Тьма, сгущайся! (СИ) - Лейбер Фриц Ройтер - Страница 26

Войтович прервал работу и сказал:

— Вы должны быть благодарны за дармовую езду во время вашего так называемого сердечного приступа.

— Я хорошо знаю, когда у меня случается сердечный приступ! — ответила со злостью женщина — И хорошо знаю, когда он у меня проходит!

— Пусть будет так — бросил Войтович через плечо и снова принялся копать.

Песок тихо скрипел под лопатой. Худощавая женщина и Макхит вытирали кружки от песка и ставили их на стол. Остальные смотрели на Луну, появляющуюся из-за Странника, который медленно опускался в океан.

Луна приняла форму деформированного конуса. На ее диске вместо плавных контуров «морей» можно было различить тонкие линии, которые иногда отражали цветной свет Странника. Зрелище было отталкивающее, оно наводило на мысли о коконах с яйцами паука.

«Законы рождения — думал Фулби — Белая Дева, оплодотворенная Испаном, возрождается в муках — и будет возрождаться снова и снова. И я не знаю — зачем?»

«Я сожалею, что назвала ее девкой — думала Марго — Дон…»

— Ее жених на Луне, правда? — шепнула Рама Джоан Полу — Так что теперь можете считать ее своей девушкой. Я думаю, что для этого есть все основания.

Войтович выпрямился.

— Глубже копать нельзя — охрипшим голосом обратился он к Додду — там вода.

Они подошли к кровати. Додд отцепил поводок от тяжелого толстого ошейника и, посмотрев на Марго, поднял куртку, прикрывавшую тело пса. Девушка отрицательно покачала головой и Додд, грустно улыбаясь, снова прикрыл тело Рагнарока. Вместе с Войтовичем и Брехтом он положил овчарку в могилу. Кошка, лежащая на руках Марго, подняла голову и с интересом рассматривала происходящее.

Висящий над Тихим океаном Странник выглядел так, словно оделся в праздничные одежды. В противоположность деформированной Луне он представлял собой идеальный шар. Желтое пятно с западной стороны планеты исчезло из поля зрения и теперь рисунок на диске напоминал фиолетовую голову чудовища с раскрытой пастью и желтым глазом.

«Волк Фенрис — подумала Марго — Теперь, когда Луна находится перед раскрытой пастью, Странник действительно выглядит так, словно пожирает Луну.»

— Он похож на большого пса, который хочет цапнуть прохожего — задумчиво произнесла Анна — Мамочка, боги поместили на этом Страннике нашего Рагнарока, так же, как раньше помещали среди звезд греческих героев и нимф.

— Похоже, что так, любовь моя — ответила Рама Джоан.

Коротышка инстинктивно вытащил блокнот, ручку и с грустью посмотрел на чистый лист. Марго передав Полу кошку, взяла у него из рук блокнот и сделала набросок Странника, похожий на те, которые рисовал сам Додд.

«Змея заглатывает яйцо — думал Дылда — А может быть, это просто развилка дорог.»

Войтович быстро засыпал могилу, сначала сухим, а потом мокрым песком. Профессор взял из рук Коротышки поводок, плотно оплел им ручку сложенного зонтика и застегнул наверху. Когда Войтович утрамбовал песок лопатой и отошел в сторону, Брехт глубоко воткнул зонтик в середину могилы.

— Ну вот, Доддси — произнес он, обнимая Коротышку за плечи — Мы отметили могилу.

С эстрады к ним донесся зов худой женщины:

— Идите пить кофе, а то остынет!

Дон Мерриам снова оказался в темноте. На этот раз Луна, минуя Странника, отрезала от «Бабы Яги» источник света. Маленький космический кораблик кружился между двумя небесными телами. Он летел быстрее, чем Луна, но еще не перегнал ее.

Солнце, которое заглядывало в кабину, нагрело ее изнутри, но прежде, чем жара стала невыносимой, Луна укрыла «Бабу Ягу» своей тенью.

Однако в кабине было светло — то тут, то там вспыхивал отраженный Луной фиолетово-золотистый свет Странника. В этом свете Дон видел непрестанно кипящие скалы на поверхности Луны — это выглядело, как буря на море, которую наблюдаешь из самолета в звездную ночь.

