Бархатистые прикосновения - Деверо Зара - Страница 23

Тейт расстегнул пуговицы на своей клетчатой рубахе и предстал перед Карен во всей своей нагой красоте: загорелый, широкоплечий, жаждущий секса. Он подошел к ней и, порывисто обняв, жарко поцеловал в губы.

— В жилах Карен вспыхнул огонь страсти, она просунула Тейту в рот язык. Он стиснул ее в объятиях, упершись напрягшимся пенисом в лобок, и она повисла у него на шее. Тейт впился ей в губы, его язык заплясал по ее небу. Все завертелось у Карен перед глазами. Тейт раздел ее, швыряя одежду на пол, и повалил на кровать. Голые груди ее вздымались, розовые соски отвердели и жаждали ласк. Карен машинально раздвинула ноги.

Тейт навалился на нее, горячий и пахнущий лошадьми и свежим потом. Она сжала в кулаке его член, твердый, как стальной брусок, и, судорожно вздохнув, страстно воскликнула:

— Я хочу его поцеловать!

Галантный конюх не посмел перечить даме и послушно встал. Карен села на край кровати, спустив ноги на пол, и сжала в кулаке его мошонку. Головка пениса задергалась и побагровела, выразительно-уставившись на нее своим единственным глазом. Карен разжала пальцы и взвесила яички на ладони. Тейт застонал и, схватив ее за уши, вогнал ей в рот фаллос до задней стенки гортани. Глаза полезли у Карен на лоб, она поперхнулась. Не отпуская ее, Тейт излил ей на гланды горячее семя. Оно заполнило рот и потекло по подбородку.

Тейт отшатнулся и, вытянув член у нее изо рта, сказал:

— Не волнуйся, крошка! Там еще много осталось! — Он лег на спину и потянул Карен на себя. Отплевываясь и хватая ртом воздух, она присела на корточках над его головой. Он стал жадно сосать клитор. Карен застонала и, закрыв глаза, стала тереться промежностью о его нос и подбородок. Тейт рычал и вгрызался в ее ароматную плоть, словно изголодавшийся зверь. Волны удовольствия побежали по ее телу. Она замотала головой. Тейт подхватил ее под ягодицы и насадил на фаллос. Стенки влагалища стиснули его, словно тиски, и Карен понеслась на конюхе вскачь, как на жеребце. Ноги ее вскоре задрожали, тело заходило ходуном. Его пенис пронзал ее насквозь и выворачивал наизнанку. Соки лились из нее ручьями, смешиваясь с фонтаном спермы. Карен едва не потеряла сознание. Наконец конвульсия прекратилась, влагалище расслабилось, а член обмяк и выскользнул из него, маленький и сморщенный. Карей упала Тейту на грудь и прижалась щекой к его щеке.

Он погладил ее по голове и, нежно Поцеловав, прохрипел:

— Ты прелесть! Армина говорила, что с тобой здорово трахаться, но ты превзошла все мои ожидания.

— Ты спишь с Арминой? — спросила Карен.

— Она готова отдаться первому встречному, — усмехнулся он. — Ты в этом убедишься сегодня на вечеринке.

Тугие струи из душа лились на лицо Карен, как теплый тропический дождь. Она подняла руки, закинув голову, блаженно зажмурившись. Вода проникала во все ее углубления, освежая и лаская утомленное тело. Особенно приятны были теплые ручейки в ложбинке между грудями. Струйки щекотали соски, отчего те розовели и набухали.

Нащупав рукой флакон с гелем, Карен налила немного густой ароматной субстанции на ладонь и нанесла ее на плечи и груди, с удовольствием вдыхая запах ванили. В памяти ожили сцены совокупления с Тейтом. Карен намылила груди, обвела пальцем вокруг сосков, пощипала их, подергала, блаженно улыбаясь, и почувствовала жар во влагалище. Она запустила туда палец.

Ее охватило блаженство. Груди и живот задрожали. Стенки влагалища сжались, клитор высунулся из срамных губ. Перед ее мысленным взором возникло лицо маркиза, рука непроизвольно стала тереть промежность сильнее. Не пройдет и двух часов, думала она, как они с Мэллори встретятся на вечеринке. Ее пальцы нервно затеребили волосики. Она раздвинула срамные губы и прикоснулась к своей драгоценной розовой жемчужине.

