Падение небес (СИ) - Пастырь Роман - Страница 50

Маги сзади не отстают. Бежим по острым скалам, чуть не поскальзываюсь на пепле, сердце в пятки уходит, мат вырывается сам. Кто-то злорадствует сзади, но следом доносится вскрик. Совсем рядом.

Благодаря слуху четко ощущаю, где находятся враги. Мышление работает на полную, обрабатывает сигналы, дорисовывает картинку. Я так сосредоточен, что даже слышу биение возбужденных сердец сзади. Одно из них резко отстало, отчетливо расслышал протяжный стон. Напоролся один из преследователей на острые шипы, мне не нужно поворачиваться, чтобы это видеть.

Начинаю петлять, стараюсь растянуть погоню в цепочку. Как только кто-то приближается, смещаюсь так, чтобы он впереди всех оказался, а остальные у него за спиной. Обостренные чувства в этом как никогда помогают. Заодно смотрю, где можно скрыться. Но нет таких вариантов. Сколько не вглядывайся вдаль — вокруг пустыня острых скал и разломов. Нужен другой вариант, пора менять стратегию.

На бегу достаю кристалл, впитываю его, добираю внутренние запасы до максимума.

Я бегу, как чемпион на олимпиаде, выдавая максимум человеческих способностей и даже больше. Но и за мной бегут далеко не простые существа, тоже силами подпитывают себя наверняка. Как только ощутил, что вошли в темп, что гулхары увлеклись погоней, так резво прыгнул на одну из скал, что выглядела тверже других. Упираюсь в неё ногами, резко выпрямляюсь и выбрасываю себя назад. Мышцы взвыли от нагрузки, но выдержали.

Клинок в руке, снова выстрел, но бегущий умудряется увернуться, только вот ловлю его на обратном ходе и подсекаю ногу. Конечность летит в одну сторону, а верещащее тело в другую. Сам же я приземляюсь рядом, оцениваю обстановку.

Я переоценил гулхар. Не все они быстро бегали, поэтому растянулись на полсотни метров. А что это такое? Секунд пять чистого времени, что под ускорением — вечность.

Через секунду я рядом с ближайшим врагом. Маг вскидывает клинок, его мышцы когда-то были сильны. Сейчас это седой гулхар, что наверняка привык больше полагаться на магию.

Наше оружие встречается, звон разносится по округе, но резкое ускорение и вот его голова летит в сторону, а алая струя разбавляет пепел.

Сместиться в сторону, прикрыться трупом и удар следующего врага проходит мимо. Ускоряюсь, он тоже, короткая стычка и отскакиваем друг от друга.

Медлить нельзя. Прыгаю вперед, попутно выпускаю доспехи. Бежал без них, иначе было никак. Металл принимает удар на себя, клинок врага отскакивает и видимо я его удивил, за что он и поплатился отрубленной рукой, а потом и перерубленной шеей.

Снова врубаю ускорение и убегаю, броню убираю. Сил осталось процентов десять, короткие схватки вымотали. Это проклятое место буквально высасывает энергию, не дает развернуться на том уровне, к которому я успел привыкнуть.

Внезапно ноги притягиваются друг к другу, я спотыкаюсь и лечу вперед. Едва успеваю выпустить доспехи, чтобы избежать участи быть насаженным на острые пики скал.

Проламываю камень, от столкновения откидывает назад, падаю в расщелину. Три метра полета и ещё удар, а потом ещё раз, чтоб наверняка. В голове гудит, кое-как фокусирую взгляд на ногах и нахожу там веревку. На концах тяжелый груз, идеально для метания. Боло или как-то так, мелькает мысль, пока пытаюсь снять путы.

Это удается в тот момент, когда сверху прыгает тень. Чьи-то ноги врезаются в грудь, впечатываю в камень ещё сильнее, от этого мы оба проваливаемся и падаем ещё ниже. Куски земли и скал падают сверху, поднимается пыль, видимость нулевая.

Но мне не нужны глаза, чтобы ощущать противника, точно знать, где он находится. Бросаюсь вперед, бью кулаком в грудь, но удар блокируют. Ответный приходится на доспех, на это я лишь ухмыляюсь и накидываюсь на врага. Придавливаю его к земле, чувствую, что сильнее, руки смыкаются на шеи и сжимают.

Но враг не лыком шит, пытается скинуть меня, да только в тесноте это невозможно.

