Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Перевернутый мир - Михайлова Евгения - Страница 7


7
Изменить размер шрифта:

Арсений разлил по стаканам виски, открыл на ноутбуке фотографию человека в парадной форме полковника с орденами на груди.

– Узнаете? Это Павлов. Тот, который был обвинен в ошибке операции со мной. Послал нас не просто по неправильному адресу, но по ложной информации. Обвинен и наказан. Перевели в отдел по борьбе с наркотиками. Был майором. Недавно стал полковником. Ну, вам вся эта игра понятна. Я о другом. Он люто меня ненавидел. Я посадил сына его жены от первого брака. Виктор Таран сидит до сих пор за убийство и разбой. Меня тогда не убивали, а калечили. Чтобы существовал и знал, за что. Катя могла тоже остаться инвалидом? Что сказал Масленников?

– Ты усугубляешь, Сеня. – произнес Сергей. – Такая изощренная, пролонгированная месть требует умелых исполнителей. Не сомневаюсь, что у Павлова они могут быть. Но… не с девочкой же так воевать. Не трави себя, не притягивай беду. Все обошлось. Слава богу.

– Я не получил ответа на свой вопрос, – настойчиво сказал Арсений.

– Не нужно быть экспертом, чтобы знать: в затылочной области находится мозжечок, – ответил Слава. – Он отвечает за координацию. Да, такая опасность была. Но люди падают навзничь на лед, и от удара тоже возможно повреждение, вызывающее даже паралич. Мы говорим ни о чем.

– Я говорю о вирусе редкого паскудства, который поражает некоторые мозги. И это вы знаете не хуже меня. Разве мы не встречали людей, чья жизнь только злоба и ненависть? Причем встречали не только после преступления – на коленях и в наручниках, но и сверху – среди соратников. Майорова помните, который во время допросов придумывал такие пытки, что мы сами не могли поверить? Пока не получили пару кусков мяса вместо людей. Он, кстати, уже вышел?

– Вроде да, – ответил Земцов. – По УДО. Сеня, еще раз прошу: не делай область наших поисков безразмерной. Мы не можем искать все зло на земле. Давай разбираться с фактами как профессионалы.

– Конечно, – улыбнулся Арсений. – Прошу меня понять и простить. Неподвижность питает подозрительность. Я вам очень благодарен за поддержку и этот наш маленький заговор во имя истины.

– Тогда честь имеем? – Сергей встал первым. – Кстати, у Смирнова есть взрослый сын. Может так любить папу, что… Я люблю новые знакомства, вы же знаете. Сроки нас не давят.

Когда друзья вышли, Арсений попытался глубоко вздохнуть, но сердце ударилось о камень застывших в неподвижности ребер… Даже мысленно не получается вырваться, помчаться туда, за ними, рассмотреть все, о чем они сейчас говорили… Всмотреться в лица, рожи, оскаленные морды хищников на двух ногах. Пойти по следу, найти по запаху… И, возможно, вынести свой приговор. Он всю жизнь поступал строго по закону, но закон его предал. Как и соратники по его охране.

Катю, наверное, привезут завтра. Нужно просто дождаться. В тепле и покое они вместе смогут во многом разобраться. Она оттает и вспомнит мелочи, которые ему помогут. Сейчас главное, чтобы еще какое-то время не возвращалась Зинаида, пока он вновь не спрячет в себе то, чего она не должна видеть, во что ей нельзя лезть. Но если Арсений еще на десять минут останется в одиночестве, у него закипит мозг. И Арсений набрал номер соседки Киры.

Соседи

Через десять минут Арсений открыл входную дверь и впустил крошечную щебечущую женщину, которая стала выпутываться из куртки, шарфов и платков. Так Киру укутывал ее муж Алексей. У него была мания: он больше всего боялся, что Кира простудится и заболеет. И Алексея можно понять, считал Арсений. Такая женщина, как Кира, может появиться на свет раз в тысячу лет и достаться человеку как награда.

Он не может на нее смотреть без улыбки. Ее на улице, наверное, принимают за подростка. Морщинки, проблески седины видны только с очень близкого расстояния. И тут же о них забываешь: так блестят глаза и все освещает радостная белозубая улыбка. Между тем, Кире немало лет, и личность она историческая.

Первый муж Киры был знаменитым ученым-физиком и еще более известным советским диссидентом Соколовым. Судьба – тяжелейший набор испытаний борцов за свободу: допросы, обыски, тюрьмы, психушки. Надорванное здоровье, все существующие лишения. И рядом, как единственная надежная, нерушимая опора, – крошечная жена Кирочка, которую великий Соколов когда-то полюбил за легкость, нежность и бесконечный оптимизм.

