Страж империи (СИ) - Пекальчук Владимир Мирославович - Страница 48

Я приподнял брови:

– Посмешищем? С чего бы вдруг? Критика – это да. Меня раскритиковали за самовольную организацию учений посреди города. Вас – за двадцать шесть условных жертв среди гражданских. Насмешек я пока что не заметил. И просто между прочим: вы сами виноваты, забыли? Я не просил вас переться за мной в город.

– А что мы должны были делать, если вы нарушили свои же правила?! – возмутился Аристарх, и такое же возмущение я прочел на остальных лицах.

– Продолжать играть по правилам. Я – одержимый, а потому выбираю, где, как и когда. Я не нарушаю правил – я их меняю, как хочу и как могу, без предупреждений и уведомлений. И открою вам секрет: главная трудность в нашей профессии как раз в том, что мы вынуждены играть против врага на его условиях. Переиграть приблуду по его же правилам, выжить – и повторить. Привыкайте, это С.И.О., а не какой-то там спецназ. Хотите стать героями при жизни, а не посмертно – прыгайте выше головы. Я, несмотря на всю мою крутость – человек, как и вы, а потому относительно понятен вам и предсказуем, ведь догадались же вы каким-то образом, что я могу мухлевать. И если вы не научитесь переигрывать понятного меня – я не знаю, как вы собираетесь противостоять врагу, которого понять невозможно. Вольно, построение окончено.

Поздно вечером разбушевался знатный шторм, так что я посидел немного у открытого настежь окна, вслушиваясь в раскаты грома, а потом завалился спать.

Мне приснился довольно дурацкий сон: Арлин и Роксана танцевали стриптиз, а я колебался, не в силах выбрать одну из них, при этом они не соглашались пройти в мою спальню вместе. Неизвестно, сколько бы я страдал фигней, но тут зазвонил телефон. Я внутренне напрягся, однако появилась Сабрина в форменном пиджачке с надписью «Собственность Дома Арклайт» и подала мне трубку. Когда я поднес ее к уху и сказал «Алло», телефон зазвонил снова.

Я открыл глаза, обвел глазами темную комнату и вздохнул. Нет, правда дурацкий сон, а вот телефон звонил не во сне, я замечательно реагирую на внешние раздражители, когда сплю, и быстро просыпаюсь, если такое случается.

И тут он зазвонил в третий раз.

Я протянул руку к тумбочке и снял трубку с аппарата защищенной связи. Интересно, кому не спится в такое время?

– Алло?

– Мне очень срочно нужен комендант Терновский, – раздался в трубке незнакомый голос.

– Я слушаю.

– Эм-м-м… Мне дали ваш номер в министерстве чрезвычайных ситуаций… Я – начальник полиции небольшого соседнего городка, и у нас случилось чрезвычайное происшествие. Нам срочно нужна любая возможная помощь.

– Вообще-то, я начальник учебного центра. Это не военный гарнизон, у меня солдат как таковых нет. Вам бы в министерство обороны звонить, если своих сил недостаточно.

– Звонил! У меня в городке базируется всего одно маленькое подразделение спецназа, и как раз позавчера они все отбыли на переподготовку или учения, а вся полиция городка на двадцать тысяч душ – тридцать полицейских, из которых видел Порчу вживую один я, и то издали в прицел! Ближайший военный гарнизон – в девяноста километрах, они выдвинутся только через двадцать минут и еще Чужак знает сколько будут пилить полевыми дорогами напрямик в такой-то ливень. Я знаю, что вы только начали обучение, но вы сами – специалист. Мои люди в состоянии тихой паники, могут разбежаться в любой момент. А больше город некому защищать. Нам бы пригодилась любая подмога, пока не подойдут войска, а до вас всего тридцать километров по шоссе.

– Что у вас приключилось?

– Мы не знаем. Что-то странное происходит в здании городской больницы, есть жертвы. Мы оцепили больницу, но оцепление в тридцать человек – смехотворно.

– Сколько жертв и за какой промежуток времени?

– Точно не знаю. Думаю, от одного до пяти человек. Это случилось двадцать минут назад, и пока больше ничего.

– Разваливающиеся надвое без видимых причин люди были?

– Нет, иначе я бы сразу сказал, что это одержимый… Привезли странного пациента, который напал на персонал, а потом вообще начало твориться что-то странное… если рассказавший это главврач в своем уме. Понимаете, это не похоже ни на одержимого, ни на Порчу, я как начальник полиции немного разбираюсь в этом, а иначе давно объявил бы всеобщую экстренную эвакуацию… Пока еще колеблюсь.

