Император из стали (СИ) - Васильев Сергей Викторович - Страница 23

— Он представляет наших американских товарищей, работает в Китае, посвящен во все детали нашей миссии в России и горячо её поддерживает, — продолжал Джон.

— Тогда первый вопрос, — взяла слово Беатрис, садясь на своё место и стараясь не обращать внимание на цепкий, раздевающий её взгляд американца, — зачем нам вообще нужен этот ничего не значащий кружок плехановских маргиналов, если у нас уже налажены хорошие партнерские отношения с социал-революционерами?

— Ну хотя бы затем, — вальяжно произнес Гувер, — чтобы не складывать все яйца в одну корзину.

— К тому же, — согласно кивнул Уркварт, — эсеры, как их не украшай и не героизируй, всё равно останутся бандой наемных убийц, опирающихся на самую темную и люмпенизированную часть населения. А Плеханов и Ульянов — это интеллектуалы, мыслители, которые легко смогут обосновать коктейль из самых необычных идей…

— Одну из которых мы как раз им и подкинули, — кивнул головой Джеймс..

— Честно говоря, я была уверена, что Волдемар не согласится, — покачала головой Беатрис. — Всё-таки пролетариат, который, по Марксу, вообще не имеет Родины, никак не монтируется с правом наций на самоопределение.

— Вот именно для этого и нужны такие теоретики, как Ульянов, — перебил ее Уркварт, — которые легко смогут совместить несовместимое и превратить теорию в эффективную революционную практику. … Россия — это слишком большой слон, чтобы съесть его за один присест. Но если заставить одну часть русского народа, например, малороссов поверить, что они колонизированы и угнетены другой его частью — великороссами, то возникнет разлом, по линии которого мы — англосаксы — ещё не одно столетие будем откалывать от России окраины и поедать этого слона небольшими кусочками, независимо от того, кто там будет у власти — царь, капиталисты или социалисты…

— Но Плеханов и Ульянов не просто социалисты. Они — марксисты, — опять покачала головой Беатрис, — они считают, что угнетатели — не расы и нации, а наднациональные классы феодалов и капиталистов…

— Это их проблема, — грубо оборвал англичанку американец, — как и что считать, но если захотят, чтобы их поддерживала демократическая прогрессивная общественность, они должны сначала говорить о праве наций на самоопределение и только потом — про завиральные идеи господина Маркса..

— Про право на самоопределение наций, входящих в состав Российской империи, — уточнил, подняв указательный палец, Уркварт.

— Ну да, конечно, — фыркнул Гувер, отвернувшись к окну.

— Не воротите нос, Герберт, — усмехнулся англичанин, — мы прекрасно помним, чьей колонией вы были, как и то, что из себя представляет американская нация. В первую очередь в ваших интересах, чтобы идеи, навязываемые России, ни в коем случае не переползли её границы. Если они доедут до ваших штатов, вам там станет мало места из-за племён сиу, шайенов и апачи, желающих самоопределиться.

Гувер кивнул, не поворачивая головы, а Уркварт продолжил, обращаясь уже к Беатрис:

— Понимаете, леди, у Ульянова и его соратников просто не будет другого выхода — революционная поляна в России изрядно вытоптана самыми разнообразными революционными движениями и партиями, и прежде всего — эсерами. Эсеров больше, они опытнее, их социальная база — многочисленнее… Помыкавшись в России по задним дворам немногочисленных заводов и фабрик, Ульянов и Ко поймут, что непаханным полем являются не столько пролетарии, сколько инородцы, которые уже составляют больше половины населения империи. Ну а мы им в этом поможем…

— И не только мы, — включился опять в разговор Гувер, — пруссаки и австрийцы, японцы и османы тоже не сидят сложа руки…

— Да, — кивнул Уркварт, — весь цивилизованный мир готов вместе с Ульяновым бороться за освобождение наций Российской империи, угнетенных великороссами…

