Носитель Z-32 (СИ) - Жеребьёв Владислав - Страница 22

Мужики было рванули в город, но несколько бойцов остались и правильно сделали. Все кто ушел, не вернулись. Было им что терять, видимо, и кто за добром рванул, кто за женами и детьми. Тогда еще деньги были в ходу, золото, чудесным образом работали банкоматы в режиме офлайн. Их тогда только вскрывать начали. Вокруг кутерьма, скорая, военные, откуда не возьмись, а подкатывает тракторишка к магазину, выскакивают оттуда пара бравых хлопцев, присверливают два крюка, рвут банкомат и ходу в поля.

Кто-то возмущался, кто-то требовал вызвать полицию, которой в тот момент не до того было. Но некоторые уже понимали, что и пластик, и наличные скоро вовсе обесценятся. Лесник и его братва банкоматы не брали, плевали и на банки, что активно выносились по всей области. Прозорливость и природная смекалка помогла, да старые связи. Грузы с консервами, вот что было самым привлекательным куском, и вскоре весь погреб Сереги был забит тушенкой, прибалтийскими шпротами и болгарским лечо. Соль, сигареты, кстати, самое ценное, лекарства, из тех, что в свободном доступе. Лесник был не последний, кто на это добро позарился, но и не первый, и потому несколько груженых газелей ушли без потерь, а после были отогнаны подальше от лагеря и сожжены.

Дальше пошла жизнь сложная. Заражение прошло стороной, а вот бандитские разборки и дележ территории начался такой, что хоть свет туши. Лесник посматривал на всю эту мышиную возню, резонно полагая, что не стоит этого вообще касаться. И было таких лесников по России матушке великое множество. Вот они то в основном и чувствовали себя хорошо. А что горевать? Живность есть, опять же яички свежие. Та же курица несет в год в среднем двести яиц, а кролики, если их разводить грамотно, то вообще не имеют свойства заканчиваться. Травку можно было рвать опять же, грибы, ягоды. Страдали только от клешей, да недостатка развлечений. Электричество у лесника тоже было. Протекавший по территории ручей, похоже, начало свое получал у родника. Студеная до ломоты в зубах вода была прозрачна, и пригодна для питья, да и потока его хватало на хозяйственные нужды. На ручье поставили колесо, с лопастями, присоединили к агрегату электрическому и тем имели, как минимум, возможность зарядить что-то, или подключить радио обычное, да послушать, что вокруг творится.

В какой-то момент появилась и очевидная выгода. Исходив местные леса вдоль и поперек, отряд Лесника, именно отряд, а не банда, стали умелыми проводниками по чащобе. Надо тебе обойти, да срезать, иди к Леснику. Хочешь укрыться до поры до времени, и есть чем за это заплатить, туда же дорога. Лесник был в курсе всего, и первый появлялся там, где светит халява. В его руках были карты местности, на которых с удивительной точностью были нанесены все тропки, и просчитаны все маршруты. Стоило покопаться немного в памяти, или в документах, и ты мог сэкономить до недели в пути. Но опять же не за красивые глаза.

Чтобы добраться до лежки, пришлось идти еще километра три, уже в полной темноте. Лесник и его товарищ не пользовались фонарями, но шли уверенно и легко, будто по асфальту в светлый день. Вахе и Зяблику, вот кому пришлось несладко. Несколько раз последний влетал ногой в корень, а Вахитов приложился лбом о низко висящую ветку, да так, что искры из глаз посыпались. Так ведь и не найдешь наверное, если захочешь навестить неожиданно.

— Мы вообще, куда? — Просипел, обливаясь потом Вахитов. Марш по пересеченной местности в плохой видимости, это испытание для всего организма. Тут не просто нужно путешествовать, тут сноровка и опыт важны. Ваха это отлично понимал, и потому шел за сопровождающим след в след, стараясь не отклоняться от маршрута и не уходить с тропы.

— Нормально идем. — поделился Лесник. Он похоже даже не вспотел. Сказывался опыт и постоянная физическая подготовка, которая в чистом поле, да на открытом воздухе, куда лучше, чем в четырех стенах. В какой-то момент проводник забрал круто вправо, перескочил через ручей и вывел товарищей к высокому забору, метра три в высоту. По забору, как это сейчас модно, шла егоза.

— Стой, кто идет. — Донеслось из темноты. Сказано это было для праформы и с ноткой ехидства в голосе. Лесник только бородой махнул.

