Обитель Солнца (СИ) - Московских Наталия - Страница 49

— Скажи на милость, чем тебя пронять, чтобы ты не пытался нарушить прописанный лекарем режим, если даже снотворные травы, которые могут свалить взрослую лошадь-тяжеловоза, тебя не берут? — скороговоркой произнес посетитель, стоявший в лучах яркого гратского солнца и оттого казавшийся темной фигурой на фоне божественного света Мала.

Впрочем, многие жители Обители Солнца считали его именно чем-то подобным.

— Бэс? — Мальстен сел на кровати. — Погоди… снотворные травы?

Бэстифар отступил от яркого солнечного пятна и показался Мальстену. Как и всегда, он был в красной рубахе, отчего данталли пришлось напрягать зрение и фокусироваться, чтобы разглядеть его.

— А ты знаешь другой способ удержать тебя от ненужной активности? — хмыкнул Бэстифар. — Уговоры, например, не помогли. Пришлось изгаляться с травами: на наше с Селимом счастье, тебя мучила жажда.

Мальстен нахмурился.

Интересно, Кара знала про травы в воде? — невольно подумал он. Отчего-то ему казалось, что нет.

— Так или иначе, — развел руками Бэстифар, — слуги не уследили за новой водой, которую тебе принесли, и перед тем, как ты опять уснул, тебе дали воду без трав. Снотворного эффекта не наступило — надо признать, у этих трав он довольно кратковременный. — Он посмотрел на хмурящегося Мальстена, сидящего на кровати, и недовольно цокнул языком. — Бесы, Мальстен, может, перестанешь смотреть на меня так, будто я подливал тебе яд в воду?

Данталли скептически изогнул бровь, сунув ноги в ботинки, любезно выставленные перед кроватью, но ничего не ответил. Бэстифар устало вздохнул.

— Ладно, я пришел не за этим, — примирительно произнес он. — Подумал, что настало время сдержать слово и проводить тебя к твоей подружке. Ты же, в конце концов, не веришь мне на слово, что она в порядке. Сможешь убедиться в этом сам.

Мальстен встрепенулся. Он встал на ноги и с радостью отметил, что слабость в теле уже совсем не такая тяжелая, она не должна свалить с ног через пару шагов.

— Убедился? — хмыкнул Бэстифар. — Я тебя ничем не травил, эффект снотворных трав полностью прошел.

Мальстен кивнул. Бэстифар еще несколько мгновений подождал его комментариев, но, так и не дождавшись, вновь вздохнул и указал на дверь покоев.

— Можешь идти. Дорогу ты, я думаю, не забыл за три года.

На этот раз в глазах Мальстена мелькнуло удивление.

— Не под стражей? И даже без твоего строгого надзора?

Бэстифар поморщился.

— Мальстен, ты не пленник, — сказал он. — Мы с тобой договорились о военном союзе, я не собираюсь стеснять тебя в перемещениях. К тому же, мы оба знаем, что конвой тебе не помеха. Никто не найдет на тебя управу, даже я… — Бэстифар запнулся, повторяя мысль, сказанную когда-то Карой. Ему было непросто произнести ее, однако, как ни странно, это возымело эффект. Мальстен благодарно кивнул и даже слегка улыбнулся.

— И при этом ты связал меня совсем другой нитью.

— Связал? Я? — хмыкнул аркал.

— Нить данного слова гораздо сильнее тех, которыми владею я сам.

— Я… — Бэстифар запнулся и нахмурился. — Бесы, так ты пойдешь к своей Аэлин или нет? Видят боги, она уже, наверное, решила, что я тебя прикончил! — Он нервно хохотнул, несколько раз махнув на дверь.

Мальстен отозвался сдержанным кивком и вышел из покоев, которые когда-то занимал на правах гостя малагорского принца. Он задумался, насколько изменилось его положение теперь, три года спустя. Кто он здесь? Действительно боевой союзник малагорского царя? Военный трофей? Разменная монета в переговорах? Точно не пленник — это Бэстифар обозначил не единожды, хотя верить ему на слово Мальстен не спешил.

Пока он шел и размышлял, ноги сами несли его в нужном направлении, спускали по лестницам, ведя к подземелью, в котором он когда-то переживал расплату за цирковые представления в обществе Грэга Дэвери.

Расплата — зрелище.

Зрители захотят еще.

