмотрела на нее. — Справлюсь.

— Хорошо, — Мэди кивнула и прикрыла глаза. — Потому что жизнь не заканчивается с разрывом помолвки. Просто тебе нужно…

Она зевнула и что-то тихо добавила.

Дыхание сестры быстро выровнялось, а лицо приняло выражение полного смирения — так бывало лишь во сне.

Я же, растревоженная ее напоминанием о помолвке, покрутила колесико, делая ночник чуть ярче, и уставилась в белый, украшенный лепниной потолок. Мне было неспокойно, отчего кончики пальцев то и дело покалывало, а в голове звенело.

Мэделин думала, что я рассталась с мыслью стать миссис Корст, но она заблуждалась. Мы обе понимали, что он — редкий случай, решившийся рискнуть и жениться на «той самой» дочери Ивара Айгари. Проклятой на неприятности.

Перевернувшись со спины на бок, я посмотрела на сестру: так похожа на меня внешне — и совсем другая внутри. В детстве мама и сьерра О'нил звали нас стихийным бедствием мирового масштаба. Мэди вечно «раздувала» огонь внутри меня, подстрекая и дразня, а я не могла себя контролировать, отчего шалости часто превращались в реальные проблемы… И немудрено, ведь стихия огня чаще всего выбирает мужчин, но на мне все дает сбой!..

Досадливо прикусив губу, закрыла глаза, вспоминая о самой большой своей печали — о проклятии ведуньи, брошенной моим отцом в глубокой молодости. Папа предпочел любви с той женщиной брак по расчету с мамой, и она, обозленная этим поступком, отомстила — подстерегла на прогулке его ребенка и пообещала, что неприятности будут сыпаться на меня как из рога изобилия до тех пор, пока я не исправлю ошибку родителей. Так ужасные слова обрушились на меня еще в колыбели.

Отец только смеялся, когда ему передали слова няни. А мама радовалась тому, что Мэделин тогда приболела и ее оставили дома. Она сразу поверила в слова ведуньи, и не зря… Увы, неприятности и правда стали моим вторым именем, а желающих стать мужем такой эры было катастрофически мало, даже несмотря на солидное наследство.

Я тихо вздохнула, понимая, что Ян вполне мог стать последним шансом на семейное счастье. По крайней мере, он не боялся, как остальные, и смотрел на меня, как на красивую женщину, а не ходячее бедствие.

В комнате было совсем тихо, а потому любой лишний звук заставлял обратить на себя внимание и отвлекал от сна.

Слышно было, как лакеи внесли багаж в гостиную, сразу ее покинув. Несколько раз беспокойно вздохнула Мэделин, переворачиваясь на другой бок, стукнуло нечто в окно… От последнего звука я вздрогнула и, осторожно откинув одеяло, подошла к окну, не забыв прихватить с собой ночник в виде зажженной свечи в канделябре.

Второй этаж западного крыла замка, куда нас заселили, находился в отдалении от подъездной дороги, а потому было странно слышать, как что-то второй раз стукается о стекло в окне. Я подкралась очень близко и аккуратно отодвинула тяжелую гардину, пытаясь рассмотреть хоть что-то в кромешной тьме.

Новый стук заставил подпрыгнуть. Я едва не уронила ночник и громко ойкнула, отчего Мэди вновь перевернулась на бок, лицом ко мне.

Отставив свечу в сторону, подняла защелку на окне и потянула на себя тяжелую створку. В лицо тут же ударил поток свежего холодного воздуха. А еще до слуха донеслось едва слышное:

— Мари!

Пришлось чуть вытянуть шею и посмотреть вниз, чтобы увидеть… Яна! Он махал мне рукой и счастливо улыбался, освещаемый тусклым светом обычного фонарика.

— Это я! — развеял жених последние сомнения. — Слышишь меня?

Я нерешительно кивнула.

— Нам нужно поговорить, Мари. Сейчас…

— Что? — я покачала головой. — Это никак…

Свет фонарика внизу дернулся в сторону. Лицо Яна больше не было видно. Присев на корточки, он чем-то зашуршал. Затем снова появился свет — жених что-то писал на куске бумаги, уложив ту прямо на колене.