На милость победителя (СИ) - Волкова Виктория Борисовна - Страница 17

- Вы уже ждете наследника?

- Еще нет, - отмахнулся Михаил. – Но Еве интересно послушать, а Нине рассказать… Клуб по интересам, понимаешь! Ладно, рад был повидаться, - протянул руку Агафонов. И Демьяновский еще раз мысленно заметил, что старый друг при встрече не обнял его, не стукнул по плечу. И даже не язвил, как обычно…

Он уже направился к двери, когда в кабинет влетела Ева.

- Нет, - вскрикнула она. – Ты видел, Миша?! Почему надпись красная, а не бирюзовая?!

Она осеклась, заметив Демьяновского, и, не скрывая досады, развернулась. Выскочила из кабинета и, цокая каблуками, унеслась куда-то вглубь офиса.

- Мне кажется, что твоя жена меня недолюбливает, - хмыкнул Демьяновский. – Даже не поздоровалась.

- Ева с той памятной встречи у бассейна месяц ходила по твоей вине в озопротезе. Рука, конечно, зажила…

- Она сама напала на меня. Я только оттолкнул. А ты натравил на меня собаку…

- А ты наговорил гадостей моему сыну, - рыкнул Агафонов. – Но я не держу на тебя зла. Мы с тобой дружим с детства, Ромка. Вот только я на Еву повлиять не могу, да и не хочу. А ей обидно за нашу собаку, которую кто-то хотел усыпить. Она злится на тебя из-за Егора. Он плакал, хотя и взрослый пацан. И, конечно, моя жена поддерживает Камиллу.

- Выходит, ты, Ага, на вражеской стороне. Зря я пришел к тебе с откровениями…

- Я держу нейтралитет, Ром, - хмыкнул Агафонов. – Тяжело, но я стараюсь. Трудно поверить, что лучший друг и жена находятся по разные стороны баррикад. Как всякий нормальный мужик, я не упоминаю твоего имени в ее присутствии, хоть мне и больно из-за вас с Камиллой фильтровать базар. От вашей лав-стори воняет за километр, понимаешь?

- И как же мне теперь разрулить ситуацию? - осклабился Демьяновский. – Может, подскажешь?

- Отцепись от Камиллы, перестань преследовать ее. Найми детектива. Пусть разбирается. Просматривает данные с камер наблюдения. Опрашивает соседей. Напишет петицию Папе Римскому, Грете Тунберг и Далай-ламе.  Если выяснится, что виновата Камилла, то прости ее, подари ей эти бабки! Ты же не обедняешь, Ромка. Спусти эту историю на тормозах, бро, - тихо заметил он. – На тебя уже смотреть страшно. Весь черный, будто схоронил кого… Вернись на работу, елы-палы. Забей делами башку под завязку. Подумай, как мне отдать долги…

- Дом забирай на Красной Поляне, - проскрипел Демьяновский. – Он же тебе понравился…

- Ева его не хочет, - пожал плечами Агафонов. – Ты хоть услышал меня, Ромка? - пробормотал настороженно. – Займись делом, бро. Хватит ненависти. Ты же сам себе вредишь…

- Да, Ага, - кивнул тот. – Хочешь, долю на производстве забери. Или весь завод.

- Это же твое детище, - изумился Агафонов. – Подумай хорошо…

- Я не могу туда войти, бро. Работаю по удаленке. Отчетность  проверяю. А вот просидеть целый день в конторе не могу. Сразу воспоминания прут. Я как помешался на этой Камилле.

- Позвони Кире. Развейся. Вроде она тебе всегда нравилась. Сделай ремонт в заводоуправлении. Мои мужики твой сарай в конфету превратят.

- А условия? -равнодушно хмыкнул Демьяновский, глядя в обеспокоенное лицо друга.

- Аванс пятьдесят процентов, - пожал плечами Агафонов. – И любой каприз за твои деньги. Дизайнеров тоже тебе подгоню. Хотя ну какие дизайнеры на заводе. Подумай, где еще бывал с Камиллой. Составь список помещений. Мои мастера все переделают…

- Только ты, Агафонов, можешь везде и во всем срубить бабла, - хмыкнул себе под нос Демьяновский. – Я услышал тебя, бро, - пророкотал он.

Повинуясь спонтанному порыву, он шагнул к Агафонову. Сжал старого друга в объятиях.

«Ага, сукин сын!» - прошептал Демьяновский про себя, чувствуя, как крепкие руки Михаила притягивают его к себе. Как гладко выбритая щека, благоухающая селективным парфюмом, скользит по его давно небритой роже.

