Очарование Ремиты (СИ) - Григоров Сергей Львович - Страница 5

— А знаешь, что сказала Юля по поводу принца? Она знает, кто он!

— Откуда ей это известно?

— Она говорит, что давно знала.

— Ну и кто же?

— Лешка!

— Да? Хм, не думаю… Даже более того, Ленчик, я сильно в этом сомневаюсь!

— Почему?

— Ну, посмотри сама: разве может быть принцем такой задрыга?

Словно демонстрируя правильность этих слов, Алик, забравшись коленями на стул, собирал с пола кашу, вывалившуюся из опрокинутой им тарелки. Нет, явно так не мог себя вести ни один представитель королевского Дома.

— Тогда кто же?

Барбара на миг задумалась.

— Я бы назвала Юрку, но он всегда какой-то сонный.

— И тупой?

— Да нет, не тупой. Просто чересчур спокойный.

После вдумчивого анализа Барбарой были отсеяны также кандидатуры Олега и Джона.

Что-то было не так. Пересчитав отвергнутых по пальцам, Лена озадаченно сказала:

— Больше никого не осталось.

— Не может быть, — не поверила Барбара.

Вновь были рассмотрены все теоретически возможные претенденты на титул принца и обоснованно доказана несостоятельность их притязаний. Лене хотелось, чтобы Барбара остановилась на Олеге, но та категорически была против, заявляя, что король не может быть таким умным. Давно же известно, что правит всегда тот, который постоянно во всем ошибается!

— Итак, к какому же выводу мы приходим? — подвела итог жаркой дискуссии Барбара.

— Не знаю, — честно призналась Лена.

— А к тому, Ленуся, что ты, вероятно, невнимательно слушала.

— Да нет, внимательно.

— Значит, как всегда все перепутала. Кокроша, видимо, говорил не «принц», а… «принцесса»!

Лене понравились Барбаровы рассуждения. Вновь прокрутив в голове подслушанный разговор, она, однако, покачала головой. Нет, не могла она ослышаться. Ясно звучало: «принц», «наследник престола». Что же делать?

— Надо Синди рассказать. Узнать, что она думает по этому поводу, — предложила Лена.

— Конечно, — живо согласилась Барбара и позвала: — Злата, иди к нам.

Злата только отмахнулась. Она была в расстроенных чувствах. Ее Горгончик наелся меда. Предполагая кормить его молоком, она невнимательно прочитала инструкцию и не знала, может ли пищеварительный тракт, использованный в конструкции ее игрушки, перерабатывать другие продукты. Вдруг у Горгончика случится «заворот кишок»? Что это за «заворот», она слабо себе представляла, однако Лоркас, обучая их пользоваться своим конструктором, предупреждал о подобной опасности.

— Все сыты? — перекрыл гомон вопрос Тети Поли. — Варя, ты почему так мало поела? Смотри, сколько у тебя на тарелках осталось еды.

— Теть-Поль, я возьму с собой бутерброд.

— Хорошо, детка.

— Я тоже возьму, — объявил Юра. Он всегда ел очень медленно, тщательно пережевывая пищу, и, отвлекаемый Аликом, за время завтрака успел съесть только кашу. Выбрав лепешку покрупнее, он приклеил к ней несколько кусков мяса, залпом допил свой шоколад, и решительно поднялся из-за стола.

— Дети, а почему нет Джона? — вдруг спросила Тетя Поля. — Он не заболел? Никто не знает, что с ним? Как же так, с утра не есть?

Олег со стыдом признал, что забыл про товарища. Неужели Джон серьезно пострадал, падая на кусты сирени? Пока все неспешно поднимались наверх, Олег забежал в комнату Джона. Там его тоже не было.

Джон, оказывается, ждал их в классе.

— Ты почему не ходил на завтрак? — спросил у него Олег.

— Да-а, — протянул Джон. — Меня Миска мазала мазью.

Царапины на его лице сейчас были едва заметны.

— Больно было?

— Да нет. Только вот есть охота.

— Беги к Поле. Она о тебе беспокоилась.

— Не, не успею. Не хочу попадаться один на один Кокроше. Миска уже доложила ему про меня.

— Варя, — Олег решил проявить заботу о товарище, — отдай человеку свой бутерброд. Видишь, он голодный.

У Барбары необычайно трудно было что-либо выпросить. Все, что попадало ей в руки, становилось ее собственностью, которую она самоотверженно защищала. И ходила-то она, как-то чудно оттопырив свои острые локотки. Наверное, для того, чтобы никто не мог без спроса подойти к ней вплотную и что-нибудь украсть.

