Наркотик (СИ) - Багрянцева Светлана - Страница 5

= Август

Прошла неделя, а Егор так и не достал для меня номер телефона Виктора Геннадьевича. Ленкина сестра в отпуске. Будет дома через несколько дней. Это осложнило ситуацию, потому что придётся каким-то образом подложить ему к вещам письмо в конверте. Сегодня, я как в прошлые разы сел на третий ряд, так, чтобы лучше видеть его. Время от времени поднимал голову от тетради, чтобы смотреть на него. Какой он нереально красивый, с нежным чарующим голосом. Я не понимал всех тех девушек, что бросили его, и одновременно был счастлив от этого. Счастлив от того, что сейчас он одинок и может стать моим. Я понимал, что мои мечты призрачны, как мираж в пустыне. Знал, что он может не принять мою любовь. Больше того, может возненавидеть меня за эти чувства. Я парень и он тоже парень, так любить противоестественно. Но я читал, что геи рождались во все времена. Это не развращённость современной молодёжи, так распорядилась природа. Во многих западных странах уже поняли и приняли, а у нас, такого как я, предпочтут отпинать тяжёлыми бутсами.

Неделя, как это много для меня. Я с трудом дожил до того дня, когда запланировал послать ему первое письмо, потому что любоваться им на расстоянии это — пытка. Иногда он мне снился ночью, тогда я просыпался с жутким стояком, а на лекции не смел, посмотреть в его глаза. Егор говорит, что я дурак. Он не верит в любовь с первого взгляда. А я с тех пор как увидел его, на других парней смотреть не могу. По-сравнению с ним, все другие кажутся серыми мышками. А он такой особенный, маленький, хрупкий и красивый. Хочется взять его в охапку и утащить в берлогу, как самое ценное сокровище.

— После смерти матери ей наследовали дети, у которых она проживала. Боковые родственники не участвовали в наследовании. Примечательно, что муж не наследовал после жены. При отсутствии у умершего детей имущество поступало к князю. В низших слоях общества этот порядок осуществлялся даже при наличии у умершего дочерей, — сказал Виктор, и тут прозвенел звонок, — На сегодня всё, можете идти.

Студенты дружно потянулись в сторону дверей, а Радугин подошёл к столу и положил на него журналы и листы с лекцией. Это была удача.

— Сейчас, отвлекай его, — шепнул я другу.

— Виктор Геннадьевич, а можно вопрос? — Егор прошёл до первого ряда и встал.

К моему счастью, Виктор спустился со сцены, а потом подошёл к Егору.

— Конечно, я всегда готов помочь, если что-то непонятно.

— Я быстро поднялся по ступенькам на сцену. Положил письмо на его листы исписанные красивым почерком. Затем отправился назад, но увидел, как он оборачивается. Пришлось спрятаться за трибуной, согнувшись в три погибели.

— Спасибо, Виктор Геннадьевич, — сказал друг.

Потом я услышал шаги на сцене и, замер, стараясь даже не дышать. Меня не заметили, и это было здорово. Человек, идущий по сцене, остановился на несколько секунд, а потом пошёл обратно. Хлопнула входная дверь. Я выскочил из укрытия. Осмотрел трибуну. Вот это удача! Здесь есть удобная полочка, куда я могу положить свои письма ещё до его прихода. Да, в следующий раз так и сделаю, потому что сегодня чуть не спалился.

= Виктор

Меня отвлёк один из студентов вопросом. Я постарался его выслушать, а потом ответить. Вдруг за спиной услышал шум. Обернулся и никого не увидел. Из аудитории уходили последние студенты. Парень, который со мной заговорил, направился вслед за ними. Я поднялся на сцену. Необходимо было взять журналы и отнести на кафедру. А это что? На моих листах лежал белый конверт. Сверху печатными буквами было написано: «Радугину Виктору Геннадьевичу». Что за нафиг?! Только анонимных писем мне не хватало! Осмотрелся ещё раз, никого. Сложив конверт, сунул в карман брюк, а потом направился на выход. Читать при других преподавателях было опасно. Мало ли, что там накарябали. Поэтому быстро положив журналы на место, я как дурак помчался в туалет. Сам не пойму, почему именно туда. Закрылся в кабинке и с замиранием сердца надорвал конверт. В нём оказался лист бумаги с напечатанными на принтере словами. По спине побежали холодные мурашки, а глаза раскрылись в изумлении, когда я начал это читать.

«Здравствуй, Виктор. Ты меня не знаешь, но я хочу сказать тебе. Я люблю тебя. Любовь — это наша общая цель. Иди к ней, Виктор, и не оглядывайся назад. Ведь моё сердце теперь принадлежит тебе. Солнце моё, моя любовь к тебе зародилась с первым шагом в этом институте. С первым взглядом на твоё красивое лицо. Я хочу, чтобы ты последовал за мной. Шагнул в эту пропасть вместе со мной. Утонул в этой любви, как я. Но сможешь ли ты? Вот в чём вопрос».

