Жена для эльфийского принца (СИ) - Соколова Надежда - Страница 25

Глава 18

И вот теперь, наблюдая за явно волновавшимся Альбертом, она разрывалась между местью за обиженную им возлюбленную и ревностью к ней же.

— Почтенная жрица…

— Уходите, ваше высочество. Поднимайтесь и уходите. Вы же не хотите превратиться в насекомое?

Альберт удивленно вскинул голову, всмотрелся в выражение ее лица, видимо, многое осознал, потом что поднялся и вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

Вика закусила губу, чтобы не расплакаться. Тупой, самовлюбленный идиот. Он… Да он…

До своей комнаты она все же успела дойти — заперлась на замок и только потом разрыдалась в объятиях сочувствовавших ей лиан.

Грудь жгло обидой и ревностью. Сволочь. Какая же он сволочь! Вот почему ей, Вике, так не везет на мужиков?! Все придурки, все, до единого!

Обедала и ужинала Вика в своей комнате. А на утро проснулась, нехорошо улыбнулась и вызвала служанок.

— Это что? — нахмурился Альберт, удивленно разглядывая непонятные сооружение, появившиеся утром на площадке для тренировок.

— Жрица сказала — полоса препятствий, — сообщил Арнольд, стоявший рядом с недовольным лицом. — Я плохо себе представляю, зачем она нужна и как ее преодолевать.

— Ты эликсир правды пил?

— Да. К чему вопрос?

— Хочу понять, кому с кем придется бежать. Что ты своей невесте сказал? Да не красней ты, как девица.

— Она готовит хорошо. И нож метать умеет.

— И? Эти качества помогли тебе в нее влюбиться?

— Она не о любви спрашивал.

— Даже так? — удивленно приподнял брови Альберт. — И что тогда она спрашивала?

— Нравится ли мне.

— И ты ответил «да». Что ж, значит, гномку страховать сегодня тебе.

— Ты отказал вампирше?

— А ты как думал? Меня будут травить в собственном дворце, а я в ножки стану кланяться? Пусть ищет себе другого кавалера, из освободившихся.

Альберт перевел взгляд на «нечто», появившееся на площадке.

— Знаешь, что меня в данную минуту больше всего беспокоит? Это все было возведено с помощью магии, так?

Арнольд поперхнулся воздухом:

— Думаешь, это она?..

— А кто еще? Трифон на двое суток отпросился, его во дворце нет. Ты завещание написал, Арн?

— Лоритноранос ронорторон лариноторос, шарт ноартортор!

— А вот при дамах, пусть они и невесты, ругаться запрещено. Не забыл?

— Иди ты.

— Я-то пойду. Мне не сложно. Да, кстати, у меня растет дочь. В чертогах у богини.

Арнольд поперхнулся повторно.

— Ты меня добить решил? Откуда… Жрица?!

— Да. Ей ночью богиня все продемонстрировала. В красках, видимо, потому что мне пригрозили сделать из меня насекомое, — Альберт горько усмехнулся. — Диане стерли память. Она меня забыла. Забыла все, что было между нами.

— Оно и к лучшему. Ты и служанка… Что?

— Чтоб ты провалился в одну из этих ям с вонючей жижей, Арн.

Идея создать с помощью мало контролируемой магии полосу препятствий на полигоне пришла к Вике спонтанно. Сказано-сделано. И вот уже за дворцом расположены несколько ям с жидкой грязью, две целых и три разрушенных лестницы, ров с неопознанной магической тварью, пара окопов, лабиринт и несколько стенок с проломами. Сама Вика подобную полосу в школе ни разу полностью не проходила. Но ей и не нужно было. А вот эльфов она хотела помучить.

Когда все выбранные «женихи» встали возле полосы препятствий, на дорожке, ведущей сюда от дворца, показались невесты. Они, на этот раз следуя указаниям Вики, оделись в короткие топы и шортики (прощай, дорогая длинная одежда, безжалостно искромсанная ножницами девушек). В таких нарядах все, даже пышки гномки, при желании могли соблазнить любого из женихов, не привычного к подобным оголенным телесам.

— Стройтесь попарно, — приказала Вика, едва девушки подошли к ней. — У каждого должен быть партнер. Если кто-то останется один, того накажу лично я. — И она хищно улыбнулась.

