Город драконов. Книга третья - Звездная Елена - Страница 11

Вновь чопорная и безупречная, миссис МакАверт посмотрела на нас с некоторым высокомерием, хотела было что-то сказать, но не произнесла ни звука, резко выдохнула, жестом попросив оставаться здесь, открыла дверь и шагнула в комнаты леди Арнел, оставив дверь незакрытой, чтобы мы все слышали.

Но слышать и видеть – несколько разные вещи.

– Speculum Varum distortis! – прошептала я, призывая заклинание искаженного зеркала и, вопреки всем этическим нормам, устроившись на полу.

Сил стоять на ногах после столь стремительной пробежки у меня уже не оставалось, у миссис Макстон так же, а потому она последовала моему примеру и села рядом, привалившись спиной к стене и приготовившись лицезреть происходящее, для нас чередой кадров транслирующиеся на окно так, как если бы кто-то за нашими спинами включил проектор.

Итак, перед нами предстала гостиная леди Арнел.

Чинное чаепитие, чинные леди, благочестие и благопристойность в каждом движении. В тех же движениях, поворотах голов, прикосновениях к чашечкам с чаем читалась порода. Воспитание, истинное воспитание леди, превращающее порой даже самых живых и исполненных энтузиазма в подобие механических кукол. Куклы эти были безупречны, как бывают только куклы, и превосходно воспитаны, что неизменно выделяло любую леди на фоне всех иных женщин.

Возможно, именно поэтому леди Энсан, которая не получила ни должного воспитания, ни манер, прививаемых леди с раннего детства, смотрелась в комнате пожилой драконицы совершенно инородно и даже несколько нелепо, и она это чувствовала. Бледно-золотые волосы, огромные синие глаза, светлый тон кожи… дрожащие ладони, затянутые в перчатки.

Леди Энсан выделялась более чем. Она была здесь чужой, абсолютно чужой.

И цвет волос лишь подчеркивал это.

Все присутствующие леди были Арнел. Абсолютно все. Черные густые волосы, имевшие проседь лишь у самой старшей из дам, белоснежно-фарфоровая кожа, черные глаза, переливающийся серебром вертикальный вытянутый зрачок. И… уверенность. Непробиваемая, железная, абсолютная уверенность. Это в трапезной с императором леди вели себя как истуканы, а здесь территория принадлежала им. Территория, преимущество, родство, и в целом, несмотря на абсолютное следование этикету и правилам хорошего тона, лично у меня создалось впечатление, что это не леди собрались в гостиной на чаепитие, но змеи – сытые, довольные, опасные, разлеглись на камнях, нагретых солнцем, и с лениво-небрежным интересом взирали на свою жертву.

А леди Энсан была именно жертвой.

– Спина, – сказала ей одна из дам.

– Не отгибайте мизинец, когда держите чашку, это выдает в вас плебейку, – заметила вторая.

– Что это за выбор утреннего платья, вы выглядите как деревенщина, – добила третья.

– И на «этом» мой сын вынужден будет жениться… Это ужасно! – высказалась четвертая.

И я как-то невольно присмотрелась к ней, поняв, что… это мать лорда Адриана Арнела.

Она была надменна, прекрасна, холодна, воспитана и едва ли могла вызвать добрые чувства, к примеру у меня. Высокая, худощавая, традиционно для этого рода с черными блестящими волосами, фарфоровым лицом, на котором практически не отражалось никаких эмоций, и с холодным змеиным взглядом драконьих глаз… Очень знакомых мне глаз!

И эти глаза были знакомы не только мне.

– О… – выдохнула потрясенно миссис Макстон. – Мисс Ваерти, душечка, только не говорите мне, что эта бесстыжая змея…

– Не говорю. – Я позволила себе перебить излишне взволнованную домоправительницу. Помолчав, добавила: – Но я так и не думаю. Здесь что-то не так.

– Что может быть не так? – обреченно вздохнула миссис Макстон. – Она сказала «мой сын».

Я промолчала. И все же эта хорошо известная мне личность вызвала некоторые сомнения в том, что данная леди является матерью лорда Арнела. Существенные сомнения.

