Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Трипольская трагедия - Рубановский Илья Маркович - Страница 1
Илья Рубановский
ТРИПОЛЬСКАЯ ТРАГЕДИЯ
…Как наши братья умирали,
И умереть мы обещали
И клятву верности сдержали…
…памятником будет
построенный в боях
социализм.
Будни
ДЕЛЕГАТЫ уездного съезда профсоюзов слушали речи своих ораторов, обсуждая озабоченно и оживленно важные вопросы о выработке тарифной сетки, о размерах отчислений с жалованья в соцстрах и прочих неотложных проблемах.
За окнами — ночь, поля, огромное небо, трепещущее то ли огнями заката, то ли далеким пламенем горящих деревень.
Но вот внеочередное заявление — резкое, короткое сообщение человека в порыжевших сапогах, забравшегося на трибуну.
Он не профработник, он — человек другого дела, но властно и нетерпеливо он предлагает съезду изменить порядок дня, внеся на повестку новый вопрос. Человек нервно прижимает к боку кобуру нагана, он говорит тоном приказа, делегаты слушают его, слегка привстав со своих мест. И когда человек с наганом кончил свою речь, уездного профсъезда уже не было — была ударная рота радомысльских профсоюзов. Командиры профсоюзов превратились в рядовых бойцов. Они двинулись с песнями к арсеналу, они положили в карманы карандаши и блокноты и взяли в руки наганы и винтовки. Тихо и незаметно ушли в ночь, в поля, под огромное степное украинское небо. Ибо очередное заседание уездного съезда профсоюзов было отложено. Ибо, чтобы решать очередные дела, нужно было сначала решить внеочередное — отбить наступление повстанческого полка бандита Соколовского.
А через десять часов, прямо с поля битвы — назад, в зал съезда, и на очередном заседании было предоставлено слово оратору, не успевшему на предыдущем заседании до конца развить свою точку зрения на основные задачи в области охраны труда, стоящие сейчас перед профсоюзами и советской властью.
Оратор — тот же белокурый юноша, с лицом, измятым бессонной ночью и огромной перевязкой на лбу, которой не было еще вчера, когда он начал свою речь.
Другие люди, днем делавшие свое дело в колхозе, наробразе, на фабрике и заводе, наскоро пообедав, маршировали по городу с винтовками, проходя всеобщее военное обучение. Вот, молодая женщина, идущая во второй шеренге первого взвода; в ее фигуре нет легкости, ибо она беременна, она задыхается при ходьбе и часто поправляет сползающую с плеча винтовку. Ротный, слегка помявшись, с застенчивой неловкостью отзывает женщину в сторону и просительно говорит ей что-то. Голоса командира не слышно, но слышен звенящий голос женщины:
— Нет, товарищ, это не подходит! Если меня захватят бандиты, все равно убьют как коммунистку. Я предпочитаю умереть, сражаясь за коммунизм и за Советскую республику.
И она снова занимает свое место во второй шеренге первого взвода.
Словом, во всем этом — будни украинского пролетариата, будни лета 1919 года.
Там, в полях, грохотали беспорядочные выстрелы, там глухо волновалось огромное крестьянское море. И не было дня, чтобы не привозили в город трупов коммунистов-рабочих и красноармейцев — с вырезанными на груди и спине, на лбу и щеках пятиконечными звездами. Так мстили «атаманы». Так начинал мстить человек, имя которого произносилось вначале с недоверием, а потом с презрением и ненавистью.
Зеленый хочет стать красным
Откуда он взялся, этот человек?
Студент Киевского университета, потом военный писарь, Даниил Терпилло родился в том самом месте, которое прокляло его, изменника и предателя, которое он сделал ареной жестоких и бессмысленных боев, залил кровью и завалил трупами лучших рабочих и крестьянских сынов.
Кончалась гетманщина. Ее фитиль догорал, дымя и чадя, никого уже не зажигая.