Хозяйству Сереги можно было только позавидовать. На огороженном участке оказался колодец, откуда тут же предложили напиться. Просторный бревенчатый сруб с односкатной крышей, сверху был покрыт дерном, так что, даже самый опытный наблюдатель и следопыт, не сразу понял, что тут к чему. Открытых участков не было попросту. Все свободное пространство над головой бойцы Лесника затянули маскировочной сеткой.

— Вот так вот и живем. — Хмыкнул Серега, наблюдая за Вахиной реакцией. — Чужого не берем, и своего не отдаем.

Широкие лопасти колеса ударяли по ручью, вырабатывая электричество. Провод от генератора уходил вглубь дома, но там совершенно не было света. Не жгли костры, даже не курили на открытом воздухе. Полная светомаскировка.

— Переночуете в предбаннике. — Лесник кивнул, и появившийся из темноты будто призрак, боец, повел автоматом, указывая на тяжелую деревянную дверь, с трудом различимую в темноте. — Там со всеми удобствами устроитесь. По утру выведу вас к своим.

Из открытой двери пахнуло снедью и табаком. Ваха первый ступил под тяжелые прокопченные своды. То ли открытый очаг был, то ли еще что, так сразу и не понять. Длинная скамья в прихожей была завалена старым тряпьем и заставлена пустыми ведрами. Пришлось немного расчистить поверхность, прежде чем освободить нормальное место для сна.

— Ему можно доверять? — Шепнул Ваха Зяблику. Тот в свою очередь утвердительно кивнул.

— Не боись. Лесник, он мужик правильный. У него тут почти гарнизон по землянкам. Питьевая вода, рыбу даже где-то ловят, вялят, коптят и на продажу на рынок возят. Он тут главная сила. Зураб как-то хотел его оброком обложить, мол живешь на моей территории, да Лесник со своими так его посыльным дали, что до сих пор помнят.

— Это что же получается. — Усмехнулся в темноту Ваха. — У всех к Зурабу предъявы есть?

— А у кого их нет, скажи? — Заблик заворочался, устраиваясь на ночлег. — У всех есть предъявы и ко всем. Кто на месте хлебном сидит, тот всю ночь не спит. Любой норовит подвинуть и лапы наложить. Правда тут есть одна изюмина. Кто-то честно работал, кровь и пот проливал, товарищей в бою терял. Харкал кровью от Супердряни, в радиоактивные земли шастал, а кто-то пришел на готовенькое, да отжал силой.

— А из каких Зураб?

Зяблик не ответил. Из темноты послышалось недовольное сопение, возня, а потом последовал богатырский храп.

Глава 10

Поутру разбудил крик петуха. Для человека городского, совершенно непривычный звук, бьющий по ушам, и потому помогающий мгновенно проснуться. Ваха слез с лавки, принялся натягивать обувь. Оглянулся, отметив что Зяблика на месте уже нет, и застегнув куртку, выбрался на свежий воздух. Было еще темно, но поселение ожило, и теперь можно было оценить все его масштабы.

Территория у Лесника была немалая. Забор уходил куда-то в глубь ночи, да там и терялся. По ночной прохладе скользили темные фигуры в камуфляже, слышался звон посуды.

— О, очнулся. — Зяблик выбрался откуда-то из кустов. Уже бодрый, глаза горят, руки места не находят. С чего это он такой возбужденный? Не случилось ли чего?

— Когда выходим? — Поинтересовался Ваха, скрывая зевок ладонью.

— Да вот скоро. Умойся пока, а я харчом озабочусь. У Сереги тут полупансион.

— А если не даст?

— Так еще сигареты есть. Будет жрачка. Путешествовать на пустой желудок, это, брат, последнее дело.

Чуть позже Ваха получил миску тушняка с перловкой, и стакан компота из сухофруктов. Пища простая, но добротная, нормальное топливо. Ешь и не выступай. Соли только не хватало, но в положении полковника не стоило жаловаться.

После того как перекусили, Лесник выделил проводника, немолодого уже мужика с длинными вислыми усами. Телогрейка, ватные штаны, тяжелые кирзовые сапоги с потертостями на переломах голенища. Мужик особо не разговаривал, даже имени не потрудился назвать. Выслушал инструкции начальства, кивнул и заспешил прочь из лесного селения. Нужно было за ним только поспевать.