И вдруг все изменилось – из поз, взглядов и интонаций леди исчезла всяческая враждебность, одна из самых молодых присутствующих начала что-то рассказывать про забавный случай с какой-то модисткой в столице, остальные с вежливыми и приветливыми улыбками с подчеркнутым интересом внимали, и только леди Энсан сидела все столь же подавленная, не сумевшая так же быстро подстроиться и изобразить, «что все прекрасно».

Причина изменений в поведении леди выяснилась почти сразу – вошла прислуга. Дамам принесли чай, пирожные, сливки, сахар, несколько видов джема и яблочный пирог.

– Мои дорогие, по моему лучшему рецепту, – сказала, гордо улыбнувшись, старая леди Арнел. – Леди Энсан, вы обязательно должны оценить вкус традиционной домашней выпечки.

До зубовного скрежета приевшаяся ситуация – у каждой хозяйки в империи имеется свой рецепт яблочного пирога, и каждая неизменно считает именно его эталонным и непревзойденным. В пору своей юности вынужденная сопровождать маменьку во время визитов, я успела возненавидеть яблочный пирог во всех его вариациях, ведь порой приходилось хвалить – с трудом сдерживая желание сплюнуть поданный десерт. Воистину, лишь мастерство мистера Оннера позволило мне вновь проникнуться любовью к данному, весьма любимому в детстве пирогу.

И я откровенно порадовалась, что не занимаю место леди Энсан и, соответственно, лично мне не придется пробовать очередной «прекрасный образец домашней выпечки», но уже в следующее мгновение все поводы для радости испарились.

Горничная.

Как леди Энсан выделялась на фоне остальных леди Арнел, так и одна из горничных выделялась на фоне остальной прислуги. Во-первых, она была несколько полнее изможденной прислуги поместья, а во-вторых, на ней едва читалась, но все же читалась магия иллюзии.

– Мисс Ваерти, дорогая, что с вами? – встревоженным шепотом вопросила миссис Макстон.

Я, пристально следившая за происходящим, ответила лишь кратким:

– Горничная с пирогом.

– Что с ней? – с нарастающим недоумением вопросила моя отважная домоправительница.

– Телосложение. – Я едва могла говорить, отслеживая каждый жест этой весьма подозрительной прислуги.

– Мисс Ваерти, о чем вы? – миссис Макстон заметно встревожилась. – Девушка столь же худа, как и прочие в этом аду.

Визуально – да. Фактически же – нет.

Горничная использовала магию, самую примитивную и простейшую магию, которую едва ли могли распознать драконицы. Все, кроме леди Энсан, что в силу своей крови вполне могла видеть сквозь иллюзию. Но эта несчастная единственная здесь не знала всю прислугу в лицо, а потому и заметить подлог была не в состоянии.

Хорошо все рассчитали… Практически идеально!

И я продолжила пристально следить за горничной, которая подала леди Арнел пирог, и… она не только телосложением отличалась от прислуги, имеющейся в доме Арнелов, – она была искуснее. Быстрая и ловкая, ловкая настолько, что, когда леди Арнел разрезала пирог, подставила ей другую тарелку. Не ту, которая имелась в стопке для раздачи выпечки остальным леди, а отдельную и стоящую на подносе чуть в стороне.

И никто ничего не заметил!

Никто не обратил внимания, что именно эту тарелку служанка подала только тогда, когда убедилась, что именно ее подадут леди Энсан.

Я наклонилась вперед, напряженно следя за происходящим, оглядев гостиную, отыскала взглядом и миссис МакАверт – та была занята заменой чая! Чая! Она решила, что яд растворят в нем, и упустила момент с пирогом.

Она же и сказала:

– Вы свободны, – обратившись к горничной.

Та, сделав реверанс, покинула гостиную леди Арнел, но уже у дверей быстро оглянулась и, увидев, что леди Энсан принимает подношение, беря тарелку дрожащими пальцами, очень недобро усмехнулась и вышла, закрыв за собой дверь.

В следующий миг старшая леди Арнел взмахом руки призвала магию, экранируя помещение от любых взглядов и ушей и попутно уничтожив мое «Speculum Varum distortis».

Леди собирались перейти к серьезным разговорам под незатейливый десерт и традиционное чаепитие, а леди Энсан придется съесть пирог до последнего кусочка, потому как именно это является одним из показателей уважения к хозяйке дома.