Именно Кира неведомыми путями и усилиями добивалась освобождения мужа на какое-то время… И, вероятно, сыграла не последнюю роль в том, что американцы обменяли захваченного советского шпиона на замученного диссидента Соколова. Кира привезла мужа в Вашингтон. Радовалась, как дитя, красивому большому дому, в котором они должны были жить, отличной лаборатории, в которой муж продолжит свои исследования, его месту профессора в университете. Киру отдельно принял президент США, чтобы поблагодарить за мужество и поддержку борца за свободу. Президент был очарован нежной маленькой собеседницей, которая умудрилась рассказать ему пару очень смешных эпизодов из их жизни-выживания.

А на следующее утро Кира всем объявила, что возвращается в Москву, в свою пятиэтажку. Она полюбила другого талантливого физика. Он в ней очень нуждается. С диссидентом Соколовым они, конечно, остались близкими по духу людьми. С Алексеем поженились, в этот дом переехали вместе с семьей Васильевых. Живут тремя этажами ниже. Когда-то Арсений, который был еще на ходу, точнее постоянно на лету, подвозил на своей машине Киру по ее делам: она вечно доставала что-то особенно полезное для здоровья мужа. И они проговорили почти час. Арсений был пленен ее очарованием не меньше американского президента. Редкое или уникальное сочетание больших знаний с великой наивностью и доверчивостью, тяжелейшего опыта с безграничным позитивом и стремлением к радости… Арсений тогда занимался очень тяжелым расследованием и незаметно, непривычно для себя чем-то поделился. Кира мгновенно вникла в сложную ситуацию. Он был поражен логикой и простотой ее советов. Так и началась их дружба.

– Сеня, возьми эту сумку и вытащи из нее банку. Тут смесь всего самого полезного, не буду даже перечислять, поверь на слово. Это надо глотать по столовой ложке натощак. Можно и после еды. Можно вообще всегда. К примеру, ты проснешься, а спать тебе не хочется, – с невероятной быстротой произносила Кира своим звонким, почти девчоночьим голосом.

– Ты хочешь сказать, что в этой мешанине есть что-то снотворное?

– Ни в коем случае. У меня только то, что будит уставший мозг. А проснувшийся мозг может все, даже заставить человека спать, потому что это необходимо для восстановления.

– Понятно. Сожру все при случае. Обожаю твои эксперименты.

– Это не все. В пакете котлеты из индейки, фаршированные творогом с брынзой. Они еще теплые. Моему Алексею они не просто нравятся, он говорит, что от них рождается ощущение праздника. А мы с тобой их сейчас съедим на закуску. Выпить у тебя, конечно, есть что. Леша трезвенник, ты знаешь. Считает, что алкоголь вредит физике. Мне из выпивки нечего было тебе принести.

– Это есть. Поехали в комнату. То, что это вкусно, чувствую через пакет. Боюсь только, с ощущением праздника у меня может быть заминка. Ты же слышала, наверное, что у нас случилось.

– Я, разумеется, знаю все, что возможно было узнать. И в больницу звоню постоянно. Представляюсь то Катиной бабушкой, то двоюродной сестрой. Один раз даже представилась профессором Андреевым, то есть моим Лешей. Умею менять голос. Они не любят, когда один человек звонит дважды. Грубо посылают. Так вот давай сразу скажу тебе главное: у тебя праздник. Даже до моих котлет. Твоя дочь жива, поправляется, все пройдет без следа. Мне сказали диагноз, я все прочитала о нем. Не смей гневить судьбу и притягивать несчастья. Ты понял, за что мы выпьем? Пусть наши будут здоровы и счастливы. А враги подавятся собственной злобой.

Поскольку прекрасный тост Кира протараторила в прихожей, в комнате за накрытым столом они сразу принялись выпивать и есть. Арсений достал еще коньяк, под него особенно хорошо пошла полезная бурда из банки. Ощущение праздника… Почему нет? В том виде, в каком оно у Арсения в принципе может появиться. Он даже в глубоком детстве никогда не визжал от беспричинного веселья, в подростковом возрасте не орал «ура» по команде, в самые спокойные времена не пел с друзьями задушевные песни. Он просто говорил про себя: это есть. Это я сделал. Это ко мне прилетело. И точнее Киры никто бы не сформулировал: сейчас к нему на минуту прилетело спасение из несчастья.