Принц-ворона (СИ) - Петровичева Лариса - Страница 39

— Я останусь здесь, — ответил Дэвин. — Постараюсь сдерживать Вороньего короля как можно дольше. Думаю, еще на пару дней меня хватит. А потом… — Он не знал, что сказать, просто не задумывался, что будет потом. — Все кончится.

— И я… — По щеке Джеммы пробежала слеза. — Я никогда тебя не увижу?

Дэвин постарался ободряюще улыбнуться. Они слишком мало времени пробыли вместе: когда они расстанутся, Джемма быстро перестанет тосковать. Со временем она поймет и примет его правоту. Надо просто подождать.

— Зато ты будешь жить, — ободряюще произнес он. — Это самое главное.

Тернер благоразумно молчал. Посмотрев в его сторону, Дэвин понял, что следователь не собирается никуда уезжать. Либо Тернер был не из того сорта людей, которые молча выполняют все, что приказано, либо он не воспринимал слова принца всерьез. И даже возможность соединиться со своей второй половиной его не прельщала.

— Кто убил этих девушек и госпожу Кавендиш? — спросил Тернер. — Я не уеду, пока не получу ответ.

— Считайте, что это были прорывы некротического поля, — ответил Дэвин.

Тернер начал его раздражать. Мало того что этот сухарь заберет у него Джемму, так он еще и сопротивляется!

Тернер неприятно прищурился. Вот ему бы как раз и быть черным магом: он смотрел так, словно снимал с человека кожу. Впрочем, Джемма с ним будет в безопасности — люди ни физически, ни морально не способны навредить своей второй половине или как-то обидеть ее. Тернер будет с ней исключительно джентльменом. Хоть это радовало.

— Прорывы? — переспросил Тернер. — По вашей вине, я так полагаю?

Джемма обернулась и посмотрела на него так, что Тернер вздохнул и выразительно завел глаза к потолку.

Дэвин усмехнулся.

— Не по моей, конечно, — ответил он. — Но если вам так будет проще, то считайте, что я во всем виноват. Если это придаст вам скорости и решительности, то замечательно.

Тернер побледнел, словно не ожидал такого услышать. Должно быть, теперь он задумался над тем, как будет докладывать о завершении расследования и как арестует Дэвина, — а ведь ему придется это сделать!

В ушах зазвенело — сквозь звон пробился шелест крыльев, и во рту появился металлический привкус крови. Вороний король хотел вырваться, и Дэвин с какой-то усталой обреченностью понимал, что может не успеть.

— Идите на вокзал, — устало сказал он. — Поезд через полтора часа… Боюсь, что это последний поезд из Хавтаваары. Здесь больше не будет поездов.

Джемма схватила его за запястье и вдруг беспомощно разжала пальцы. Она смирилась. Поняла, что уже ничего не сможет исправить и не найдет слов, чтобы переубедить Дэвина. Он подумал, что это правильное решение. Но ему никогда не было настолько больно.

Джемма не хотела смотреть на него, и Дэвин считал, что это правильно. Пусть отводит взгляд, пусть отворачивается, делая вид, будто ей все равно, что Дэвин стоит рядом, пусть в последний раз наслаждается солнечным и таким ласковым северным днем — так ей будет проще забыть. Стоя на перроне в ожидании посадки, Джемма держала Дэвина за руку, и казалось, что она никогда не разожмет пальцы.

Дэвин чувствовал, что она с трудом держится на ногах. Тернер, который стоял чуть поодаль, бросал пристальные взгляды в ее сторону — готовился подхватить, когда вторая половина все-таки лишится чувств. Если сначала, узнав о том, что в Джемме таится половина его яблока, он держался нарочито отстраненно, то теперь начал понимать, какое счастье к нему пришло, и Дэвин знал, что такие люди, как Тернер, не упускают своего, да и чужого — тоже.

— Так надо, — негромко сказал он.

Джемма кивнула. Всхлипнула.

— Да, — прошелестел ее голос. — Да, я понимаю.

Она помолчала и добавила:

— Я все равно твоя жена, Дэвин. Я не выйду за него замуж.

Дэвин хотел было сказать, что ей не стоит хоронить себя ради того, кто, возможно, уже завтра растворится в Вороньем короле, но она вскинула руку, приказывая молчать. Дэвин удивленно вспомнил, что так когда-то делала мать, когда он заговаривал с ней, а она не могла уйти.

