Страж империи (СИ) - Пекальчук Владимир Мирославович - Страница 51

– Министр на линии.

Я взял аппарат и поднес его к уху.

– Терновский на связи. Слушаю вас.

– Я слышал ваше совещание. Как вы оцениваете перспективу провести зачистку своими силами?

– Не очень позитивно. По той же причине, по которой предпочитаю отнести передатчик Яна лично.

– Судя по всему, здесь нет угрозы по вашему профилю, а для более прозаичных ситуаций курсанты изначально уже были немного подготовлены. С другой стороны, развернуть пехотные полки и две танковые бригады и образовать оцепление города – это дорого, чертовски дорого. Так делать положено, но если бы у нас была точная информация по происходящему – мы могли бы избежать этих затрат. В идеале, если б С.И.О. провел зачистку и решил проблему – тут и рост популярности, и недоброжелателям рты заткнуты… В конце концов, первый боевой опыт в не самых экстремальных условиях.

Я вздохнул.

– В таком случае, я рассчитываю, что экономия средств будет принята во внимание при решении вопроса о «потрошителях».

– Безусловно.

– Тогда я займусь этой проблемой. – Я вернул телефон Скарлетт и обратился к начальнику полиции: – а есть поэтажный план-схема больницы?

Симонов начертил грубый план первого этажа, объяснил, что где находится, и сказал:

– Второй и последующие этажи по планировке идентичны первому, но вот этот блок не разделен на приемные кабинеты, там палаты для больных. Двери на тех же местах, только их стало меньше, и стен внутри – тоже меньше.

Я рассмотрел схему и заметил:

– То есть, вот тут три этажа – сплошь палаты?

– Да, и вот тут тоже. Три этажа, по два крыла – у нас шесть отделений.

– Хм… Много палат…

– Больница строилась с возможностью играть роль военного госпиталя и может вместить до тысячи больных и раненых. Многие палаты во всех отделениях либо не используются вообще, либо выполняют роль хранилища неприкосновенного запаса медицинских грузов. Смотрите на двери, там сургучные пломбы. Если пломба не сломана – дверь не открывалась и внутри никого нет. А вот здесь, на втором этаже, я запер дверь стулом, пострадавший санитар находится тут, если не вышел через черный ход на запасную лестницу.

– Двери капитальны? Он не мог их выломать?

– Двери вполне прочны, но в них есть стеклянные декоративные панели. Все-таки, это больница, а не банк, нам ни к чему непроницаемые барьеры.

– Двери на запасную лестницу на замке?

– Нет, разумеется. Зачем иметь второй выход на случай пожара, если держать его на замке? Но за те несколько секунд, которые я смотрел в лицо свихнувшегося бедняги, у меня возникло впечатление, что он… даже не то, что не в своем уме, а еще хуже. В его глазах, как мне показалось, читалось только желание добраться до меня – и ни единой мысли помимо этого… Он ведь мог разбить стеклянную панель и дотянуться до стула, но не сделал этого, пока я бежал вниз по лестнице. Не додумался. Так вы собрались провести зачистку?

– Именно.

– Там внутри могут быть живые люди, запершиеся или спрятавшиеся.

– Я кое-что смыслю по части проведения зачистки в людных местах.

– Надеюсь. И начет этих… больных. Было бы хорошо их тоже не убивать без необходимости. Даже если не удастся спасти – надо знать, с чем мы вообще столкнулись.

Ученый такой ученый… хотя мне ли осуждать фанатиков?

Я покачал головой:

– Не наш профиль. Ни СТО, ни С.И.О. в принципе не обучены брать кого-то или что-то живым. Но мы не станем убивать тех, кто будет в состоянии понять и выполнить приказ лечь на землю лицом вниз. Большего вам не пообещает ни один эстэошник, и кто-то вроде вас должен хорошо понимать, почему.

Симонов кивнул.

– Понимаю.

Я повернулся к начальнику полиции:

– Теперь вот что… Нам понадобится ваш оперативный центр. Скарлетт, займись этим. Доктора Симонова вон там в углу приковать наручниками…

– Хренасе! – возмутился он. – Я, между прочим, дворянин!