В одиночестве, как и следовало ожидать, не осталось никого.

Лабиринт и одну из стенок прошли с грехом пополам все. А вот яма с жидкой грязью стала неприятным сюрпризом для обоих полов. Обойти ее было нельзя, только вперед, только по дну, в буквально смысле измазавшись по уши в грязи. Мат стоял знатный. Вика, закусив губу, чтобы не расхохотаться, наблюдала, стоя вместе с лианами неподалеку от полосы, как, извалявшись в серой массе, пытались выползти «на берег» черные фигурки уже далеко не элегантных эльфов и совсем не скромных невест.

«Какие слова, какие обороты», — язвила про себя Вика, с сожалением осознавая, что дара понимать местную ругань богиня ее лишила. Впрочем, возможно, и к лучшему, иначе Вика заткнула бы за пояс даже матершинника Альберта. Он, кстати, под руку с одной из невест, уже в пятый раз, поскальзываясь и падая, старался вылезти из ямы. Взгляды принца и жрицы встретились. «Убьет, — поняла Вика. — Вот как пройдет полосу, так и бросится убивать».

Гнев, раздражение, бессилие, обида, стыд — разнообразные чувства и эмоции теснили друг друга в груди Альберта. Никогда и никто до этого так ужасно его не унижал. Он, принц, наследник престола, вынужден был буквально на глазах у всех, включая челядь, которая, несомненно, нашла возможность лицезреть эту картину, валяться в грязи, как последний пьяный работяга! Он пытался подняться по своему участку склона, терял равновесие из-за жидкой грязи под ногами, падал в вонючую жижу, матерился, не стесняясь невесты рядом, и, забрызгав себя и ее по самые волосы, снова старался выбраться наружу. Не получалось. Яма, словно заколдованная, не выпускала ни одну пару из своих «объятий». Хотя почему «словно»? Она и была плодом колдовства одной злобной мстительной стервы, которая сейчас стояла неподалеку и с удовольствием наблюдала за его, Альберта, унижениями! Он нашел ее взгляд и постарался передать тот букет чувств, что ощущал в те минуты. «Убью», — уверяли его глаза. Плевать на магию, защищавшую нахальную жрицу. Он, Альберт, тоже кое-что умел! А потому месть его будет изощренной и жестокой!

Рядом тихо всхлипнула невеста. Альберт разве что зубами не заскрежетал от раздражения. Вот еще обуза на его плечи! И угораздило же его выбрать самую слабую и плаксивую человечку!

Магически созданная яма вдоволь поиздевалась над всеми парами, не пропуская их наверх ни вместе, ни в одиночки, и лишь когда грязь, казалось, впиталась в каждую клетку тела, края ямы разъехались, позволяя черным и изможденным существам выбраться наружу.

Дальнейшее Альберт помнил смутно. Он проходил препятствия на автомате, не задумываясь над своими действиями, страхуя, где нужно, невесту и живя идеей мести. Очнулся он, когда рядом сочно выругался непонятно как появившийся Арнольд.

Тварь из бездны — так можно было назвать то порождение воспаленного воображения, которое с любопытством выглядывало изо рва, последнего пункта полосы препятствий. Длинные щупальца с присосками, круглая голова, острые рога возле мелких глазок — нечто из самых глубоких кошмаров.

— Убью, — обреченно пробормотал Альберт, не уточняя, кого конкретно он собирается «осчастливить». Впрочем, это было понятно и без объяснений. Арнольд прошипел что-то не особо цензурное, соглашаясь с ним.

— Ты уже придумал, в каком дереве тебя похоронят? — друг, как всегда, верил в лучшее.

— Меня нельзя хоронить. Я еще не отомстил, — мрачно сообщил Альберт, мысленно прикидывая, каким образом подступиться с непонятной гадости.

— Кому? — насмешливо уточнил Арнольд. — Богине?

— Да хоть бы и ей, — тормоза у Альберта снесло напрочь.

— Псих, — вздохнул друг.

Альберт промолчал.

Близко подходить к чудовищу, чтобы выяснить его слабые места, никто не отважился. Все, и невесты, и эльфы, грязные, злые, уставшие, собрались на небольшом пятачке перед рвом, тихонько переговаривались, решая, что можно сделать, и с тоской поглядывали на видневшийся вдалеке дворец.