Мальстен постарался отбросить эти мысли прочь. Иногда опираясь рукой на стены, чтобы дать слабому телу передышку, он продолжал уверенно спускаться в подземелье. Стражники, увидев его, не удивились — похоже, они были предупреждены о его визите к пленникам. Они не сказали ни слова, спокойно позволив ему пройти.

Каменные стены дворца здесь казались холоднее и грубее. Лишь после того, как Мальстен миновал один лестничный пролет, показались настенные факелы, а серый камень сменился красным кирпичом. Это был отсек подземелья, в котором Бэстифар обожал проводить время — в своей комнате абстракций или… Мальстен не хотел думать о том, как Бэстифар все эти три года «развлекался» здесь, применяя свои силы на Грэге.

И как я посмотрю ему в глаза после всего, что случилось? — нервно спрашивал он себя, но не замедлял шаг и не останавливался. Он понимал, что должен увидеть Грэга.

И Аэлин. Ее — в особенности.

Лестница окончилась полом из пыльного песчаника. Настенные факелы выхватили из полумрака подземелья две встрепенувшиеся фигуры в соседних тюремных клетках. Мальстен вздрогнул, бросив взгляд на Грэга, хотя и отметил, что изможденным и уставшим охотник не выглядит.

— Мальстен! — услышал он женский оклик.

Аэлин прильнула к прутьям клетки. Глаза ее светились волнением и, казалось, блестели от слез. Мальстен сделал шаг к ней, но замер, бросив взгляд на Грэга.

Охотник неспешно поднялся с койки и подошел поближе, насколько позволяла тюремная камера. На губах его застыла печальная улыбка.

— А вот и ты, — покачал головой он. — Я уж думал, ты сюда не явишься.

— Папа, прекрати, — попросила Аэлин. Грэг не мог видеть ее из-за разделяющей их стены, но она картинно закатила глаза. — Не обращай на это внимания, Мальстен. Я, вообще-то, уже объяснила ему, как обстояли дела. Я рассказала ему все, но, похоже, он не упустит шанса тебя пристыдить, такова уж его натура.

Грэг покосился на разделявшую их стену, а затем перевел взгляд на Мальстена.

— А разве я не справедлив? Раз уж ты решил пойти на попятную и приползти к своему аркалу, мог бы хоть проведать старого друга в темнице. Но ты, как я вижу, был слишком для этого занят?

— Папа!

Мальстен вздохнул.

— Твое негодование мне вполне понятно, — кивнул он. — Но и ты должен понимать: иначе я не мог.

— Не пичкай меня небылицами. У тебя был выбор, — хмыкнул Грэг.

— Если не знать меня — да, — спокойно ответил Мальстен, — был.

— Мальчики, будет вам пререкаться! — фыркнула Аэлин, вновь взглянув на Мальстена. Взгляд ее сделался обеспокоенным. — Как ты? Кара рассказала мне о том, что случилось. Ты выглядишь… изможденным.

Мальстен покривился.

— Я в порядке, — покачал головой он. — Лучше скажи, как ты. Тебе… не причинили вреда?

Аэлин хмыкнула, стараясь не обращать внимания на недовольное цоканье языком из соседней камеры.

— Бэстифар в максимально легкой форме продемонстрировал, что такое придержать боль. — Заметив в глазах Мальстена блеск ярости, Аэлин покачала головой и поспешила добавить: — У меня были легкие ссадины на руках. Бэстифар предложил облегчить боль, я отказалась. А потом объяснила ему, почему его воздействие называют пыткой. Удивилась, что больше никто не сделал этого, хотя он, вроде, интересовался.

— Наверное, Мальстен это все-таки пыткой не считает? — ядовито прошипел Грэг.

Данталли сурово посмотрел на него.

— Повторюсь: я понимаю твое негодование, но, Грэг, клянусь богами, будешь продолжать в том же духе, и я заставлю тебя замолчать. Ты знаешь, что это не пустая угроза.

Аэлин опасливо покосилась на стену, за которой стоял ее отец.

— Папа, серьезно, прекрати! — строго произнесла она.

Грэг нехотя замолчал, сложив руки на груди. Аэлин вздохнула.

— О чем это мы? — устало улыбнулась она.

— О Бэстифаре и пытках, — нервно передернул плечами Мальстен, заставив ее улыбнуться. — Насчет пытки я ему объяснял. Просто отчего-то Бэс не желал это осмысливать.

Аэлин неопределенно повела головой.

— Возможно, теперь он понимает, — обнадеживающе улыбнулась она, почти сразу посерьезнев. — Что он намеревается делать?