Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Война (СИ) - Шепельский Евгений Александрович - Страница 2


2
Изменить размер шрифта:

Голос принадлежит человеку средних лет, несомненно, образованному и умному. Садистских интонаций не слышно. И ни грамма безумия, отличающего маньяков типа Ренквиста. Это был голос делового человека. Хитрого, умного бизнесмена. Не Доктор Зло, о нет — просто беспринципный и предельно жестокий делатель денег и умножитель своей власти вне рамок какой-либо идеологии, вне рамок какого-либо патриотизма или национального чувства. Он снова отошел к своей лавке, уселся, пробарабанил пальцами по столу.

— Ну же?

Я сказал негромко:

— Страдать, конечно, не хотелось бы…

— Ну, и замечательно. Значит, будете говорить?

— Задавайте вопросы.

— Вы умны, Торнхелл, умны… Значит, легенда о кровожадном болване…

— Всего лишь легенда, чтобы напугать фракции.

— Очень, очень интересно. С Дремлином Крау это решили?

Покойный лидер Великих… Как удачно, что его прикончил Таренкс Аджи! Теперь можно списать на мертвеца очень многое, если не все. Однако нельзя отвечать очевидными фразами, неправда должна быть… правдивой…

— Не только. Они собрали целый совет. Там был и Лонго Месафир, нынешний глава…

— Ваша нынешняя пешка!

— Вот пешкой… я бы не рискнул его назвать. Он бойкий… Весьма своеволен.

— Ой, бросьте, Торнхелл! Ой, бросьте! — Голос снова вытянулся жалящих хлыстом: — Отвечайте на мои вопросы четко и не юлите! Не нужно оправдываться, вы смешны при этой маленькой лжи! Значит, там же, на совете, было решено разыграть партию крейна?

Правдивую неправду… Только так… У прозреца есть несомненные шпионы среди Великих, однако на низовом уровне. Наверху никого нет. И прозрец сейчас проверяет информацию своих низовых шпионов. А я ему подыгрываю.

— Нет. Это было решено позже.

— Когда позже? Дремлин Крау еще раз ездил в ваш медвежий угол?

Я кивнул, пошевелив затекшими кистями рук. Упаковали меня так плотненько, что еще чуть-чуть — и конечности начнут отмирать.

Великий прозрец вздохнул:

— Ладно… Старый шаркун Блоджетт был там?

Блоджетт??? Старый, обшарпанный секретарь — птица столь высокого полета??? О черт… Хотя почему я удивляюсь. То, что меня плотно посадили под колпак с самого начала — этого и следовало, в общем, ожидать. Странно, если бы было по другому. Но Блоджетт… Значит, он из Великих и просто играл свою роль… Значит, и он видит во мне императора?

— Отвечайте, Торнхелл!

— Этот хитрец везде пролезет. Был. Хоть и жаловался на свой ревматизм. Растряс кости по Серому тракту.

Великий прозрец хохотнул. И снова что-то знакомое почудилось мне в его смутной фигуре. Где же, когда я с ним столкнулся? То, что он присутствовал на Коронном совете, это ясно, но на чьей стороне он играл? Несомненно — я общался с ним ранее. И, возможно, не один раз. Хм. А не покойный ли это Накрау Диос, скажем? Разыграл свою смерть, так бывает, когда задница начинает пригорать по серьезному поводу? С Лайдло Сегерром я не общался, так что этого покойника смело списываем со счетов.

Великий прозрец пошевелился, что-то забулькало. Я услышал, как он пьет, учуял аромат виски Бришера. Кажется, лидеру дэйрдринов принесли мою флягу.

Я поднял руки и вытер слезы с глаз тыльной стороной кисти.

Он выпил, даже не крякнул, как бывает, когда впервые пьешь напитки крепостью несколько выше, чем у вина. Очевидно, пробовал ранее. А может прозрец и есть — Бришер? Да нет, чушь собачья, ерунда… Бришер на стороне присяги — это я сам видел, и не разыгрывает простачка — а таковым и является. Поправка: Бришер — великолепный и благородный простак, чья приязнь и дружеские чувства очень помогли мне. А вот прозрец — умен, образован и явно играет на стороне Умеренных, теперь мне уже ясно. Значит, его креатура — принц Мармедион, а ближайший соратник — Трастилл Маорай.

А может, он и есть — Маорай? Нет, глупая версия: Маорай не слишком рассуждающий бык, не способный к каким-либо тонкостям. Прет напролом, воет. Норовит поддеть на рога.