Его соратники набрасываются сзади, дергают за голову и тащат назад. В последний момент успеваю выпустить клинок, и лезвие входит в того, кто останется лежать здесь на веки. За это получаю в голову удар такой силы, что, кажется, броню сминает, а в ушах звенит так, будто рядом поезд мчится.

Расщелина узкая, от силы метр, большая часть гулхаров осталась наверху, спустились только двое. Выбили меч из рук, спеленали, как котенка и броня не помогла.

Через минуту меня вытащили наружу и окружили. Меч у одного из магов, он его вертит в руках, изучает.

— Его надо убить, — говорит мужчина седьмого ранга, — Он должен ответить за то, что сделал.

— Лучше пытать. Смерть для чужого роскошь. — отвечает ему женщина.

Ведьма же возвышается над остальными минимум на голову. Она настоящий великан, хотя выглядит хрупко. Радуюсь, когда вижу на её идеальном лице следы грязи и пепла. Она замечает мою улыбку, брови хмурятся. Держит в руках мой мешок, достает оттуда диск храма и теперь уже в её глазах победная улыбка.

— Убивать пока не будем, — молвит она решение, — Он нам ещё пригодится живой. Но и наказать его следует. Оторвите ему ноги и руки, но так, чтобы жить остался.

Кровожадные улыбки расходятся по лицам магов. От каждого из них веет силой, осанки прямые, взгляды уверенные. Ничего их не сломило и не смогло поколебать. В глазах лишь желание мести, понимаю, что меня они ненавидят.

Один из них только шагнуть ко мне успел, как дрожь появилась. Я её заранее ощутил, почувствовал, как камень под ногами вибрацию выдает. Дрожь не внутренняя, а внешняя. Сама земля вибрирует.

Маг подошел ко мне, смотрит зло. Сзади тоже кто-то подходит, держит за плечи. Дергаюсь, но хватка стальная. Энергия почти на нуле, процентов пять, и пройдут долгие часы, пока она восстановится.

Вибрация тем временем сильнее. Маг хватает руку, начинает заламывать, слышу, как трещит металл. Ещё немного и рука вслед за ним трещать начнет.

Тут-то и раздается грохот сзади. А потом ещё один. И ещё.

Гулхары занервничали, оглядываются по сторонам. Маг этот недовольно отпустил мою руку, сделал шаг назад.

Это и стало его ошибкой.

Я потянулся к мечу, приказал ему прыгнуть ко мне в руку, что он и сделал. Державшего его воина дернуло, тот выпустил рукоять из рук.

А я ускорился. Ловлю меч освободившейся рукой. Взмах и тот, кто хотел меня искалечить оседает двумя половинами.

Рвусь в сторону, подсекаю того, что сзади стоял. Ко мне бросаются, но в моих руках грозное оружие, собирает кровавую жатву. Летят отрубленные конечности и выпущенные потроха.

Сама ведьма наносит удар. Ногой, прямой, неотвратимый как таран. Отлетаю на три шага назад, врубаюсь в кого-то.

Рядом ещё сильнее грохот раздается. Где-то близко оседают пласты гор, рушится окружающий пейзаж. Улавливаю, как закричали гулхары. Одни бросаются меня ловить, а вот внимание других что-то другое приковывает.

Ещё грохот. Сала, на которой стояли, проседать начинает, собравшиеся теряют точку опоры. Наклоняется поверхность, катимся вниз. Цепляюсь пальцами за выступы, но те ломаются, крошатся под давлением.

Рядом пролетает тот, в кого врубился при падении. Тело кубарем летит, видно приложил его знатно и мужчина не успел адаптироваться к стремительно меняющейся обстановке. Я под ускорением ткнул его клинком, меч рассекает плоть охотно, словно ему передается вся моя ненависть к гулхарам.

Вокруг клубится пепел и пыль, видимость на пять метров от силы. Клубок тел магов и меня в придачу скатился куда-то вниз, сверху засыпает грязью. Плюю на остальных, пытаюсь выбраться, хватаюсь за что только можно и карабкаюсь наверх. Но куда там. Меня хватают за ногу, пытаются сдернуть вниз. Не оглядываясь, впечатываю ступню в голову. Этого хватает, чтобы отпустили.

На поверхность вырываемся одновременно с ведьмой.

Она чумазая, глаза сверкают, будто дьявол вырвался из преисподней. Сверху нависает что-то массивное, погружает нас двоих в ещё больший мрак.

Не удерживаюсь, смотрю туда, выпускаю врага из поля зрения, да так и замираю. Потому что к нам явилось чудовище. Размером с гору.