Чертовка в Академии магии (СИ) - Черная Мстислава - Страница 32

Сперва я просто помечала имена — «фарфоровая куколка» или нет. К счастью, быстро сообразила завести второй список, в который заношу всех без исключения фарфоровых. Тянуть клубок с двух концов эффективнее, чем с одного.

А уже вечером, после ужина, сижу и сопоставляю новые сведения.

Раздаётся стук в дверь.

Я смахиваю бумаги в сумку, на столе оставляю учебник — на случай, если кто-то посторонний войдёт следы расследования я спрятала.

— Да?

— Мирта, это я.

Рамис?

Открыв дверь, отступаю на шаг, пропускаю Рамиса к себе. У него в кабинете было бы удобнее, но он об этом и без меня догадывается, так что я просто молча жду пояснений.

— Я зашёл узнать, как твои успехи.

Вопрос слишком абстрактный, словно Рамис не только расследование имеет в виду, но про учёбу я рассказывать не буду. Уверена, Рамис уже от преподавателей наслушался о самой бездарной студентке.

— Средне.

— Пояснишь? — он разворачивает стул к стене и осёдлывает, будто коня, обхватывает спинку и пристраивает поверх ладоней подбородок. Вид получается неожиданно милый.

Но я не отвлекаюсь:

— Четыре подходящих случая я нашла. Не так уж и много, зато «чистые». Там есть ещё, но они менее очевидные, а тут идеально укладывается в схему. Парни незадолго до исчезновения влюблялись до безумия. И всей четвёрки девушки «фарфоровые».

Закончить отчёт я не успеваю, в дверь снова стучат.

Я вопросительно смотрю на Рамиса.

Не знаю, кому я вдруг понадобилась, но могу притвориться, что меня в комнате нет. Мало ли, ушла на обрыв кофе пить.

— Мирта, ты чего не отвечаешь?! Ты заболела?

Тьфу!

Судя по голосу, ко мне ломится Дана. Именно ломится. Доказательств, как всегда, у меня нет, а чутьё подсказывает, что выдуманная болезнь — это хороший предлог, чтобы заглянуть без разрешения.

— Минуту! — ответить приходится.

Дана послушно замолкает, стучать перестаёт.

Я вопросительно смотрю на Рамиса. Отвод глаз хорошая штука, но не для тесного помещения.

— «Фарфоровая» с моего курса? — одними губами уточняет Рамис.

Он настолько хорошо запоминает людей? Впрочем, на то он и королевский дознаватель.

Я киваю.

— Открывай.

Хм… Его решение мне откровенно не нравится. И дело не в том, что Дана фактически застукает меня в спальне наедине с мужчиной. Если мои подозрения верны, то Рамис просто напросто провоцирует преступников, вызывает удар на себя. Причём не только и не столько ради моей безопасности, сколько ради того, чтобы сдвинуть расследование с мёртвой точки.

Спорить не время.

Мысленно ругнувшись, я растягиваю губы в фальшивой улыбке и открываю.

Дана замирает на пороге:

— О, ты не одна? Добрый вечер, магистр.

К Рамису, хоть он и дознаватель, в стенах академии чаще обращаются как к обычному преподавателю.

— Добрый, — Рамис не шелохнулся, так и продолжает сидеть на стуле задом наперёд.

Дана неловко улыбается:

— Прошу прощения, не знала. Мирта, увидимся завтра. Магистр, до свидания.

Лайла гораздо более общительна. Так почему пришла Дана, державшаяся со мной не холодно, но довольно отстранёно?

Я закрываю дверь, плюхаюсь на кровать:

— С ней что-то не так, у неё не было причин приходить.

Нахмурившись, я пытаюсь найти объяснение. Чутьё — это не аргумент. Пусть не просто чутьё, пусть оно с изрядной долей рационализма, меня цепляют нестыковки, нелогичные поступки, подозрительные совпадения, но это всё ни о чём, предъявить нечего.

— Мирта…

— Погоди, — перебиваю я.

Я ведь вчера хватала эту мыль за хвост.

Я щёлкаю пальцами, словно это может подстегнуть разум. На чём можно подловить девушку? Да и женщину тоже. Кровь играет, дочери благополучных семей на первом-втором курсе ещё наивные мечтательницы, жизнью не биты. На несчастной любви. Несчастной отвергнутой обещают красоту, а возможно, красоту и приворот в комплекте. Дурочки ловятся, влипают в секту, из которой выхода нет.

