Путь спящих (СИ) - Нелин Дмитрий - Страница 44

— Это не оправдание! — возмутился Рагни, — ладно, я сам поведу нас.

Мы уже собирались двинуться в путь, как позади нас послышалось грозное уханье. Я тут же стал человеком, причем не по своей воле. Да, в этом мире Рагни имел явно большую силу, чем я. Я повернулся и увидел огромное существо высотой метра три, не меньше. Грузное, обросшее роговыми пластинами, перьями и длинными иглами, оно напоминало ехидну, которую месяц мариновали в мутагене, а затем зачем-то выпустили на волю. Морды видно не было — она скрывалась за длинной кольчужной бармицей, висящей почти до пояса, покрытого черным мехом. Колосс толкал двумя мощными руками деревянную одноколесную тележку, заваленную всяким скарбом и мусором. Из нее торчали провода, куски деревьев, предметы мебели и даже металлическая обшивка от неизвестных мне аппаратов. Передвигалась ехидна на двух толстенных каменных ногах. Каждая обхватом с меня. Ну и чудище. Создание сильно горбилось, и за его плечами я увидел еще и огроменный короб, тоже забитый всякой ерундой. То, что ехидна умела пользоваться тележкой, носила какое-то подобие одежды вселило в меня надежду на общение. Это существо наверняка разумное, а мне не помешает узнать дорогу до храма. Поэтому я вышел на дорогу и встал прямо перед тележкой. Гигант заметил меня. Под бармицей вспыхнуло четыре зеленых точки — глаза, и существо остановилось. Оно издало странный гортанный звук, но я понял его. Ехидна общалась телепатически, как и многие существа в сновиденных мирах.

— Приветствую тебя, путник из другого мира, — сказало это существо, и я вздрогнул. Вот так да — оно даже это знает!

— И я приветствую тебя, — ответил я, — я немного заблудился.

— Что же ты ищешь в таком ужасном и диком месте, как это? — ехидна опустила тележку на землю, и я увидел, как под бармицей что-то зашевелилось.

— Мне нужна гробница. Храм, в котором хранится частица творца, — сказал я.

— Ух, ух, ух! — существо затряслось то ли от смеха, то ли от гнева. Понять его эмоции было невозможно, а определить половую принадлежность тем более.

— Поганые ученые, мерзкие маги, — существо принялось грузно топать ногами. Ага, значит, все-таки сердится.

— Я всегда говорил, что первых нужно сжигать по выходным на главных площадях городов, а их мясо раздавать нищим. А вторым нужно вынимать все внутренности, набивать их тела камнями и бросать в прибрежные воды. Тогда крабы будут вкусными, большими и жирными! А сейчас они совсем тощие стали. Несочные. Суховатые. Видишь? — из-под бармицы появилась еще одна пара рук — тонких, гибких и цепких. Они тут же залезли в тачку и принялись там копошиться.

— Турум-бурум-пурум, — бормотало создание.

— А как тебя зовут? — этот вопрос задал не я, а Рагни.

— Имя. Моя имя? — существо замерло, — давно никто не спрашивал моего имени. Я думал, что забыл про него. Заргиир. Точно. Заргиир. Младший!

— Так ты король-коробейник! — воскликнул я.

— Откуда ты знаешь? — существо выронило из рук панцирь краба, который хотело показать мне.

— Про тебя ходили легенды, — быстро сказал Рагни, — ты же правил маленьким королевством далеко на Юге. Барму. Так оно называлось?

— Ты точно иномирец? — король поднял панцирь с земли, — да какая разница в самом деле. Да, я правил целой страной, но мне было очень скучно. Наши законы запрещали монаршим особам покидать пределы государства, а я всегда жил жаждой путешествий. Поэтому я переодевался, сбегал из дворца и отправлялся бродить. Я хотел повидать весь мир. Исходить его пешком. Вокруг света!

— А чтобы не привлекать особого внимания, ты стал коробейником? — догадался я.

— Вот именно. Однажды я ушел навсегда из своего дома.

— До ветра перемен? — понял волк.

— Да. Он застал меня в дороге. Жаркий, как раскаленная кочерга, холодный, как лед на земле мертвых гигантов, пронизывающий все насквозь. Я помню, что упал в траву и покатился с дороги, в надежде избежать его воздействия, но все было тщетно. Ветер достал меня, и я услышал голос.

— Голос? — Рагни не поверил, — чей? Ветра?

