Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Юность Маши Строговой - Прилежаева Мария Павловна - Страница 31
- Замолчи, Поля! - вдруг прервал Иван Никодимович.
Она послушно умолкла.
- Ты не знаешь, какими мелочами исковеркана моя жизнь! - произнес он, не глядя на нее. - Не будем притворяться, что ничего не случилось.
Она сняла руку с его плеча и, опустив голову, покорно ответила:
- Хорошо. Не будем притворяться... Но вспомни, Иван, когда в жандармском отделении в четырнадцатом году завели на тебя дело и многие осторожные люди перестали с тобой раскланиваться, а мне в городской управе отказались дать школу, потому что я назвалась твоей невестой, ты пришел и сказал: "Не хочу портить вам жизнь, не хочу принимать ваши жертвы. Прощайте!" Как бы я стала жить, если бы ты действительно ушел тогда, Иван?
И вдруг, глядя на него в упор, Ирина Федотовна сказала:
- А Кирилл умер. Ваня, ты ведь не знаешь, что умер Кирилл?
- Что такое? - бледнея, переспросил Иван Никодимович.
Он навалился грудью на стол и пошатнул его. И только сейчас, в первый раз после встречи с ним, Пелагея Федотовна заплакала, громко, навзрыд.
...Через месяц Маша получила извещение из Москвы: роно вызывало ее на работу.
Начались сборы. Ирина Федотовна потихоньку вздыхала, боясь отпускать Машу одну. Никто не сказал об этом ни слова, но без слов было решено, что Ирина Федотовна останется во Владимировке. Для всех было неожиданностью, что именно с ней Иван Никодимович чувствовал себя просто и легко. Она подавала ему папиросу за папиросой и говорила о Кирилле Петровиче. Иван Никодимович понимал, что она говорит потому, что не может не говорить.
Так они сидели часами вдвоем и толковали. Что-то оттаивало, отходило в Иване Никодимовиче.
Но иногда гримаса страдания исказит его мужественное, красивое лицо. Тогда он отказывается есть, уходит из дому и в угрюмом одиночестве шагает по дорожкам сада или задворкам, чтобы не встретить людей, проберется в лес. В такие часы его никто не зовет и не ищет, почему-то тихо говорят о посторонних, незначительных вещах, а Пелагея Федотовна посидит у окна, хрустнет пальцами и, словно догадавшись о чем-то, уйдет в деревню.
Когда спустя много времени Иван Никодимович, с осунувшимся от усталости и голода лицом, вернется домой, на крыльце его ждут: из правления колхоза, с молочной фермы - кому-нибудь неотложно нужен совет.
Исподволь, с упорством и терпением любви Пелагея Федотовна вводила своего павшего духом мужа в круг интересов деревенской жизни.
Наступил день отъезда Маши.
- Ты не сердись, что я отбил ее у тебя... - сказал Иван Никодимович, кивнув в сторону Ирины Федотовны. - Поля не справится одна.
- Дядя Иван, - спросила Маша, впервые почувствовав себя в силах быть откровенной, - что вы будете делать?
Ирина Федотовна за спиной Ивана Никодимовича, сделав страшные глаза, грозилась Маше.
- Мы еще не надумали с ней, - ответил Иван Никодимович, указав на Пелагею Федотовну.
Тетя Поля вспыхнула девичьим румянцем, сжала ладонями его седые виски и поцеловала в голову.
- Дай срок. Надумаем.
Она суетилась, собирая Машу в дорогу, объясняла, что положила в корзинку, какие вещи отправила на станцию с попутной подводой, велела писать и, наконец, спросила Ивана Никодимовича:
- А что, Ваня, не подарить ли Маше ту тетрадку? Помнишь, я завела ее, когда нам с тобой пришлось встретиться. Там наша юность записана.
Ирина Федотовна, которая без страха не могла вспомнить голодные и угрюмые месяцы, прожитые после эвакуации в Москве, заплакала.
- Маша, как ты там будешь? Пиши нам. Боюсь, не сумеешь ты справиться с жизнью одна.
- Сумею, мама! - весело ответила Маша.
Тетя Поля проводила ее до околицы:
- Ну вот, догнала меня, Маша. Теперь мы с тобой товарищи по работе.
Она долго стояла у плетня и смотрела на дорогу, прикрыв глаза ладонью.
Маша сняла туфли и пошла босиком. В сумочке ее лежала тетрадка с рассказом о юности тети Поли.