Находясь в 2560 километрах над Странником — он проверил это при помощи радара — космонавт видел только одну пятую часть планеты. Пролетая над ее поверхностью, по-разному наблюдаемую с Земли — в виде выщербленного диска, в виде икса, шара, креста Святого Антония и мандалы — Дон видел только желтое пятно на западной стороне и край фиолетовой области. Желтое пятно на востоке и пятна на полюсах находились вне поля его зрения.

Наблюдая за тем, как желтое пятно выплывает с ночной стороны Странника и передвигается на дневную, Дон убедился, что Странник вращается, и ось его примерно параллельна оси Земли.

Он замерил скорость, с которой двигалось желтое пятно, и подсчитал, что полный оборот Странника вокруг своей оси длится шесть часов — другими словами, «день» на Страннике равняется одной четверти земного дня.

Зеленые светящиеся точки на ночной стороне новой планеты исчезали, как только эта сторона повернулась к Солнцу. Возможно, это был какой-то вид флюоресценции, видимой только в темноте.

Более половины огромного желтого пятна занимала черная тень Луны, которая несомненно приняла форму удлиняющегося эллипсоида. Внимательно присматриваясь к ней, Дон заметил, что бледные светло-зеленые огни постепенно показываются на ближайшем краю тени — эти огоньки, невидимые в солнечном свете, явно перемещались вместе с планетой.

Неожиданно он осознал, в какой противоестественной и странной ситуации сейчас оказался — словно маленькая мушка между черной сливой и розовым грейпфрутом в безвоздушном пространстве.

Дон вообразил, что он снова маленький мальчик. Сейчас вечер, ночь заглядывает в окна домика в Миннесоте, а маленький Донни рассказывает на кухне маме: «Ма, я нашел в лесу большую черную дыру. И она проходит на другую сторону Земли, потому что на дне ее видны мерцающие звезды. Я испугался и… когда бежал домой, то увидел за сеновалом большую желто-фиолетовую планету».

Он отогнал воспоминания. Однако ситуация показалась бы ему еще более странной, если бы ему не привелось прожить целый месяц на Луне, а потом еще пролететь сквозь нее на маленьком космическом корабле.

Его внимание снова привлекли белые нити, отходящие из диска Луны. Они вились среди звезд, пока, наконец, не исчезли за фиолетовым краем Странника.

Если нити соединили Луну со Странником, то было бы логичным, чтобы они соединяли ее с полюсом планеты. Если бы они соединялись с экватором, то растянулись бы и лопнули, или — поскольку Луна двигается в три раза быстрее, чем новая планета — оплели бы ее.

«Соединили вместе! Оплели вокруг!» — Дон поймал себя на том, что думает о нитях, как о настоящих, словно два небесных тела — Луна и Странник — были игрушками на новогодней елке.

Но в любом случае, чем являются эти нити?

Дон проследил их взглядом до того места, где они сходились с Луной. «Баба Яга» опередила Луну, но все еще находилась в тени, поскольку вместе с ней заходила теперь за Странника. Черная линия ночи, которую Дон впервые увидел через треснувшую Луну, уже была в поле зрения, отсекая собой фиолетовый край горизонта.

Космонавт потянулся к полке, взял сильный бинокль и навел резкость.

На вытянутой стороне Луны он заметил несколько глубоких шахт-провалов, внутренняя часть которых быстро вращалась по часовой стрелки. Они производили впечатление водоворотов в бурлящем море.

Блестящие белые нити, которые в тени Луны приобрели цвет латуни, уходили в шахты и кружились там с огромной скоростью. Ближе к центру водоворотов нити были несколько толще. На ум невольно приходили ассоциации с торнадо.

Возле каждой шахты светились три или четыре ярко-фиолетовые точки. Дон уже видел такие точки на нитях. Он предположил, что это могут быть генераторы гравитационного поля.

Вывод, который можно было сделать, глядя на водовороты измельчаемой материи и нити, исходящие из них, был прост: лунное вещество, превращенное в пыль, гравий и отдельные большие камни, каким-то образом высасывается и переносится в район северного полюса Странника.

Араб, Пепе и Большой курили на берегу Гудзона, готовые в любую минуту бросить самокрутку в грязную, покрытую слоем мазута воду, если бы кто-то неожиданно подошел к ним.