Лица ее любовников замелькали у нее перед глазами: Кан и Джереми, Тони, Спайк и Тейт — все мужчины, овладевшие ею за несколько минувших дней, представились ей словно наяву. Но почему среди них нет Мэллори? Она принялась отчаянно дергать клитор, тихонько повизгивая. Экстаз нарастал. В душевой клубился пар, струи горячей воды обрушивались на нее из душа. Средний палец все глубже проникал в ее мокрое лоно. Дыхание Карен участилось. Ее миловидное лицо исказилось порочной гримасой.

Мастурбацию она предпочитала всем прочим плотским удовольствиям. Для нее не было ничего слаще, чем нащупать клитор и, раздвинув наружные половые губы, гладить и теребить этот нежный бугорок. Она могла рукоблудствовать часами, читая книгу или размышляя о чем-то, продлевать свое наслаждение бесконечно долго, откладывать прыжок в рай до тех пор, пока она не переполнится сладким предчувствием.

Всякий раз эта утеха выливалась в затяжную дуэль между ее нетерпеливыми пальцами и податливым розовым отростком. На этот раз клитор одержал победу: началась первая судорога сладострастия. Карен расставила ноги и, густо покраснев, раздвинула рукой наружные половые губы и уставилась на свой подрагивающий розовый червячок. Новая волна чистой радости сотрясла ее, она охнула и сжала бедра, трепеща от нарастающего удовольствия.

Стон вырвался из ее груди, она выпятила низ живота и просунула во влагалище три сжатых пальца. Оргазм окатил ее горячей волной в последний раз, она вздрогнула и вскрикнула, с трудом устояв на ногах. Душ освежил ее и смыл сок, стекавший по бедрам. Она окатилась холодной водой и, бодрая и веселая, обмоталась махровым полотенцем и вернулась в спальню.

Встав напротив зеркала, Карен уронила полотенце на пол и уставилась на свое обнаженное тело. Оставшись им вполне довольна, Карен улыбнулась, взяла с туалетного столика флакон с лосьоном и начала втирать пахучую жидкость в кожу. В воздухе запахло розами.

Ужин был назначен на восемь вечера, в запасе у Карен оставалось не более получаса. Что же ей надеть? Сейчас этот вопрос беспокоил ее куда больше, чем в годы учебы в Оксфорде. И самая главная проблема, которую ей предстояло решить, — это надевать ли нижнее белье! За окнами сгущался туман, назревала гроза. Сначала Карен подумала, что вполне обойдется и без белья, чтобы телу легче дышалось. Но соблазн надеть новую черную атласную грацию и такие же трусики был слишком велик. И Карен приступила к волнующей процедуре надевания обновок.

Не торопясь освободив изделия от красивой оберточной бумаги, она погладила атласную ткань и, блаженно улыбаясь, начала надевать бюстгальтер. По загорелым грудям побежали мурашки, чувствительные соски набухли и уткнулись в кружева. Застегнув на спине крючки, Карен взглянула на свое отражение и надела трусики. Затем она натянула тонкие колготки и, сунув ноги в босоножки на высоких каблуках, совершила пируэт перед зеркалом. В таком виде она походила на заправскую проститутку. Черный атлас врезался в ее плоть, колготки делали ножки чрезвычайно аппетитными. Карей подумала, что маркиз наверняка набросился бы на нее, как сокол на зайчиху, если бы увидел ее в таком сексуальном наряде. Особенно заманчиво выглядели ягодицы. А кружева в промежности трусиков способны были лишить рассудка самого хладнокровного мужчину. Карен с трудом удержалась от новой мастурбации, ограничившись тем, что слегка потеребила клитор. Времени у нее оставалось мало, а нужно было еще надеть платье.

Мысленно пообещав клитору, что она уделит ему внимание позже, Карен распахнула дверцы стенного шкафа и застыла перед нарядами, развешенными на плечиках. После недолгого размышления она остановила свой выбор на бархатном зеленом платье, недавно купленном в престижном модном салоне. Глубокое декольте выгодно подчеркивало волнующие формы ее грудей, а узкая талия — крутизну бедер. Подол достигал щиколоток, но сбоку имелся многообещающий разрез.

Облачившись в этот смелый наряд, Карен посмотрела в зеркало и сочла, что в таком виде не стыдно предстать перед гостями маркиза. Цвет платья успокаивал ее и придавал уверенности в себе, удачный крой обеспечивал свободу движений, вырез на груди поднимал настроение. Карен сделала вечерний макияж, подсушила феном и красиво уложила волосы, надела изумрудное ожерелье, серьги в форме капель и почувствовала себя готовой к любой неожиданности, даже к ухаживаниям невыносимого сноба маркиза Мэллори Бернета.