Чёрт, это что?! Это такая жестокая шутка?! Тут учится родственник одной из девушек, с которой я расстался, и мне решили отомстить?! А если это не шутка?! Нет, не может быть! Я чуть не заорал в голос, потому что пребывал в нереальном шоке. Если рассудить, что это не шутка и не месть. Тогда какая идиотка это накарябала?! Вернее напечатала, что лично для меня уже не важно. Завтра я буду на чеку. Даже если отвлекут вопросами, встану лицом к сцене. Я должен узнать, кто написал это письмо. Сложил лист вчетверо и сунул в карман, а конверт выбросил в урну. Блин, что-то мне поплохело от таких событий.

IV

= Август

— Ты идиот, Август? Вот зачем нужно было всё это затевать? Мы чуть не попались! — шипел друг, идя по коридору института.

— Ну не попались же. Зато я выяснил, что у трибуны есть полочка, куда можно положить следующий конверт. Сделаем это, до его прихода на лекцию, — улыбнулся я.

— Вот правду говорят, что у влюблённых вместо мозгов каша. У геев, наверное, ещё хуже. Ты раньше мог залезть на сцену и обследовать всё?

— Мог, но не подумал. Всё тихо, к нам девчонки идут.

К нам подошли Лена и Надя. Лена тут же повисла на шее у Егора. Я дружески обнял Надю за талию. Я знал, что друг не упустил своего, и девушка не единожды ночевала у него. Их тесная дружба была мне на руку. Пожалуй, воспользуюсь моментом и постараюсь что-то узнать о Викторе.

— Слушай, Лена, а ты нашего препода хорошо знаешь? Ну, этого Радугина, — спросил я.

— Нет. Да и зачем мне. Они иногда к нам в гости с другом приходили. Серёга тогда с Мариной встречался. Потом сестра нашла себе богатого мужика и вышла за него замуж. Вот и вся история. Слышала только, как сестра называла Виктора Геннадьевича, Гном. А ещё, она говорила, что у него поганый характер. Из-за этого у него отношения с девушками не складываются. Типа, несмотря на то, что он маленький, меняет баб как перчатки. Помню, один раз мама угостила их с Сергеем пирожками. Виктор умял свои с такой скоростью, что я опомнится, не успела. А потом сказал, что сам не свой до такой вкуснятины. А тебе, зачем всё это знать?

— Сестра троюродная на него запала. Говорит, достань мне его телефон.

— Передай сестре, дура она. В этом Радугине нет ничего хорошего, кроме смазливой рожицы. А номер телефона я спрошу у Маринки, как только они с Виталиком вернуться из отпуска.

— Ок. С меня поход в кафе, — улыбнулся я.

Фух, кажется, она мне поверила. Мы подошли к нужной аудитории. Некоторые парни, стоящие в коридоре, глянули на нас с завистью. Конечно, не успели толком освоиться в институте, а уже девушек себе нашли. Всё думали, что Надя моя девушка. Я не спешил их разубеждать. Зачем, в конце концов, она моё прикрытие, пусть и временное. Мы зашли в аудиторию и как всегда сели вместе. Я задумался о Викторе. Информация о нём была скудная. Но всё же, главное я узнал. Он не может ужиться с девушками и любит выпечку. Какое совпадение, я люблю парней, а ещё печь печенье.

= Виктор

Одна моя коллега заметила, что я сегодня какой-то дёрганый. А как не быть таким, после этого послания. Если о чём-то подобном узнает декан, то меня могут попросить уволиться. И о чём думала эта глупая девица, когда меня так подставляла. Я не просто был дёрганый сегодня. Расстроился и был в бешенстве. Когда я в таком состоянии мне срочно требуется вкусная печенька или пирожок. Да, вот так. Кто-то курит, успокаивая нервы. Кто-то пьёт вино. Я заедаю стресс булочками, и что самое главное не толстею. Блин, ещё домой пошёл ближайшей дорогой, а из пекарни такие запахи. Меня как наркомана потянуло к дверям этого заведения. Только один пирожок, Вить. Один, сладкий с изюмом, чтобы заесть стресс. В итоге вышел из пекарни с пакетом, в котором лежали три булочки с курагой и две с изюмом. Идиот, не нужно было туда вообще заходить. Сто пятьдесят рублей потратил, а деньги не резиновые. С получки всегда остаётся немного денег. Конечно, я плачу аренду и за коммунальные услуги. Поэтому приходится жить в условиях жёсткой экономии. Зря я отказался от общежития в своё время. Сейчас бы мог себе позволить больше. Например, купить наконец-то костюм. Когда учился на последнем курсе магистратуры, однокурсница принесла мне в общежитие целую кучу хорошей одежды. Ее младший брат подрос, а вещи выкидывать было жалко. Я в то время подрабатывал, но зарплата была маленькая. Поэтому засунув свою гордость в одно известное место, я принял этот подарок. И вот результат, я взрослый мужик донашиваю вещи за школьником, какой ужас!