ИМАГО (Phasis imago) - Васильев Владимир Николаевич - Страница 9

– Да, конечно, – Артем встрепенулся. – Пойдемте!

За готовкой ему всегда хорошо думалось. И, как услужливо подсказывала память, готовка – весьма удачное занятие для мысленного самокопания.

Руки работают сами: отмерил, отрезал, взвесил, влил, посолил, поперчил, помешал, взбил, добавил или убавил огоньку. А голова в это время думает о совершенно постороннем.

Час с лишним пролетели мигом; поскольку у повара имелись на кухне сразу трое рабочих, Артем управился в рекордные сроки. Варево сначала весело булькало, а потом тихо доходило в казане-углублении меж двух костров. Артем тем временем пытался навести в мыслях и чувствах хоть какое-нибудь подобие порядка. Первый животный страх мало-помалу схлынул, постепенно на первый план вынырнул невесть откуда взявшийся вопрос: "А почему нет, черт побери?"

Вопрос был, понятно, риторическим.

Артем прекрасно осознавал, что управление посадочным ботом в ручном режиме и полет на крыльях – это сильно разные вещи. Да даже полет на какой-нибудь скромной авиетке, леший ее дери, бесконечно далек от полета на первобытном дельтаплане. Однако – и это тоже бесспорно – есть в них и нечто общее. На авиетках Артем летал, и неоднократно.

Правда, всегда на оснащенных двигателем. На планерах – никогда. На дельтапланах – тем более.

А вот Оксана дельтапланеризмом увлекалась. И как-то сказала, что летать на дельтаплане немногим сложнее, чем ездить на велосипеде. С велосипедом у Артема никаких проблем не возникало с самого детства.

Так, может, и с дельтапланом не возникнет? Почему, черт возьми, нет?

ва Дасти внезапно прервал игру, отложил гитару и жестом фокусника выудил откуда-то из-за спины полупустой мех.

Мех многообещающе булькнул.

– Не пора ли нам? – вопросил сказочник многозначительно.

– Давно пора, – Тан протянул руку, отобрал мех у Дасти, распустил удавку на горловине и протянул Фидди. – По старшинству!

Тренер без лишних разговоров принял, запрокинул голову, открыл рот и умело влил в себя не меньше литра.

– Если по старшинству, то следующий ты, – сказал он, утерся рукавом и протянул мех Артему.

Секунду поколебавшись, Артем перехватил веселящее.

"Почему, в конце концов нет?" – в который раз подумал он.

Веселящее было отменное – как раз созревшее, чуть терпкое, чуть шипучее, как хорошее игристое вино.

"Почему? Нет? Вдруг, я врожденный летатель, просто толком так и не попробовал? Не считать же неуклюжие уроки ло Уми полноценным обучением?"

С каждым глотком уверенность в собственных силах и умениях крепла.

ма Фидди с прищуром глядел на будущего ученика; но сам ученик так и не понял – одобрительно он глядит или же с осуждением. Что думал будущий учитель осталось загадкой, однако Артема он не останавливал.

Когда к меху приложились Дасти, а чуть погодя и Тан, Артем хлопнул в ладоши:

– Ну, что, думаю – поспела!

И стянул прикрывающие похлебку листья в сторону. Сразу запахло – остро и пряно, как и должно пахнуть от доброй похлебки из косули с грибами. Тело Листа у казана-углубления было еще горячим – совсем недавно на этом месте пылал один из костров; напротив, где сейчас сидел сказочник – второй. Артем привычно наполнил чаши-долбленки, больше похожие на вместительные пиалы, и раздал оголодавшим товарищам. Тан раздирал на части принесенные сказочником лепешки.

Уже через несколько минут ма Фидди с уважением поглядел на Артема.

– Вкусно! – сказал он; возможно Артему показалось, но вроде бы в словах тренера сквозило удивление. – Очень вкусно!

– Хе! – Дасти не замедлил расплыться в улыбке. – Я тебе говорил: по части готовки он мастер!

Тан ничего не сказал: он, обжигаясь и чмокая, работал ложкой и челюстями, всем видом показывая, что ему сейчас совершенно точно не до разговоров.