– Ты прав. Бабло не воротишь. Лучше забыть эту историю и двигаться дальше. Пора возвращаться к жизни. Спасибо за совет!

Глава 8

Дема выскочил на улицу и только сейчас заметил, какой сильный  поднялся ветер, разметавший в стороны полы пальто. Даже подвесную люльку, поднимавшую рабочих вдоль глухой стены вверх. С крыши на канатах уже спустили первую букву «Е», и один из мужчин, крепкий и коренастый монтажник, притягивал ее к себе.

Усевшись в Рэндж Ровер, Демьяновский не стал сразу включать зажигание. Положив руки на руль, лениво наблюдал, как рабочие монтируют огромные буквы вывески, просто обязанные сложиться в «ЕВА-фитнес», как и на рекламном щите неподалеку. «Фитнес в небесах» – гласила дальше реклама.

– Цены небось тоже заоблачные, – усмехнулся Демьян. – И что теперь делать? – задумчиво хмыкнул он, возвращаясь к собственным проблемам. – Где искать Камиллу? И самое главное, если не она, то кто попер бабки?

Роман глянул на стену. Букву «Е» уже прикрепили, а две оставшиеся огромные красные буквы почему-то спускали вниз.

«Мадам, кажется, цвет не понравился», – мысленно пробурчал Демьяновский, наблюдая, как из здания холдинга, взявшись за руки, выходит чета Агафоновых. Мишка в новой кожаной косухе цвета темного меда и Ева в темном пальто и на огромных каблучищах. Длинные черные волосы развевались на ветру, и Мишкина жена, достав заколку, быстро собрала их в хвост. Агафонов, гордый и добродушный, заметив старого друга в машине, махнул рукой, приглашая присоединиться к просмотру.

– Не-а, – отказался Роман. – Мне и здесь хорошо.

Ветер стих, но выходить на мороз из теплой машины все равно не хотелось.

«А и Б сидели на трубе, – поморщился Демьяновский, ощутив незнакомое чувство. То ли от грусти закололо сердце, то ли от раздражения. – Откуда ты взялась на наши головы, Ева? – подумал он, разглядывая точеную фигурку и длинные волосы Агафоновской жены. – Молодая, красивая и, кажется, из очень богатой семьи. Такая не станет деньги со стола тырить, – вздохнул он и тут же остановился. – У Камиллы тоже родственники не бомжи. Наверняка состояния самого Янхеля хватит на несколько поколений. А может, Мальвина моя – клептоманка?» – фыркнул он про себя, замечая, как Агафонов одновременно умудряется уговаривать жену и дает команду поднимать буквы. Даже издалека он приметил надутые губки красотки, усмехнулся, когда Мишка трогательно и нежно чмокнул жену в нос и прижал к себе. Роман не видел лица Агафонова, стоявшего почти спиной, лишь наблюдал, как одна рука крепко и собственнически легла на талию жены, а другой Ага машет в воздухе и что-то весело кричит.

«Майна, вира и снова майна», – усмехнулся Демьяновский и от нечего делать поднял глаза вверх. Остановил взгляд на двух монтажниках, пытающихся приставить букву «В» к  стене и как-то ее закрепить.

«Молодцы, мужики», – довольно кивнул Роман, понимая, какой это труд на ветру и морозе монтировать буковки по двадцать метров каждая. Он даже не понял, почему перевел взгляд на гордо висевшую букву «Е». Заметил, как она покачнулась, из-за усилившегося порыва ветра лишившись одного из креплений. Затем вылетели еще насколько. Буква накренилась и поползла вниз. А ничего не подозревающий Агафонов прижимал к себе свою Еву и что-то весело шептал на ухо.

– Ага, уходи! – крикнул Дема, выскакивая из машины. Но разгулявшийся ветер отнес его слова в сторону. – Уходи, твою мать! – заорал Роман  и бросился к зазевавшейся парочке. Оттолкнул в бок, принимая огонь на себя. Он почувствовал, как сначала в руку, а потом и на голову падают куски арматуры. Поморщился, ощутив, как кусок внушительных размеров плашмя ударяется в плечо.

«Твою мать», – только и успел подумать он, когда  от сильной боли накатила тошнота и сами собой закрылись глаза. Роман ощутил, как  знакомые с детства руки ощупывают его голову и тело. Затылком почувствовал, как асфальт сменился чем-то мягким с запахом Мишкиного парфюма.

«Куртка», – подумал Демьяновский, проваливаясь в темноту.

Он не слышал, как над ним плакала Ева, как звонила кому-то и требовала срочно прийти. Демьяновский открыл глаза и увидел склонившегося над ним мужчину. Молодой и смуглый доктор походил на Еву и все время успокаивал ее и Агафонова.