Приготовься умирать - Ли Мелинда - Страница 9

– Вот, возьмите, – сказала женщина, протягивая Шарпу полотенце.

Он прижал его к ране, пытаясь остановить поток крови, но лужа на линолеуме разрасталась несмотря на все его усилия. В крови уже была вся форма Теда вплоть до колен – видимо, пуля задела сонную артерию.

За дверью замигали вспышки красного света, и на парковке затормозили еще две патрульные машины. В заведение вбежал еще один патрульный и оценил ситуацию.

– Скорая в пути, время прибытия – через девять минут.

Внутрь Шарпа ворвались страдание и горе, а напряжение продолжало нарастать, достигнув критической отметки. Красный ручеек из шеи друга никак не ослабевал, и глаза Шарпа заволокла пелена отчаяния.

Если помощь не придет прямо сейчас, Тед просто не доживет до приезда скорой. Девять минут. Он не протянет и девяносто секунд. Шарп не мог ничего сделать. Ничего.

И его захлестнуло ощущение полной беспомощности.

Тед пошевелил рукой и коснулся запястья Шарпа. Его губы зашевелились, но вместо слов наружу выходила только розовая пена, а с уголка рта потекла тонкая струйка крови. Тед снова попытался что-то сказать, и Шарп придвинулся ухом поближе, чтобы расслышать слова за клокотом крови в горле.

– Позаботься об Элизе и Хейли, – прохрипел Тед.

Шарп хотел было возразить и уверить друга, что он сам сможет позаботиться о жене и малышке, но Теду сейчас нужно было другое: знать, что его семья не останется без поддержки. Они оба понимали, что Теду не выжить. В данных обстоятельствах это невозможно. Шанс был бы, будь здесь и сейчас операционная с запасом донорской крови. Но их не было…

Шарп не стал давать пустых обещаний и произнес то единственное слово, которое было нужно, чтобы успокоить умирающего друга:

– Обязательно.

Глаза Теда наполнились слезами, а губы снова зашевелились:

– Скажи ей, что я люблю ее, – прошептал он еле слышно.

От шока и горя у Шарпа перехватило горло, и он лишь кивнул, не в силах вымолвить ни слова. Рука Теда ослабела и упала на пол. В горле у него страшно забулькало, кровь, лившаяся из пулевого отверстия, пошла пузырями. Грудная клетка в последний раз расширилась в судорожном, клокочущем вздохе – и навсегда замерла в тишине и покое. Его взгляд оторвался от Шарпа и остекленел, упершись в потолок.

За спиной у Шарпа послышались быстрые шаги, и чьи-то руки отодвинули его в сторону. Тело Теда окружили медики – один зажимал рану, другой начал сердечно-легочную реанимацию, но гробовая тишина, стоявшая в небольшом помещении, свидетельствовала о неизбежном.

Тед умер. У него не было шанса – ранение было слишком тяжелым. Пуля угодила в жизненно важный орган.

Кто-то обнял Шарпа за плечи:

– Вы не ранены?

Он покачал головой, не в состоянии отвести глаз от друга.

Осознание реальности произошедшего было мучительным: Теда больше нет. Его жена и ребенок остались одни.

Кто-то должен сообщить Элизе…

Глава 6

Когда они приехали, в больнице было тихо. Два часа спустя у Морган диагностировали легкое сотрясение и отпустили домой. Выходя из здания больницы, она все еще чувствовала боль, пульсирующую во всей голове. Ланс подогнал машину прямо к выходу, и она забралась на переднее сиденье, прижимая к виску холодный компресс, выданный врачом.

В пути Морган порылась в своей необъятной сумке и достала маленький пузырек с купленным ранее болеутоляющим средством. Руки у нее дрожали так сильно, что таблетки в пузырьке шуршали, как камешки в маракасах.

Ее избил ее собственный клиент.

В здании суда, на виду у обвинителя, десятка помощников шерифа и бог знает скольких камер наблюдения. Работая на стороне обвинения, ей десятки раз угрожали, но угрозы всегда исходили от оппонентов, и она никак не ожидала нападения со стороны того самого человека, которого она пыталась защищать. По логике, работа частного адвоката должна быть менее опасна, чем прокурорская деятельность, и как мать троих детей, Морган полагала этот аспект перемен в ее карьере преимуществом. Выходит, она ошибалась?