Артему, понятное дело, польстили и похвала Фидди, и слова сказочника и молчание ва Тана. Хотя секрет его готовки был достаточно прост: на Листах росло много всяких душистых травок-приправ, корешков, разнообразных плодов вроде перца-огонька, да и перетертыми в пыль семенами гастрономы Поднебесья пользовались достаточно активно.

Отсутствие выраженной сезонности не требовало заготовки и высушивания всей этой кулинарной ботаники, поэтому местные женщины обычно пользовались свежей. Артем же знал, что высушенные и перетертые специи зачастую обладают намного более ярким ароматом. Кроме того, из имеющихся под рукой приправ охотнее он использовал те, которые содержали природные усилители вкуса.

В общем, добавку он зачерпывал себе и товарищам еще трижды, а Тану даже четырежды. Съели все подчистую, остатки из казана в Листе подобрали последней лепешкой.

Только после этого ва Тан удовлетворенно ухнул, откинулся на спину и мечтательно протянул:

– Да-а-а…

И примерно через минуту:

– Теперь бы…

– Сейчас не могу, – торопливо перебил его Дасти. – Даже сказку.

И тоже перешел в горизонталь.

Фидди давно уже лежал на боку и разве что не похрюкивал.

– Но потом-то расскажешь? – вздохнул Тан с надеждой.

– Потом – расскажу, – не стал отпираться сказочник и перевел взгляд на Артема, насколько был в состоянии это сделать из лежачего положения.

– Зря древние забыли тебя на корабле, а Тиом! Если бы ты эвакуировался вместе со всеми, думаю, в каждом клане сейчас готовили бы гораздо вкуснее!

– Если бы я эвакуировался со всеми, я был бы уже семьсот лет как мертв, – ответил Артем; получилось довольно мрачно.

– Оно-то да, – не сдался ва Дасти. – Но кто знает, как сложилась бы твоя жизнь тогда, в первые годы на Листах? Может быть, гораздо интереснее!

На это Артем не нашелся что ответить.

– Скажите, – внезапно поинтересовался ма Фидди. – А почему вы не пытались обучить его раньше?

Сказочник сподобился только на неуверенное: "Ну-у-у…", а Тан так и вовсе только сопел, не утруждая себя словами.

– Почему не пытались? Пробовали как-то… Пару раз, – смущенно произнес Артем. – С охотниками клана Андира…

Он хотел добавить что-нибудь убедительное, что-то враз объяснившее бы его прежние неудачи, но нужные слова никак, не находились, и в конце концов Артем, просто молча махнул рукой.

Фидди, глядя на него в упор, подождал еще немного, вздохнул и пробормотал:

– Понятно…

Глава третья.

– Мне кажется, – хмуро заявил Градиленко, – ты от нас что-то скрываешь.

– А что мне скрывать? – искренне удивился Ник. – Думаете, я набрел в лесу на месторождение алмазов и втихую его разрабатываю? Так здесь алмазы мало ценятся.

Градиленко кутался в пуховик, который, увы, плохо защищал его от пронизывающего осеннего ветра. То, что Ник был лишь в шортах, майке и босиком, раздражало шефа контактеров еще сильнее.

– Ты сорвал процедуру контакта, – сказал Градиленко. – Отчетов от тебя я не видел уже полтора месяца.

– Коллега, – с чувством произнес Ник. – Напротив, я довольно далеко продвинулся по стезе контакта с обитателями Селентины. И именно поэтому я хочу остаться. Остаться здесь, чтобы как следует сжиться с ними и окончательно понять – что способно послужить мостом, который можно будет навести между Землей и Селентиной. По-моему, это вам только на руку.

– Нам на руку твоя помощь, которой мы не видим. Я не понимаю чем ты занимаешься там, в лесу. Я не понимаю, почему ты не мерзнешь на этом чертовом ветру. Я не понимаю, почему общение с каким-то летающим жуком для тебя стало важнее, чем общение с людьми. Я не понима…

– Коллега, – проникновенно и очень спокойно перебил Ник. – Если бы вы дали себе труд осмотреться окрест, возможно вы отыскали бы первые ответы. Это так, совет вам и всем остальным. На будущее.

Бородачи-контактеры, подчиненные Градиленко, неприкаянно топтались около посадочного бота. Им было тоскливо, холодно и неуютно. И десантникам с прикладными лучевиками тоже было, холодно и неуютно, но этим хотя бы не тоскливо.