Тогда загремело впервые имя Петлюры. Он казался крестьянству почти большевиком, этот генерал без эполетов. Он говорил громкие слова и делал громкие дела. Он находил людей для своих частей, знаменитых «сичевых стрельцов», людей, которым было что терять, но которые не хотели ничего терять.
Петлюра вошел в Киев, и «сичевые стрельцы» стали его опорой, огромным стальным кулаком, внешне обеспечивавшим его властвование. Директория — правительство, состоявшее из представителей украинских эсеров, меньшевиков и иных партий, не было особенно прочным, начинало ползти по швам. Тогда эсдеки начинают что-то бормотать о необходимости совместной работы с большевиками.
Но над всеми такими предложениями эти упрямые люди только смеялись, называя их бессмысленными, и отвергали.
Большевики были заняты другим: они агитировали в петлюровских частях, доказывая мужикам, что хрен редьки не слаще, что петлюровская директория так же защищает власть помещиков, как и гетманщина, против которой борется «революционный» Петлюра.
Медлительные украинские бородачи задумчиво чесали затылки и расходились по домам, захватывая с собой «на всякий случай» оружие. Тогда Петлюра издает приказ о том, что землю получат только те, кто принимал участие в свержении гетмана и кто дальше будет служить в армии до замены стариков заново мобилизованной молодежью.
Это только подлило масла в огонь: все устремились домой. Днепровская дивизия, состоявшая главным образом из крестьян Киевского уезда, численностью до 8 тысяч человек, забрала оружие, свыше 20 пулеметов, пушку и ушла в Киевский уезд, рассыпавшись небольшими группами. Кое-как удалось собрать разбежавшееся воинство.
Петлюра, зная большевистский дух, царивший в дивизии, не хотел выдавать ей оружия и лишь в последние дни, когда на помощь гетману пришли немцы со своей артиллерией, Петлюра, скрепя сердце, должен был подчиниться. Во главе дивизии встал житель местечка Триполье — студент Киевского университета Даниил Терпилло (партийная кличка «Зеленый»).
Терпилло-Зеленый, по его словам, принадлежал к партии эсеров. По свержении гетмана честолюбивый Зеленый рассчитывал на руководящую роль в движении. Но Петлюра, помощником которого стал Зеленый, посмотрел на дело иначе.
Зеленый получил приказ отправиться с дивизией в Галицию для войны с поляками, осаждавшими Львов. Дивизия категорически отказалась от этого похода. Зеленый взялся за агитацию, и ему удалось набрать 600 человек добровольцев, которые были отправлены в Галицию. Сам Зеленый, однако, с ними не поехал.
Когда Петлюра увидел, что Днепровской дивизии больше не существует, он махнул на Зеленого рукой: у него достаточно офицеров и нет надобности в партизанах.
— Ну что же, не с Петлюрой, так еще с кем-нибудь, хотя бы с большевиками! — решает неунывающий Зеленый. Военный писарь продолжал бредить лаврами героя: он чувствует себя рожденным командовать — безразлично кем, и властвовать — безразлично над кем. И вот Зеленый возвращается в родное Триполье. Он слушает рассказы вернувшихся с польского фронта мобилизованных добровольцев, тех самых, которых он организовал в качестве петлюровского командира. Приехавшие недоуменно рассказали о том, что их привели в Черновицы и заставили усмирять восставших против помещиков крестьян. Трипольские, обуховские, григорьевские мужички отказались бить своих же братьев — мирных хлеборобов и, обезоруженные «сичевиками», вернулись обратно.
Зеленый бродил из хаты в хату, слушал, кусая губы, эти разговоры и понял, что нужно брать в руки другой инструмент.
— Конечно, лучше советской власти ничего не придумаешь! Нужно кончать с этой сволочью Петлюрой! Нужно готовить восстание! — кричал он.
На Зеленого посматривали искоса, мужички подозрительно хмурили лбы: не их ли уговаривал Зеленый ехать под Черновицы?..
— Надо нового атамана, чтобы был большевик, — толковали они между собой.
- 1/7
- Следующая