Воспоминание не укололо его, как раньше, а согрело. Скоро все закончится, и Дэвин радовался тому, что все-таки смог сделать что-то хорошее. Спас мать, брата и сестру. Спасет Джемму и Тернера. Значит, все было не напрасно.

— И я буду тебя ждать, — добавила Джемма и наконец-то посмотрела ему в лицо. В Дэвине все дрогнуло и замерло под ее взглядом. — Потому что ты победишь и найдешь меня.

Дэвину захотелось улыбнуться и сказать что-то ободряющее, но он не смог. Просто обнял Джемму, она уткнулась лицом в его грудь, и несколько пронзительно долгих минут они стояли просто так. Потом он поцеловал ее — губы Джеммы были сухими и холодными, как у покойницы, но она откликнулась на его поцелуй, и еще одна слеза сбежала по ее щеке.

«Надо потерпеть еще немного, — подумал Дэвин, и все в нем замерло от тоски, нежности и боли. — Ты больше никогда не будешь плакать. Все будет хорошо».

Потом проводник открыл дверь вагона, и Джемма отстранилась от Дэвина и медленно, словно все силы покинули ее, пошла к ступеням. Тернер помог ей подняться, а когда Джемма скрылась в вагоне, поставил ногу на ступеньку и обернулся к Дэвину:

— Так все же, кто убил? — спросил он. — И кто еще убьет?

Дэвин пожал плечами. Ему вдруг сделалось очень легко. Он чувствовал, как под напором Вороньего короля что-то рушится в его душе, и радовался, что еще несколько минут — и Джемма навсегда уедет отсюда. Ему хотелось протянуть руку и дотронуться до хрупкой женской фигурки, которая сейчас заливалась слезами на скамье в вагоне, — ободрить ее, утешить, пообещать, что она обязательно будет счастлива и тьма не тронет ее.

— Это уже не важно, Бен, — миролюбиво ответил он. Психика людей очень пластична, вот и для Тернера хватило лишь крошечного заклинания, чтобы он не стал спорить и побросал немногочисленные пожитки в дорожную сумку. — Уезжайте как можно дальше.

Чек, который Дэвин выписал на имя Джеммы, содержал почти две трети его состояния. Ни Джемме, ни ее второй половине уже никогда не придется беспокоиться о деньгах. Они обналичат этот чек в ближайшем банке и уедут к морю, в те земли, над которыми никогда не раскроются крылья Вороньего короля.

Во рту снова появился вкус крови. Вороний король стоял у входа и нетерпеливо давил на дверь. Пока у Дэвина хватало сил удерживать его, но силы были на исходе.

Взгляд Тернера смягчился. На какое-то мгновение следователь стал понимающим и сердечным человеком, которого могла бы полюбить Джемма.

«Она полюбит, — подумал Дэвин. — Любовь обрушивается водопадом на две половинки яблока и смывает их грехи, даруя вечное счастье».

— Постарайтесь выжить, — произнес Тернер. — Я понимаю, что это трудно в нынешних обстоятельствах. Но постарайтесь. И еще… — Он покосился в сторону и добавил совсем негромко: — Вы знаете, что убийца левша. Вы знаете, кто именно — левша. Будьте осторожны.

Дэвин кивнул, и Тернер скрылся в вагоне. Дэвин сделал несколько шагов по перрону, надеясь еще один раз, уже самый последний, увидеть Джемму. Но все окна были плотно зашторены. Вагон дрогнул и медленно-медленно поплыл от вокзала, унося с собой Джемму. Дэвин сделал еще несколько шагов, повторяя себе, что все правильно. Со временем она забудет обо всем, и ее жизнь будет мирной и беспечальной.

Поезд набирал скорость. Когда последний вагон скрылся за поворотом, Дэвин почувствовал, как на голову легла золотая тяжесть венца Вороньего короля. Он отогнал его, невероятным усилием воли вернув себе разум, и услышал негромкий смех.

— Она уехала, — сказал Дэвин. — Ты ее не получишь.

Вороний король не ответил.

Подошел Артур — до этого он держался в стороне, сидя на скамеечке в компании Штрубе, который что-то черкал в блокноте. Дэвин невольно обрадовался тому, что его друг остался с ним.

— Я предлагал тебе уехать, ты помнишь, — произнес он.

Артур рассмеялся.

— Предлагал, да. Но здесь намного интереснее.