— Ты плохо знаешь Маркса, Беатрис, — вставил своё слово Джеймс Макдоналд. — Со своим другом и соратником Энгельсом он гениально ввёл в оборот понятие реакционных народов, чем резко упростил нашу задачу. Русских он однозначно относил к таковым и я позволил себе напомнить об этом Ульянову…(**) Он, конечно, скривился, но я сказал, что не стыдно быть рабом — стыдно не осознавать, что ты — раб. О чём тут спорить, сказал я ему, если ваш Чернышевский про вас писал: «жалкая нация, нация рабов, сверху донизу — все рабы»… Надо учиться ненавидеть свое рабское прошлое и гордиться тем, что теперь наконец-то вы осознали свою рабскую сущность и будете с ней сражаться — выдавливать из себя по капле раба, бороться за право окраин на самоопределение, каяться и платить за то унижение, которое пережили инородцы под игом великороссов…. (***) Ну а мы поможем в этой борьбе…

— Но мы ведь тоже социалисты! — слабо сопротивлялась Беатрис, — как же мы можем подменять классовую борьбу национальной?

— Вот именно потому что мы — социалисты, — назидательно улыбнулся Джеймс, — именно поэтому мы должны делать то, что мы делаем. Для того, чтобы построить социализм у себя, нам придётся изъять некоторое количество ресурсов у неполноценных или реакционных, как сказал Маркс, наций. И социалисты Плеханов и Ульянов просто обязаны нам в этом помочь. Если они этого не сделают — им не будет на кого равняться, не будет с кого брать пример, и тогда всё великое дело построения общества всеобщего благоденствия может не состояться!

— Да — согласился Гувер, — мы должны быть постоянным примером, сияющим градом на холме для этих диких полуварваров. Они должны мечтать о нашей технологической мощи, об устройстве наших трестов, о нашем образовании — как живом образце для их социализма.(****) И они за это должны щедро платить. И да поможет нам Бог! — резюмировал он, после чего в его руках материализовалась симпатичная корзинка, из которой призывно торчало горлышко запечатанной сургучом бутылки.

–

(*) Герберт Кларк Гуверт — 31-й президент США с 1929 по 1933 от Республиканской партии. С 1908 года работал на Кыштымском медеплавильном заводе горным инженером. Создал акционерное общество Кыштымских горных заводов, скупив предприятия у наследников местного южноуральского купца-олигарха Расторгуева.

(**) «Славяне — мы еще раз напоминаем, что при этом мы всегда исключаем поляков, — постоянно служили как раз главным орудием контрреволюции. Угнетаемые дома, они вовне, всюду, куда простиралось славянское влияние, были угнетателями всех революционных наций.» (Демократический панславизм. Написано Ф. Энгельсом 14–16 февраля 1849 г. Напечатано в «Neue Rheinische Zeitung»)

(***) «Мы помним, как полвека тому назад великорусский демократ Чернышевский, отдавая свою жизнь делу революции, сказал: «жалкая нация, нация рабов, сверху донизу — все рабы». Откровенные и прикровенные рабы-великороссы (рабы по отношению к царской монархии) не любят вспоминать об этих словах. А, по-нашему, это были слова настоящей любви к родине, любви, тоскующей вследствие отсутствия революционности в массах великорусского населения. Тогда ее не было. Теперь ее мало, но она уже есть…

Мы полны чувства национальной гордости, и именно поэтому мы особенно ненавидим свое рабское прошлое (когда помещики дворяне вели на войну мужиков, чтобы душить свободу Венгрии, Польши, Персии, Китая) и свое рабское настоящее, когда те же помещики, споспешествуемые капиталистами, ведут нас на войну» чтобы душить Польшу и Украину, чтобы давить демократическое движение в Персии и в Китае…» (Ленин. О национальной гордости великороссов)

(****) Черпать обеими руками хорошее из-за границы: Советская власть + прусский порядок железных дорог + американская техника и организация трестов + американское народное образование etc. etc. + + = Е = социализм. (Ленин. «Планы статьи «Очередные задачи Советской власти», т.36, стр 550 ПСС)

«Я должен решительно протестовать против того, чтобы цивилизованные западно-европейцы подражали методам полуварваров русских.» (Из письма Ленина Бела Куну. 27 октября 1921 г. http://docs.historyrussia.org/ru/nodes/31036-pismo-bela-kunu-27-oktyabrya-1921-g)