Впереди ждала новая жизнь.
Глава 28
На полустанок Маша пришла с запасом: до поезда оставалось два часа. Она постояла на скучной, пыльной платформе, посмотрела, как убегают вдаль, блестя на солнце, рельсы, напилась из колодца холодной до ломоты в зубах воды и ушла в сосенки, которые стайками толпились позади станции. После раскаленной дороги среди открытых полей, на которых белая корка земли потрескалась от зноя, роща дохнула в лицо густым ароматом смолы и живительной свежестью. Маша как вступила в сосенки, так и упала на траву, прильнув к ней горячей щекой.
У самого глаза суетливо пробежал муравей, смятая травинка разогнулась и встала, прыгнул кузнечик.
Отдохнув, Маша взяла из сумки тетрадь тети Поли и прочитала.
ДНЕВНИК
1912 год, 16 апреля
Сегодня случилось такое необыкновенное событие, что я решила завести дневник. Многие наши девочки ведут дневники и записывают разные глупости, вроде: "Ах, какой душка наш учитель истории Константин Петрович! Буду его обожать и учить ему уроки на пятерки". Могу даже точно сказать, кто написал такую глупость: Муся Георгиевская. Или вот еще: "Как я мечтаю о столичной жизни, шуме, блеске и нежных звуках вальса!"
Муся Георгиевская читала девочкам свой дневник; мне почему-то было стыдно слушать. А Константин Петрович вовсе не душка, он умный и всесторонне образованный. Мусе Георгиевской он поставил единицу.
Вот что сегодня случилось.
Мы возвращались с Иришей после уроков домой и только что миновали мужскую гимназию, как увидели - бежит гимназист. Он летел так быстро, словно спасался от погони. Действительно, за ним гнался швейцар Семен, крича на всю улицу: "Господин гимназист, задержитесь!" Ириша стала подавать гимназисту сигналы, чтобы скрывался в проходной двор, но он не заметил и летел прямо на нас. Он так запыхался и был такой бледный, что жалко было на него смотреть. Он сказал: "Вы Тихомирова Поля, я знаю о вас от библиотекарши. Спрячьте, пожалуйста, не говорите никому, а если что случится - тогда сберегите".
И он передал какие-то книги, завернутые в газету. Я поскорее спрятала их в сумку. В это время подбежал Семен и очень грубо закричал: "Вас зовут, а вы никакого внимания! Инспектор приказал вернуться, пожалуйте назад в гимназию!"
Гимназист пошел назад с гордым видом, а ведь на самом деле ему было страшно - я поняла это по его бледному лицу.
Ириша просила посмотреть, какие книги он передал, но я не согласилась смотреть чужой секрет. Я очень беспокоюсь за этого гимназиста: зачем его звал инспектор, и не могу заснуть. Поэтому я завела дневник, но никому не покажу.
18 апреля
Ничего не понимаю - гимназист пропал. Мы с Иришей нарочно тихо возвращаемся домой, но он не догоняет и не подает никаких признаков жизни. Как жаль, что у нас нет знакомых в мужской гимназии и некого расспросить! Я зашла в библиотеку, но библиотекарша, которая говорила ему обо мне, посмотрела на меня и не задала никаких вопросов, а я не знала, как завести разговор.
Да, вот что еще случилось. На уроке истории Константин Петрович рассказывал, что в царствование Николая I были сосланы или погублены многие писатели, например Пушкин, Лермонтов, Рылеев, Шевченко, но вошла классная дама, Зоя Викторовна, и Константин Петрович сразу переменил тему.
После урока Муся Георгиевская шепталась с Зоей Викторовной - должно быть, передавала рассказ Константина Петровича; глаза Зои Викторовны выражали ужас.
Буду изучать всех наших великих русских писателей, а с Мусей Георгиевской у меня не может быть ничего общего.
Скорей бы разъяснилась тайна.
24 апреля
Товарищ, верь! взойдет она,
Звезда пленительного счастья,
Россия вспрянет ото сна,
И на обломках самовластья
Напишут наши имена.
А. С. Пушкин
Я переродилась, у меня есть цель жизни! Незаметно для всех сказала об этом сегодня Константину Петровичу. Он покраснел, оглянулся по сторонам и, ничего не ответив, ушел. Обидно! Где великие люди, которые ничего не страшатся и смело идут на борьбу с жестоким царизмом?
- Предыдущая
- 31/53
- Следующая