Школа темных. Ангел шторма - Пашнина Ольга Олеговна - Страница 1

Ольга Пашнина

Школа темных. Ангел шторма

Глава 1

– Кейман меня убьет.

– Ты сказала это раз десять с того момента, как сюда приехала. Деллин, муза моя, не вертись!

Марьон порхал над мольбертами, бросал на меня задумчивые взгляды, изредка загадочно вздыхал и вообще был погружен в рабочий процесс. Позади него Брина ди Файр с наслаждением лопала что-то, очень отдаленно напоминающее ананас. Если бы ананасы вообще были с длинными кудрявыми листьями-лианами и фиолетовой мякотью.

– Не как приехала, а с тех пор, как вы сказали, что я буду представлять нижнее белье.

– Не нижнее белье, а спальную коллекцию!

– А это не одно и то же?

– Муза моя, нижнее белье – это то, что на тебе надето под этой идеальной, созданной руками лучшего портного и разумом лучшего модельера сорочкой. Это не какие-то там пошлые панталоны, это пеньюар. К тому же он достаточно закрытый.

– Снизу. А сверху – достаточно открытый.

– Если где-то убыло, значит, где-то прибыло, – философски сообщил художник – и перешел к другому мольберту, контролировать один из пяти саморисующих карандашей.

– Поэтому и говорю, что Кейман меня убьет. Я клялась больше не изображать в рекламе темную богиню.

– Ты ее и не изображаешь.

– Ага, теперь она изображает томную богиню. – Брина довольно захихикала.

– Тебе и не надо больше, все равно публика тебя уже запомнила.

– Знаешь, Марьон, как говорят в народе: «я тебя не забуду» – звучит романтично, а «я тебя запомнил» – угрожающе. Мне бы все-таки хотелось первого.

– Вот в этой коллекции тебя точно не забудут. Не вертись и смотри на луну. Загадочнее. Еще загадочнее! Деллин, да не таким голодным взглядом же…

– Тогда скажи ей, чтобы она перестала есть!

– Всё! – сдался бедняга. – Перерыв! Красавицы, в море не лезть – сорочки испачкаете. Если будете перекусывать, накиньте рубашки, не хватало нам еще пятен от пудинга на дорогущей коллекции, которая, между прочим, держится в строгом секрете!

Из чистой вредности я показала Марьону язык. Когда я озвучила леди Найтингрин, что готова еще поработать моделью с тем условием, что никогда не предстану больше в образе Таары, она жутко обрадовалась и тут же предложила поехать на Силбрис, чтобы отрисовать там ее новую, секретную и грозящую стать настоящей бомбой Штормхолда коллекцию. Поразмыслив, я решила, что всеми лапами за.

Во-первых, посмотрю чудный тропический курорт, о котором так мечтал магистр Симон.

Во-вторых, интересно, что там за такая новая коллекция.

В-третьих, не буду мучить Кеймана своим присутствием в его доме.

Ну и в-четвертых, разве от такого гонорара отказываются?

Вот так вот оно все и получилось… как всегда, впрочем.

В дом идти не хотелось, да и есть тоже. Разморит, потянет в сон: за два дня организм так и не перестроился на южные время и климат. А Марьон хотел отрисовать светлые наряды до того, как мы загорим и станем неотличимы от южанок с бронзовой кожей.

Поэтому мы сели на пляже. Есть фиолетовый ананас и тренироваться томно смотреть на луну.

– Ты на какую смотришь? – спросила я.

– На Таару, – ответила Брина.

В ответ на мой удивленный взгляд пояснила:

– Прошу ее позаботиться об Эйгене.

– Она же ушла из вашего мира.

– А вдруг нет? Если ушла, то я ничего не теряю. А если нет… вдруг услышит? И поможет ему? Мне хочется верить.

– Да. Мне тоже. Поделись секретом, как ты уговорила брата отпустить тебя работать на Рианнон?

Я не знала о приезде Брины. Отоспавшись после перелета и восхитившись волшебной природой Силбриса, я сидела на веранде, потягивая прохладный сок, когда наследница ди Файров ураганом ворвалась в мой отпуск и превратила тоскливое уединение в шумный девичник. Жаль, Аннабет не было рядом. Но Ленард нашел для нее хорошую работу, и все лето подруга зарабатывала на наряд мечты. Я знала, что про Бал Огня думали сильно заранее, но не предполагала, что настолько.

– О, я применила самую сильную женскую магию.

– Ревела?