– В другой ситуации – да. Сейчас – подозреваемый в чернокнижии и принадлежности к запрещенным террористическим обществам. И это вы тоже должны понимать, а если не понимаете – вольны пожаловаться кому угодно, когда зачистка будет завершена.

Начальник полиции с ухмылкой кивнул своему оператору, тот снял с пояса наручники и приковал доктора к стальной скобе-держателю.

– Теперь начинаем менять диспозицию. Сейчас все ваши люди с главных ворот присоединятся к тем, которые удерживают задние, мой вспомогательный персонал займет позиции вдоль стен, а подразделение зачистки соберется у главного входа. Мы проведем брифинг и начнем зачистку. Проинструктируйте своих людей стрелять во все, что не будет выполнять приказ «лечь на землю, руки за голову» с первого раза.

– Понял.

– Всем вашим людям, включая снайперов, следить за территорией. Снайпера пусть поглядывают на движение в окнах этажей и сообщают, если что-то увидят, но ни в коем случае не стрелять. В данном случае враг – даже не одержимый, я сомневаюсь, что снайпер сможет надежно определять, где человек, а где – нет. Гражданских вообще убрать от периметра, у меня нет уверенности ни в их адекватности, ни в нервах. А лучше – разделите на две части и отдайте командирам вспомогательного персонала у стен. Там они будут под присмотром опытных людей, место самое безопасное, и дров наломать не смогут с перепугу.

– Понял.

– И дайте какой-то файл или пленку для схемы – придется инструктаж проводить прямо под дождем…

Я сунул лист бумаги в файл, бросил взгляд на Скарлетт, которая подсоединила к разъему приборной панели небольшой приборчик и корпела над переключением дисплеев на наши камеры, вышел из фургона и взялся за рацию.

– Говорит Терновский. Планы меняются, министр хочет, чтобы мы провели зачистку. Басиль и Рудольф вместе со своими людьми занимают позиции на востоке и западе от территории больницы, на случай, если кто-то полезет через стены. Вторые ворота держит полиция, через главные заходим мы. «Красные» и «Синие», сбор у главных ворот на брифинг. Скарлетт, следишь за территорией и за нашими камерами, в случае чего сообщаешь.

В наушнике послышалась череда «вас понял» и «принято». Ну, поглядим, чего стоят мои курсанты в деле.

Мы собрались у ворот, я отдал крайнему курсанту схему:

– Всем по очереди ознакомиться и запомнить план. Обстоятельства требуют зачистить больницу. Противник, вероятно, физически человек и представляет соизмеримую угрозу, хотя в умственном и моральном аспектах уже не факт, что остался человеком. Точно известно о минимум двоих противниках, всего в здании около десяти людей, включая персонал и пациентов. Предположительно, имеет место заражение болезнью типа бешенства с очень быстрым течением, потому все находящиеся внутри уже могут быть опасны. При обнаружении выжившего приказать ему лечь на землю лицом вниз, руки на голову. Если он не начинает исполнять этот приказ немедленно – огонь на поражение без сомнений и колебаний. Если что-то, выглядящее как человек, бежит к вам – просто прицельтесь в него. Если нормальной человеческой реакции на оружие нет – огонь без предупреждения. Вопросы?

В ответ – нестройный хор «никак нет».

– Отлично. Мы заходим с главного входа и берем под контроль холл. Я с «синими» иду первым, затем «красные» находятся вот тут по центру, берут под прицел все двери в обе стороны коридора и оба выхода из больницы. Десять человек «красных» – непосредственно в вестибюле парадного входа, следите через двор за воротами, так как они остаются без прикрытия, и за территорией. Лестничные клетки тут и тут, спуск со второго этажа возможен только по ним. В это же время я и «синие» зачищаем кабинет за кабинетом по часовой стрелке, и так пока не будет зачищен весь этаж. Как только весь этаж, территория и все выходы из здания под нашим контролем – «красные» остаются внизу и обеспечивают невозможность покинуть больницу в обход нас, а мы принимаемся за второй этаж.

– То есть, вся веселуха «синим», – проворчал Гидеон Романский, тот самый «платник», с которым при обработке в «кошмарилке» случилась неприятность.