Я вздохнул. Всеобщая экстренная эвакуация – по сути, сигнал «спасайся, кто может». Толпы сонных людей, выбегающих под ливень в пижамах, с детьми на руках, людские потоки, несущиеся по улицам и затаптывающие любого упавшего, автобусы и автомобили, не разбирающие дороги… Всеобщая экстренная – единственная вещь, которая страшнее войны, ее объявляют только в случае локальных Прорывов или Сопряжений, то есть тогда, когда сотни затоптанных – относительно незначительные жертвы. И сейчас я очень хорошо представляю себе состояние начальника полиции: объявит тревогу – будут жертвы, затоптанные или умершие от стужи, калеки… А если тревога окажется ложной? С другой стороны, если не объявить ее, а в город вырвется сонм тварей – опять же, кошмарные жертвы. И отвечать в любом из вариантов – бедолаге начальнику.

– Вас понял. Выдвигаюсь незамедлительно. Как город называется?

– Радополь.

– Больница одна?

– Одна.

– Ждите.

Я положил трубку, взялся за телефон внутренней связи и включил сирену и громкоговорители.

– Внимание, говорит Терновский. Это боевая тревога. Идут только добровольцы. Пятиминутная готовность, сбор в арсенале.

Эх, что за безумные деньки пошли…

Я оделся и принялся облачаться в свой «музейный» доспех, когда ко мне без стука ворвалась Скарлетт.

– Александер, что происходит?!

– Едем в Радополь. Что там происходит – пока непонятно, но начальник полиции подумывает объявить всеобщую экстренную.

Я водрузил на голову шлем и открыл оружейный шкафчик с моими «кишкодером» и «потрошителем».

– Это согласовано с министром?

– Напоминаю, что не являюсь его подчиненным, это раз. Мы идем туда как добровольцы, это два. Нет времени согласовывать.

Я повесил «кишкодер» за спину, вторую винтовку сунул подмышку, чемодан с боеприпасами, патронташ и двойную портупею с кацбальгерами взял в левую руку и двинулся в арсенал.

Здесь я застал не только поспешно надевающих снаряжение курсантов, но и инструкторов, а также шефа охранки Рудольфа и пару человек из его команды.

– Господа, а вы что, тоже с нами? – спросил я.

– Будет совсем несолидно, если неопытные курсанты поедут, а мы нет, – ухмыльнулся Басиль Полоцки. – К тому же, нам как людям военным «год за три» считается, минимальный период – месяц, если дойдет до стрельбы – это всем нам плюс три месяца выслуги.

– И зарплаты, – сказал Рудольф. – Эх, мне бы сюда мой огнемет…

Я устроил быструю перекличку и выяснил, что добровольцами пошли все пятьдесят курсантов. Нам явно понадобится второй автобус.

– Сэр, вводная есть? – спросил Аристарх, проверяя крепление патронных коробов к разгрузке.

– Предположительно противник малочисленный и не является ни одержимым, ни Порчей. Вот все, что я знаю, посему вооружение стандартное универсальное, доспех максимальной защиты. Сориентируемся на месте.

Из арсенала мы пошли к автобусам и обнаружили, что доктор Толоконникова и несколько человек медперсонала тоже собрались ехать с нами.

– Доктор, а вы на войне хоть разок-то были? – спросил я.

Она вздохнула:

– К сожалению, да…

Водителей мне предоставил Арнстрем, в первый автобус загрузился я с курсантами, во второй – медики и инструкторы. Если дело именно в чернокнижнике, как я опасаюсь – инструкторы будут слабым звеном, они простые люди, а медикам понадобится хоть какая-то охрана.

В самый последний момент прибежала Скарлетт и запрыгнула следом за мной.

– Что сказал министр?

– Да ничего особенного. Он уже знает о происшествии, окружающие гарнизоны подняты в боевую готовность, силы быстрого реагирования выдвигаются, но им понадобится время. Радополь стоит на отшибе, вокруг много пахотной земли да деревни, плотность населения невелика, воинский контингент в нашем районе минимальный… да и тот отбыл на учения. Две танковые бригады готовы развернуться и взять город в кольцо, но они далеко. Часа два-три до прибытия первых войск, на то, чтобы окружить город, уйдет часов шесть-семь.