– Врала. Задвинула пламенную речь о том, как мне грустно и одиноко, как я чувствовала себя несчастной и беззащитной, как боялась, что не смогу защитить сестренку, ну и все в таком духе. Сказала, что работа поможет мне снова почувствовать себя нужной. Сначала радостно сообщила, что планирую работать разносчицей в ресторации. Потом, когда братик вспомнил все походы со своими дружками в злачные места и изрядно сбледнул, добавила, что еще леди Найтингрин приглашала меня на показ. Ну и дальше он почти умолял поехать на Силбрис.

– Врешь, – с подозрением прищурилась я.

– Немного. Я сказала, что буду подавальщицей, Бастиан сказал «нет», я обиделась и сказала, что поеду на Силбрис, к подруге. Вот и все.

– Он тебя убьет.

– Да, и заметь – я не твержу об этом каждую минуту. Умрем вместе, а на надгробиях нарисуют нас в ночных сорочках.

Брина фыркнула и вгрызлась в сочную мякоть фрукта.

– Ты ему так и не рассказала о нашем путешествии на Землю?

– Меньше знает, крепче спит. – Брина отмахнулась.

– А что насчет его пребывания в виде проекции?

– И не подумаю. Зачем?

– Затем, чтобы он хоть человеком стал. Брина, имей совесть, он же снова меня начнет травить!

– Не начнет, я же с тобой теперь дружу. Бастиан не выносит моих слез, так что даже и не подойдет к тебе. Делл, ну зачем ему знать, что там было? Он не сможет ничего поменять. Помолвку с принцессой нельзя разорвать. А я не хочу, чтобы все усложнилось. И тебе не советую, хотя, конечно, дело твое.

– Усложнилось что?

– Мне показалось, ты ревнуешь.

– Чушь, – фыркнула я. – Твой брат может жениться на ком хочет. Просто я не хочу снова оказаться объектом травли. Мне кажется, я заслужила такую малость.

– Не окажешься. Я гарантирую. Бастиан сейчас занят, учится жить с новым сердцем.

Я с любопытством взглянула на Брину. До сих пор никто мне так и не объяснил, что с собой сотворил Бастиан ради того, чтобы очнуться. Для всех он просто взял и выздоровел, триумфально вернувшись на Выпускном Балу. Но я помню ужас в глазах и голосе Брины, когда она увидела, что в ящике. Помню пульсирующее, словно состоящее из огня, сердце, усыпанное искрами.

– Почему ты так отреагировала на посылку Киглстера? Что особенного в пересаженном сердце? На Земле такие операции делают массово.

Брина долго молчала, и я успела пожалеть, что затронула непростую для нее тему. Могла бы быть и потактичнее, она едва не потеряла брата.

– Ты знаешь, кто такие демоны? – вдруг спросила она.

– Смутно, что-то читала у Симона на парах. Они полукровки, почти вымерли, живут уединенно, магией не обладают, но от природы имеют ряд способностей.

– Ну да. Демонов у нас не любят. Их очень мало, но у них жуткие традиции и ужасные порядки. Это существа, подвластные темному богу, одни из немногих выживших. И у них есть ритуал, обращение в демона. Они используют его крайне редко, в основном с теми, кто им так или иначе дорог. Например, для высших демонов, бывает, крадут девушек, чтобы обратить их и сделать наложницами. Ну, конечно, король пытается все это пресечь, да и в Штормхолде их не так много, в отличие от Джахнея. Так, что-то я отвлеклась… ритуал обращения – это то же самое, что сделал Бастиан. Наживую жертве вскрывают грудную клетку и заменяют человеческое сердце на сердце демона. Так человек становится одним из них.

– Фу, – я почувствовала, как меня замутило, – есть окончательно перехотелось. Но Бастиан же не использовал сердце демона.

– Хуже. Он использовал сердце дракона. Киглстер – охотник за древностями, маг-артефактолог. Оказывается, он давненько уже нашел заброшенный храм под песками Джахнея. В храме очень хорошо сохранилось тело одного из последних драконов. А сердце… сердце еще работало. Такого еще не находили, если бы Киглстер сдал сердце короне, он бы получил баснословные деньги, но… он написал королю огня. И предложил отдать сердце безвозмездно в обмен на попытку возрождения драконов. Бастиан отказался, а потом… ну дальше ты знаешь. Вместо того, чтобы выращивать драконов, Бастиан пересадил сердце себе. Теперь оно работает, но…