Прозрец спросил вкрадчиво:

— Очень хотите стать императором, Торнхелл?

Так… скользкая дорожка. Что ответить?

— Великие нарисовали мне чудные перспективы…

— М-да? А сами вы, когда прибыли в Норатор и осмотрелись, что ощутили? Вы же умный человек, ну, не дурак, это ведь сразу видно!

— Перспективы выглядят весьма… подержанно.

— Вот, вот здесь вы подобрали верное слово, архканцлер! Страна-то разваливается. Фракции враждуют, префекты провинций совершенно потеряли стыд и смотрят куда угодно, но не в сторону правящего дома. Нужна сильная рука, или, по крайней мере, единая, жесткая власть, направляемая из одного центра. Так ведь? Иначе Санкструм превратится в груду трухи.

Я кивнул. Тут слов не требовалось: прозрец высказал мою мысль.

Великий прозрец молвил, снова превратив голос в тонкий жалящий хлыст:

— Где лежит завещание Растара?

Я ответил сразу, без паузы — чтобы не подумал, что я пытаюсь солгать, подбираю ответ:

— Где-то у Великих. В руки мне его не дали.

— Просто показали?

— Да.

— Хм… Почему-то я вам верю, Торнхелл. Почему-то верю. Вы умны, но все же бесхитростны в какой-то мере… Хотя и деятельны, очень деятельны. — В голосе его прозвучало плохо скрытое самолюбование. Явно считал себя мудрецом высочайшей категории. — Я даже не хочу вас пытать. Верю, просто верю. Завещание написано, разумеется, от руки?

— Да. Писал Растар. Почерк неровный, прыгающий, страшный. Почерк умирающего человека.

— И печать проставлена?

— Да. Оттиск Большой имперской печати. Подпись императора. Все — как полагается.

— Вот как. Я, признаться, думал, что завещание — это пугалка для прочих фракций.

А правда — существует ли завещание Растара? Или его выдумали Великие для каких-то своих целей? И — минутку! — чье имя вписано в завещание? Неужели наследником объявлен Варвест? Прозрец не спрашивает, видимо, знает. И почему в таком случае Великие делают ставку на меня как на императора? Стоп-стоп, а не играют ли они со мной, чтобы отвлечь прочие фракции от завещания, где стоит имя Варвеста? Ничего мне не ясно… Темна вода во облацех… Похоже, Великие используют меня как обманку, оттянув все силы фракций на персону архканцлера, вон даже великий прозрец купился. То есть я — расходная пешка, что называется — expendable material. Сначала Простые перехватили меня вместе с Белеком и создали крейна — затем Великие, поняв, что я крейн и каши со мной не сваришь — решили разыграть прочие фракции перед балом.

Прозрец сказал вкрадчиво:

— Вижу, задумались.

— Задумался, — ответил я искренне. — Что вы еще хотите услышать?

— Пожалуй, это все, Торнхелл. Завещание существует и будет оглашено на балу, чего многие опасаются. Однако теперь, заполучив вас, я и мои соратники могут расслабиться.

— Какова будет моя судьба?

— О, она в надежных руках. И вы можете не беспокоиться, архканцлер. Я не стану вас пытать или, паче того, лишать жизни. Просидите до бала в Нораторе. Затем, после оглашения завещания, подпишете отречение в пользу принца Мармедиона. А также сложите с себя — строго добровольно! — архканцлерские полномочия. Это несколько позже, когда принц войдет в права и завладеет Большой имперской печатью. Вы… понимаете? Вот тут, конечно, если вы начнете проявлять свой норов, мне придется вас пытать… Но мне кажется — почему-то кажется! — что вы подпишете все, что полагается. Верно же, Торнхелл? Да даже пытки не нужно! Вам будут капать сок белладонны эти три дня… дурманящая вещица… Глаза ваши будут постоянно слепы и общее ваше состояние будет не слишком приятным… Это чтобы вы поняли, что именно вас ожидает, если заартачитесь. Убивать вас я не буду. И пытать не стану, нет, ну зачем. Просто, если вы решите выкинуть коленце, ослеплю навсегда, отрежу язык и отпущу. Вы станете слепым и немым императором… Первым в истории.

II.

Бесконечно много времени я был слеп. Я ел, пил, оправлялся и блевал на ощупь. Постоянная тошнота от сока белладонны была моей чудесной спутницей. Мне было хреново, я подыхал.