— Частицы. Он спросил меня кем я хочу быть. И я ответил, что хочу остаться самим собой и обойти весь свет и чтобы никто не мог помешать мне. Результат стоит перед вами.

— Ветер сделал тебя неуязвимым, да?

— Почти. Эту броню не пробить даже самым острым мечом. Перья защищают меня от смертельных дождей, а иглами я могу стрелять во всех, кто пытается напасть. Эти ноги созданы для того, чтобы идти несколько дней подряд без какой-либо устали. Горб на моей спине позволяет мне не есть и пить не чаще чем раз в месяц. А мой рот вам лучше не видеть — он способен пожирать даже пустынные колючки. Я — идеальный путешественник. Я стал тем, кем хотел, и мое желание исполнилось. Уже несколько раз, — Заргиир положил панцирь краба обратно в тележку, — ветер сделал всех теми, кем они являлись на самом деле. Ты знаешь историю про императора Мазепулы?

— Это был могущественный владыка, — вспомнил Рагни, — но он обладал целым рядом пороков. Лень, жадность, тщеславие, чревоугодие. А еще он очень любил строить гигантские бассейны для себя, своих наложниц и многочисленных скакунов.

— Да, он имел большую страсть к водным пространствам в тот момент, когда его подопечные страдали от жажды и продавали своих детей в рабство ради бурдюка с водой, — коробейник согласно кивнул, а его бармица затряслась от смеха, — я был в тех краях. Дворец превратился в огромное заболоченное озеро, а сам монарх стал огромной мерзкой тварью, похожей на жабу. Настолько жирной, что даже не может покинуть пределов своего лягушатника. Его многочисленные слуги, наложницы и скакуны превратились в пиявок и покрыли все его тело. Ужасная вонь, гниль и вечное разложение. Все стали теми, кем им и следовало стать. Ветер вскрыл пороки и реализовал их.

— Но разве не осталось просветленных, непорочных созданий? — удивился я, — тех, кому ветер не смог причинить вреда?

— Такие были, но они сразу превратились в чистый свет и покинули этот проклятый мир, — ответил коробейник, — но достаточно обо мне. Ты очень странный чужак. Ты многое знаешь об этом месте, неужели ты бывал здесь еще до того, как он превратился в пепел?

— Просто внутри меня заключен местный охотник, — признался я.

— А-а-а, — протянул Заргиир, — понимаю. Я видел его соотечественников. Они обогнали меня. Даже пытались напасть, но не смогли пробить мою броню. Я ранил нескольких, и они отступили.

— Когда это было? — воскликнул Рагни.

— Много дней назад. Я не считал, ибо это не имеет значения. Мы бессмертны перед моментом гибели всего мира целиком. Погодите, — коробейник снял со своего горба баул и принялся ковыряться в нем, — у меня есть для вас подарок. Он пригодится вам в ваших поисках. Так, это ложка царя Агрии, это ножка от стульчака самого Гарви. Хм. Тарелочка! Нет, не оно. Куда же я его подевал. Мешочек с мелочевкой. Точно, он должен быть в нем.

Король вынул маленький кожаный мешок, расшнуровал его и высыпал содержимое прямо в тачку. Видимо, он не сильно дорожил всем этим хламом, раз так легко рассыпал его.

— Пуговицы, колечки, сережки, монетки, кристаллики, зеркальце. Все не то. А вот! Погодите, — длинные тощие пальцы, подобно клюву цапли, погрузились целиком в кучу барахла и выудили шарик из зеленого стекла, — искаженный компас!

Коробейник протянул его мне, и я взял этот странный подарок. Шарик оказался холодным. Я всмотрелся в него и увидел очертания храма. Да, эта та самая гробница! Ее ни с какой не перепутаешь.

— Спасибо, король, — сказал я, — увы, мне нечего дать тебе взамен.

— А мне ничего и не надо. Или ты думаешь, что я буду и твое барахло таскать? — коробейник затрясся от смеха, — ступайте туда, куда укажет компас, но будьте осторожны в своих изысканиях. Ветер перемен порой дует в самых неожиданных местах.

— Чего? — удивились мы с Рагни хором.

— Ха, так вы думали, что волн было всего лишь несколько? Глупцы! Всплески этой силы происходят постоянно, просто в других землях, и вы можете сильно измениться, если встретитесь с ветром. Удачи, — король помахал нам рукой, спрятал тощие ручки под бармицу и поднял тележку.