События дня казались выдумкой, только реальная боль, пронизывающая голову и лицо, напоминала о том, что это не так. Кулачище Макфарленда повстречался с ее виском, однако последствия этой встречи ощущались и в области челюсти, и сзади у основания черепа. Болели даже зубы.

Ланс пошарил по заднему сиденью за ее спиной, достал бутылку воды и поставил ее в углубление для стакана между сиденьями.

– Спасибо. – Она отвернула крышечку флакона с таблетками, ее рука дернулась, и те рассыпались по коленям.

– Черт. – Она взяла две таблетки, упавшие на сиденье, запихнула в рот и запила водой. Поставив бутылку на место, она собрала просыпавшееся лекарство и вернула их во флакон.

– Давай отвезем тебя домой.

Морган собиралась провести остаток дня со своими дочерями, переодевшись в домашнее и устроившись поуютнее на диване. Едва она успела бросить пузырек с таблетками в сумку, как внутри нее завибрировал телефон. Достав его, она вспомнила, что не проверяла сообщения после того, как они покинули здание суда.

– Не обязательно сейчас отвечать, – нахмурился Ланс.

– Это Шарп, – сообщила Морган и ответила на звонок. – Мы в машине. Ставлю на громкую связь.

– Ну как, разобралась с Макфарлендом на сегодня? – спросил Шарп. – У меня для тебя срочное дело.

– С Макфарлендом покончено, – заверила Морган. – Что случилось?

– В участке шерифа находится под арестом молодая женщина по имени Хейли Пауэлл. Она сидит там с середины дня субботы, т. е. уже почти два дня. – Шарп в нескольких предложениях рассказал о состоянии здоровья Хейли и сути ее дела, а затем добавил несколько сбившимся голосом: – Ты окажешь мне личную услугу. Мы с ее матерью давние друзья.

– Уже едем в участок, – сказала Морган, хотя на самом деле хотелось ей только одного: домой.

– Ждем вас! – сказал Шарп и отключился.

Ланс бросил на нее укоризненный взгляд:

– Ты даже не сказала ему, что только что из больницы!

– А он не спрашивал.

Ланс вложил в протяжный шумный выдох всю свою досаду:

– Ты уверена, что у тебя хватит сил?

– На рентгене и томографии ничего нет, и врач сказал, что все пройдет.

– А еще он сказал, что тебе нужен покой! – Ланс еще сильнее насупил брови.

Она понимала его желание оберегать ее, но он, кроме того, старался проявлять максимальное уважение к ее способности справляться со своей работой. Как бы то ни было, интонации, звучавшие в голосе Шарпа, обеспокоили ее: видимо, случилось что-то серьезное.

– Шарп никогда ни о чем не просит, – сказала она. – А с двумя моими делами помог бесплатно. Он чем-то расстроен.

– Да, голос у него был неспокойный. – Брови Ланса снова поехали вниз. – А ты выглядишь так, будто тебя сейчас стошнит.

– Что, все так плохо? – Морган опустила противосолнечный козырек и открыла зеркальце. – Ох…

На виске у нее красовалась шишка величиной с кулак, волосы были растрепаны, и завтра вокруг глаза определенно будет черный синяк. Морган выдернула из волос еще державшиеся заколки, кинула их в сумку и подумала о консилере в своей косметичке, но одной мысли о прикосновении к пострадавшему участку кожи хватило, чтобы отказаться от попытки замаскировать все последствия травмы. Она расчесала волосы пальцами, позволив им естественным образом обрамлять лицо подобно занавесу по сторонам от сцены. На данный момент это было наилучшим вариантом.

– Это невероятно, но ты по-прежнему выглядишь потрясающе! – Ланс остановился на перекрестке, подчиняясь красному сигналу светофора, и взял ее руку в свою. – Мне очень нравится твоя готовность помочь Шарпу, но ты не должна обманывать себя насчет своего состояния. Вряд ли от тебя будет польза для его подруги, если ты себя загонишь. – Он поднес ее руку к губам и поцеловал тыльную сторону ладони. – К тому же, я тебя люблю, и мне не нравится смотреть, как ты мучаешься.