1972. Родина - Щепетнов Евгений - Страница 8

– Здравствуйте. Я офицер Комитета государственной безопасности. Пригласите вашего старшего. Лучше офицера.

– Он на объекте! – растерянно сказал сержант, стоявший впереди, и опустил ствол автомата.

– Пожалуйста, посмотрите мое служебное удостоверение – Настя шагнула вперед и почти ткнула в лицо сержанта этим самым удостоверением – Нет, руками не берите. В руки не дается. Итак, вызовите сюда старшего. Скажите, что приехал начальник объекта для ревизии процесса строительства.

– Есть! – сержант отдал честь, и крикнул в толпу – Гусаков, Малыгин, быстро за полковником и майором! Слышали, что сказано?! Быстро! А вы, товарищи, побудьте здесь. У нас приказ – никого на объект не допускать, ни при каких обстоятельствах.

– Это потому вы все скопились в дежурке, а на КПП оставили одного олуха? – осведомился я, вылезая из машины – Это что за несение службы? Это что за сброд такой?

– Нормальный сброд – угрюмо буркнул сержант – А что такого-то?

– Что такого?! – взбесился я – А какого черта вы на пост поставили идиота, который вместо того, чтобы сообщить о приехавших на объект людях начал целиться в нас из автомата? Вместо того, чтобы просто позвонить! А вы? Все влезли в вагончик, и сидите в нем, чаи гоняете? Вот же сволочи! Вас можно было бы там запереть и сжечь всех, до одного, скоты вы чертовы! Ну, я вам устрою, ослы вы навуходоносорские! Фамилия, быстро!

– Нечипорук… сержант Нечипорук! – совсем уже помрачнел сержант – Товарищ…

– А тебе не надо знать, какой я товарищ! Тем более, что тебе я не товарищ! – отрезал я.

– Что тут происходит? – прозвучал командирский басок, и пред моими очами появился человек с майорскими погонами. Он выглядел по домашнему – пуговица рубашки расстегнута, галстук болтается между полами расстегнутого кителя, на штанах, давно требующих глажки – наколенные пузыри. Мужику лет сорок с небольшим, и похоже что остаток лет до пенсии он решил провести с комфортом и в покое. То бишь с водкой. Пахло от него свежим спиртным, а глазки блестели так, будто он только что плакал над погибшей комиссаршей из «Оптимистической трагедии».

– Кто такие?! Кто разрешил допустить гражданских на охраняемый объект?! – гаркнул майор, и не обращая внимания на шагнувшую к нему Настю, приказал – Взять под стражу шпионов! Связать! Сообщить в особый отдел!

– Майор, вы….

– Молчать! – майор аж покраснел от натуги, икнул, и до меня донеслась волна запаха лука и водки. Похоже, что его только что оторвали от обеда.

Солдаты обступили нас со всех сторон, двое попытались ухватить Настю под руки, и тут же отлетели от нее, как сбитые кегли. Она не применяла специальных приемов, не била в хитрые места – это было похоже на то, как если бы некая толпа идиотов-охотников решила взять, да скрутить медведя. Или даже нет – помню, читал: Джеральд Даррелл описывал, как вез на грузовом самолете молодого самца гориллы. Подростка. И тот каким-то образом умудрился выскочить из клетки. Так вот несколько здоровенных взрослых мужиков по сто килограммов весом разлетались в стороны, будто куклы – отброшенные рукой горилленка.

Она была невероятно быстра. Вот только что солдаты берутся за ее руки, и через долю секунды – громкий стук, как палкой по дереву. Такой звук возникает, когда стукается один череп о другой. Содержимое черепов сотрясается, что неминуемо вызывает классический нокаут.

А потом пошла потеха – еще секунда, и снова валятся два солдата, Настя двигается дальше, но смотреть на происходящее мне было некогда – пришлось поработать и самому. Майор, придурок, вцепился мне в левую руку, а сержант Нечипорук – в правую, повиснув на мне мертвой тяжестью. Через мгновение сержант полетел на землю, а майор получил хороший такой апперкот в солнечное сплетение, после чего согнулся вдвое и вывалил на дорогу весь свой недавно поглощенный обед.

Я мельком на него посмотрел, увернулся от удара прикладом и отправил в нокаут очередного нападавшего. Посмотрел по сторонам – все, тихо.

