Амулет Пандоры (СИ) - Алейникова Александра - Страница 18

— Минуту. Хотел спросить, зачем ты ввязалась во все это?

— Я? — Энди рассеянно обернулась. — Ты похитил меня, обманул, ничего не объяснил!

— А что бы я сказал? Знаешь, девочка-которую-я-в-первый-раз-вижу, в мире есть магия и демоны. Не хочешь ли отправиться на завтрак одному из них? Ты серьезно?

— Ты с самого начала знал обо всем этом! Мог и сказать!

— И ты поверила бы?

— Нет, — Энди не стала врать. — Но ты мог бы попробовать убедить меня.

— Извини, что не дал выставить себя идиотом… — начал было Алексей, но Энди перебила.

— Зато ты выставил дурой меня!

— Я думал, что ты очередная его жертва! — вспылил юноша. — Я хотел защитить тебя! А что в итоге? В итоге — ты, неумеха, моя соперница! А знаешь, что бывает с теми, кто не проходит Испытание? Теперь ты — преграда на моем пути!

— Что?! — потрясенная Энди замерла, лицо ее побледнело, глаза были широко раскрыты.

— Ты. Моя. Соперница! — Алексей сжимал и разжимал кулаки. — И мне не следовало вмешиваться в аэропорту. Тогда он бы просто забрал тебя, а не привез к Хранителю. Потому что все это ложь, что он помогает Игнатиусу. Скорее всего, он бы просто сожрал тебя.

Губы Энди задрожали то ли от гнева, то ли от обиды.

— Ты хочешь сказать, что лучше бы он лишил меня души?

Алексей в отчаянии потер лицо ладонями, потом опустил руки и как будто обмяк.

— Лучше бы он убил тебя. Потому что скорее всего ты погибнешь во время Испытания. И, возможно, я стану твоим убийцей.

Теперь они молчали. В комнате стало совсем темно. Энди различала только смутный Лешин силуэт.

— Ты так хочешь, чтобы я погибла? — странно тихим голосом спросила она, и прежде, чем Алексей успел ответить, ответила сама: — Значит, так и будет.

— Не говори так… — он сделал было шаг к ней, но Энди снова отвернулась к окну, обхватив себя руками за плечи.

Алексей вдруг физически ощутил, насколько невыносимо ей плохо. Он остановился, прислушиваясь, но Энди стояла неподвижно и, кажется, даже не дышала.

— Послушай… Я только хочу предупредить: не говори с Дионием, ты знаешь теперь, кто он. Не общайся с ним. Чего бы он тебе ни предложил — откажись…

Энди не отвечала, и, чувствуя, что разговор зашел в тупик, Алексей замолчал, помедлил мгновение, а потом развернулся и вышел, прикрыв за собой дверь.

Только тогда Энди глубоко вздохнула и прижалась лбом к оконному стеклу. Она пыталась прошептать: «Дождь», но беззвучные рыдания душили ее, и сложно было пройти по комнате через такую плотную и давящую тишину.

— Ну?! — голос был надтреснут и раздражен, а сам старик даже не удосужился поднять глаза от древнего фолианта. — Ты сделал все в точности?

— Да! — Вокруг Алексея еще струилось марево перехода, впрочем, простому глазу это было бы незаметно. — Но кое-что пошло не совсем так…

— Ты слышишь, что он говорит? — пробормотал старик и, откинувшись в кресле, посмотрел цепкими глазами-бусинками на Алексея. — Кое-что… кое-что пошло не так… — бормотание набирало силу, становилось вкрадчивым; узловатые кривые пальцы постукивали по столу. — Что же пошло не так? Что именно пошло не так?! — рявкнул Наставник.

— Я не единственный ученик. — Алексей привык к таким проявлениям эмоций со стороны старика.

— Не бери в голову. Глупые древние правила — выбирать надо из нескольких кандидатов. А что, там есть кто-нибудь, кто сумеет утереть тебе нос?

— Я думаю — нет.

— Ты думаешь?! Думать — это вообще не твоя забота! Молчи, если не знаешь точно! Значит, ты, сопляк, не знаешь, горит ли у кого-то душа ярче, чем у тебя? — Алексей молчал. — Хорошо, что я знаю: на этой земле нет никого выше шестой сту…

И тут старик осекся. Он внимательно вгляделся в Алексея, который набрал в грудь воздуха, собираясь с силами.

— Есть. Седьмая ступень.

— Что?! — Свирепые глаза впились в Алексея. — Как такое возможно?!

— Я не знаю….