— Все голодные вовремя ходят в столовую!

— Он же покалеченный тобой. Как тебе не стыдно!

— Я тебе, Варька, еще припомню! — пообещал Джон.

— Припоминай на здоровье, — не испугалась Барбара. Она представляла себя носительницей огромной тайны. Такой важной, что все непосвященные в нее, как жалкие навозные жуки, ни разу не видевшие солнца, были достойны одного лишь презрения.

Юра молча сунул Джону свою надкусанную лепешку с мясом.

— Так-так, — громко сказал Кокроша, войдя в класс. — Все сели, приготовились к занятиям и замолчали. Не забывайте, что недаром вам даны два уха и два глаза, но всего один рот. Я должен сказать, что вынужден на время вас покинуть. В мое отсутствие по всем вопросам обращайтесь к учителю Лоркасу — он остается здесь за старшего. Надеюсь, что по возвращению найду вас в добром здравии. Никто никуда не упадет. — Внимательный взгляд в сторону Джона. — Никто ничего не подожжет. — Алик лицемерно потупил глаза: позавчера он устроил небольшой взрыв, экспериментируя с деталями Лоркасовского конструктора.

Класс замер. Все с большим уважением относились к главному наставнику, восхищаясь кто его умениями, а кто — мужественным видом. Никто не знал, сколько Кокроше лет. Волосы его, всегда коротко постриженные, были седы, как у глубокого старика. Однако волевой подбородок и — когда он раздевался до пояса — его торс с мощными буграми мышц могли принадлежать и человеку средних лет. Маленькие глазки наставника, едва заметные за тяжелыми веками, подмечали все.

— У кого есть ко мне какие-нибудь вопросы или просьбы?

— Есть, — неожиданно для себя сказал Олег. — Можно ли нам сегодня вместо урока этики заняться историей Больших Домов?

Кокроша с интересом посмотрел на Олега.

— Можно, — сказал он после продолжительной паузы, — если согласится учитель Лоркас. Я передам ему вашу просьбу. Кто-нибудь еще хочет что сказать? Так, никто. Хорошо. Тогда до свидания. Постараюсь вернуться к Юриным именинам. Если все же не успею — на всякий случай приношу ему свои извинения. Заранее не поздравляют, поэтому свои пожелания нашему богатырю я оставляю при себе. Еще раз: до свидания.

— Вот видишь! — крикнула Лена, обращаясь к Джулии, как только за Кокрошей закрылась дверь. — Он поехал разбираться с преступниками.

— И правильно. Всех их надо поймать и повесить.

— Уже давно никто никого не вешает, — вставил Олег.

Девочки не восприняли его уточнение, занятые важным разговором. Злата, почувствовав, что оторвалась от животрепещущих проблем женского общества, потребовала разъяснений. Лена свистящим шепотом принялась вводить ее в курс дел. Джулия и Барбара вставляли необходимые дополнения и замечания. Никто и не заметил, как в класс вошел учитель.

Лоркас по привычке начал говорить уже с порога:

— Доброе утро, дети. Прошу садиться. Не будем терять времени. Сегодня у нас очень важная тема — математический анализ. За время урока вы должны успеть разобраться с понятием производной и интеграла. Научиться решать дифференциальные и интегральные уравнения. Познакомиться с бесконечными рядами. Первый и, естественно, самый важный вопрос — для чего все это нужно знать? Тише, пожалуйста. Прошу внимания. Успеете наговориться после урока.

На миг воцарилась тишина. Олег вдруг понял, что новости Лены не обязательно досужая девчоночья выдумка. Это ее он заметил тогда на стене школы. Она действительно могла подслушать разговор Кокроши с Лоркасом.

— В свое время говорили, что с появлением перечисленных мною понятий в математику «вошло движение». Как это понимать? Что кроется за столь мудреными словами? Оказывается, ничего особенного. Вы сможете сами убедиться, что скорость какого-то тела может быть представлена как первая производная пройденного им пути, а ускорение, действующее на него, — первая производная его скорости. Я говорю «первая» потому, что существует понятие второй производной, третьей и так далее. Ускорение, в частности, есть… правильно, вторая производная пути. Так вот, используя эти величины, ученые научились составлять дифференциальные уравнения и рассчитывать движение тел. Весьма важное с практической точки зрения достижение, не так ли?