– Настя, вяжи их! – приказал я, увидев рядом с вагончиком кучу гнутой алюминиевой проволоки – штык-нож возьми у кого-нибудь из них, и вяжи. А я этим придурком займусь!

Я с размаху поддал ногой в живот поднимающемуся на ноги майору, и тот свалился на бок, дергаясь и снова пытаясь поблевать. Кстати – я заметил у него на поясе кобуру, и то, что рука шалуна тянулась именно к ней. Пришлось забрать у него оружие и сунуть в карман – обычный штатный «макаров».

На увязку пленников ушло минут десять – достаточно быстро, если учесть количество народа. Штык-ножи кромсали грязную, испачканную землей проволоку (И откуда они ее выдрали?! Видать экскаватор зацепил. Или тюки какие-то увязаны были?), а мы споро, в три пары рук вязали бедолаг. Но вот, все было закончено. Я заглянул в вагончик – и в самом деле, вся эта орава сидела и пила чай. Открытые банки с тушняком, хлеб, лук, сало, конфеты. Где-то рядом видать разжились, у селян? Впрочем – мне это не интересно.

Собрали автоматы и побросали их в вагончик – нельзя, чтобы валялись на виду, вдруг кто сопрет?

– Костюм тебе не повредили? – спросил я у Насти, которая следовала впереди как грациозная самка жирафа.

– Нет. А то бы я их точно убила! – хмыкнула Настя, и я поверил – точно, убила бы! Как она расправилась с этими бедолагами – просто отпад! Даже задумался – а я сам-то с ней справлюсь? Семичастный сказал в разговоре, что Настя своего убитого мужа вытащила на себе… по джунглям, по грязи… Сильна – это не то слово! Мутант какой-то, ей-ей…

Мы прошли по дороге мимо вагончика и машин, дошли до строительной площадки. Основной дом уже стоял – из красного кирпича, настоящая крепость! Внутри слышались голоса – видать, шла отделка. Возводились и казармы – их уже подводили по крышу. Тира не было видно, он был уже засыпан землей, виднелся только вход.

Судя по всему – работы еще предстояло выше крыши, и окончанием здесь пока еще и не пахло. Хотя процесс продвигался довольно-таки быстро.

Печально. Это – печально. Хотелось быстрее начать работать. Чую, что в воздухе пахнет грозой. Если что-то и начнется, то это скорее всего после августовского съезда партии, так что до тех пор надо хоть немного натренировать бойцов спецподразделения. Сейчас я как раз освободился, работы стало поменьше, так можно было бы как следует заняться подготовкой боевиков. И кстати – самому потренироваться. Я ведь уже сколько времени не занимаюсь? Больше месяца! Если не считать домашней гимнастики – никаких больше тренировок. Эдак и форму можно потерять…

Начальство строительства искать не стали – на площадке грязно, размесили – можно и ботинки в грязи оставить. Лазить по этому болоту не было никакого желания. Посмотрели издалека, я составил мнение об уровне производимых работ, и мы отправились обратно. Часть бойцов, когда мы шли мимо уже очнулись, шипели и матерились, глядя на нас с земли. Сержант, который тоже очнулся потребовал, чтобы мы их развязали, но я сказал чтобы они подобрали с земли штык ножи и сами себе помогли. И поехали дальше.

Настю в этот раз усадил рядом с собой, не обращая внимания на недовольную мордашку Ольги. Мне нужно было, чтобы Настя могла выскочить из машины как можно быстрее. Если понадобится, конечно.

Боец на КПП так и не очнулся, и ноги его в «кирзачах» торчали из будки наружу. Да и не удивительно – мы и были-то на объекте всего ничего, минут пятнадцать-двадцать. Или чуть больше. А досталось парню крепко.

Шлагбаум открыт, и «кадди» шуршит по асфальту, время от времени стукая колесами по выбоинам сельской дороги. Сельская-то сельская, но асфальт! Здесь непростые люди живут, в этом Переделкино. Скоро и мы тут будем жить…

Глава 2

– Все-таки посадила пятно! – Настя поморщилась, и показала на маленькое красное пятнышко на блузке возле выреза – В химчистку надо!

– Ничего страшного, застираешь, ничего не видно будет – деловито сказала Ольга, осматривая грудь соратницы. Они обе сидели на заднем сиденье – Ольга за мной, Настя справа.