— Я не тебя спрашиваю! — рявкнул старик, вылезая из глубин кресла. С третьей попытки ему это удалось.

Он ходил по комнате кругами, бормоча что-то себе под нос. Алексей искоса поглядывал за Наставником: низкий, сгорбленный, с крадущейся походкой, он иногда хватал с полки шкафа какую-нибудь книгу, некоторое время держал ее на ладони, словно взвешивал, а потом раздраженно швырял обратно. И книга послушно втискивалась в строй плотно сомкнутых корешков, ободранных и золоченых, блеклых и блестящих вечной кожей, объеденных мышами и источенных насекомыми.

— Кто это… Кто это? — и только со второго раза стало понятно, что обращается старик к Алексею.

— Девчонка… Со странным именем.

— Последние двести лет — у всех вас дурацкие имена. Простая девчонка недостойна обучаться у Верховного Хранителя! Кто она?

— Не знаю. У нее нет никаких сил…

— То есть тебе кажется, что у нее нет никаких сил, — сварливо заметил старик.

— Думаю… — Алексей внутренне сжался, ожидая, что ему сейчас опять будет выволочка за применение к себе, безмозглому выкормышу и тупоголовому болвану, такого громкого слова, но все обошлось. — Думаю, Игнатиус держит ее только для того, чтобы разобраться, за счет чего ее душа горит так ярко. Ну, и еще потому, что она зачем-то нужна Дионию, тот так и жаждет ее заполу…

Договорить он не успел — старик разразился длинной и настолько изощренной руганью на каком-то из мертвых языков, что казалось: он вот-вот призовет если не самого Диония, то кого-то из его легионов.

Наконец, отплевавшись, натопавшись ногами и намахавшись руками, старик повалился обратно в кресло и продолжил уже на понятном языке:

— С Диония и стоило начинать. Я рассчитывал, что у него будут другие дела. Возможно, он просто еще не в курсе, что происходит в его владениях. А что касается девчонки, тут и думать нечего — голод. В Пустынных Землях голод. И как назло, этот песий выродок снова в нашем мире. Он любит один выстрелом убить двух, а то и трех зайцев. Впрочем, у демонов всегда так было: чем больше трупов, тем веселее. Девчонку он захапает, а вот для тебя он должен стать хорошим другом… на время.

— Это вряд ли, — помрачнел Алексей и, заметив вскинутые брови Наставника, поспешно продолжил: — Я схлестнулся с ним в аэропорту — просто не успел разобраться, кто это.

— Почему ты не сказал мне?!

— Вот говорю…

Наставник возбужденно подпрыгнул в кресле, выскочил из него и заметался по комнате, в волнении потирая руки.

— Ты легендарный аноцефал, Алекс, — он остановился, ткнул острым пальцем в грудь ученика и довольно проскрипел, глядя на него снизу вверх, — но Фортуна слепа, и все идет как нельзя более кстати. Он мог бы размазать тебя тонким слоем вокруг всего земного шара, мог бы связать все твои нервы в единую ниточку и протянуть от Земли до Луны так, чтобы ты это почувствовал, — старик радостно засмеялся, видимо представив все это, — но он тебя не размазал, не расчленил, не сожрал твою печень под токайское… Ты жив и стоишь передо мной. А это значит только одно: Дионий уже пристрелил двух зайцев. Я расскажу, что было после твоей с ним схватки: он сказал тебе, где искать Игнатиуса, а девчонку оставил в покое. Так? Молчи! Сам знаю, что так. А вот что будет дальше. Если ты и дальше будешь таким восхитительным недоумком, Дионий с удовольствием провалит девчонку на экзамене, чтобы забрать ее себе, а ты станешь его марионеткой и займешь место Верховного Хранителя, — старик замолчал, задумчиво постукивая длинным ногтем по желтым стертым зубам. — Он тебя экзаменовал?

— Кто?

— Дионий, дубина!

— А… э-э-э, да. Мы спалили Сен-Маклу в Руане.

— Очевидно, Дионий повеселился… что ж, потом наступит наша очередь. Игры с демонами, мой мальчик, вещь чрезвычайно опасная, но и их можно переиграть.

Старик замолчал, разглядывая Алексея.

— Вижу, в твоей памяти ковырялись, но безуспешно. Ты — загадка для Диония, так что он тебя пока не тронет…

— А что насчет девчонки?

— Плевать! Она отлично вписывается в ситуацию. Уж лучше Дионий заберет ее, чем растопчет тебя. Не вмешивайся в ее судьбу. Не приближайся к девчонке.