— Что-то придумала?

— Да. Вот имена, — я протягиваю список «фарфоровых». — Нужно установить, когда они изменились внешне, и не было ли у них накануне несчастной любовной истории.

— Ага… Мирта, сделаю, но куда-то ты далеко от изначальной цели сворачиваешь. Я как раз только за, я тебе уже говорил, не хочу, чтобы ты сталкивалась с нашим противником, он слишком опасен.

Надо же, Рамис говорит прямо. И не скрывает, что не видит перспектив… Или, наоборот, видит?! И пытается аккуратно убрать меня из-под удара. А, к демонам! Какая разница, честен он сейчас или лукавит? Я хочу проверить свою версию, и я проверю. То есть… Сейчас Рамис вроде бы помогает, мы партнёры. Но вдруг он даст ложные сведения? Или даже не ложные, а чуть искажённые, неполные? Самой тоже надо выборочно проверить.

— Я прям вижу, как на твоём лице проступает недоверие? — усмехается Рамис.

— Тебя это забавляет? — наклоняю я голову к плечу.

— Ну, подозревать — неотъемлемая часть нашей профессии. Как старший коллега я тобой доволен. Как, смею надеяться, друг… тоже. Понимаешь, Мирта, доверчивость качество опасное. Верить можно, нельзя забывать проверять. Но вот над мимикой тебе надо поработать, тебя слишком легко читать.

Рамис поднимается, возвращает стул за стол. Мы встречаемся взглядами. Рамис замирает, мы смотрим друг на друга. Почему-то я тоже не могу отвести глаз. Глупо… А сердце бьётся чаще. Рамис встряхивается, скомкано желает доброй ночи и уходит.

Я вздыхаю, глядя ему вслед. И утешаю себя тем, что влюбиться в королевского следователя не зазорно, тем более голову я не теряю, понимаю, что когда всё закончится, Рамис уедет обратно в метрополию, а я останусь. Надо напоминать себе почаще.

Ложусь я слегка подавленная.

Надо ли удивляться, что мне снова снится кошмар, в котором болото топит тех, кто мне дорог, и накрывает меня с головой.

Глава 32

Даже холодная вода не помогает утром прийти в норму. Я тяжело опираюсь на раковину, смотрю на своё отражение в зеркале. Бледная, под глазами чёрные тени. Внешний вид спасёт пудра, бодрости добавит крепкий до горечи кофе.

Но продолжаться так не может, надо что-то делать.

Пойти к целителю? Вскользь я об этом уже думала, даже собиралась. Или сперва попробовать разобраться в себе? Ведь кошмар повторяется раз за разом, один и тот же сон, только детали меняются. Должна быть причина, нет? Я сдёргиваю с с сушилки полотенце, насухо промокаю лицо. Теперь подводка, пудра…

Закинув сумку на плечо, я спускаюсь в столовую. Настроения выбирать вкусности нет, я беру яичницу с ветчиной, несколько тостов и с подносом ухожу за дальний угловой столик, почти в противоположный от раздачи конец зала. Там просторнее всего, мало кто в поисках уединения готов делать лишние шаги.

Я, не заботясь об этикете, отламываю вилкой первый кусочек. Кто тут смотрит, как я ем?

— Мирта, доброе утро!

Как она подкралась?! Точнее, они. Не дожидаясь, ни разрешения, ни даже ответного приветствия, Лайла и Дана присаживаются ко мне.

— Доброе утро, — я отправляю-таки омлет в рот.

Девочки не смущаются, мой недовольство их не тревожит. Впрочем, я стараюсь недовольство придержать, девочки у меня подозреваемые, прогонять, увы, нельзя.

— Не выспалась? — сочувственно спрашивает Дана.

Хорошее оправдание моей неприветливости.

— Ага.

— Он такой горячий, да? — хихикает Лайла.

Что?!

То есть Дана растрепала, и они решили, что я и Рамис… На вдохе омлет попадает не в то горло, я начинаю кашлять.

— Мирта, что тут такого?

Я продолжаю кашлять.

Лайла догадывается пару раз крепко хлопнуть меня по спине.

Отдышавшись, я промаккиваю уголки глаз бумажной салфеткой:

— Девочки, у меня макияж на потёк?

— Нет, не потёк. Всё в порядке. У тебя какая-то хорошая подводка, да? А какая?

— Мирта, я спросила про тебя насчёт зелья. Сходу — нет. Когда у нас будет вечеринка, приходи.