Марья-царевна из Детской Областной (СИ) - Баштовая Ксения Николаевна - Страница 3

Стены оббиты разноцветными кусочками сукна, порезанными треугольниками. Изразцовая печь в углу. Огромный сундук с крышкой, расписанной жар-птицами. Узорчатые фонари на стенах. Огромное окно с резными наличниками. Даже сама кровать, на которой сейчас сидела Маша, казалась произведением искусства: резные столбики, поддерживающие балдахин, создавали впечатление, что молодая женщина случайно забрела в музей, да тут и задремала…

Орлова зажмурилась и потрясенно мотнула головой. Открыла один глаз. Оглянулась, открыла второй. Картинка из русской народной сказки пропадать отказывалась.

Увы, но обстановка, какой бы диковинной она не была, ответа на вопрос, где оказалась Маша, так и не давала. Впрочем, как все это произошло, тоже было не ясно.

Хотя… Стоп. Что-то смутное было… Маша нахмурилась. Что-то всплывало в памяти… Знакомая вечерняя улица. Темнота, клубящаяся со всех сторон… Незнакомец, шагнувший навстречу…

Ее что, получается, похитили?!

Пленница пододвинулась к краю кровати и тихо охнула: ноги не доставали до пола сантиметров, так, на пятьдесят, не меньше — похоже, на огромном ложе было перины четыре.

Спрыгнув на пол, Орлова тут же подхватила лежащую на полу сумку. Кошелек на месте. Телефон — тоже.

А если Маша сейчас в милицию, тьфу ты, полицию позвонит?!

Мобильник включаться отказался, хотя батарейка была на месте. Ни одной розетки, правда, видно в комнате не было, так что проверить, разрядилась трубка или просто решила сдохнуть в самый неподходящий момент, не получилось.

Странно, но страха Маша не испытывала. Было какое-то легкое удивление — мол, что же это за дурацкий розыгрыш такой? — и не более того.

Возможно, для испуга был неподходящий антураж. Вот если бы пленница обнаружила себя в каком-нибудь, ни приведи Господи, подвале, прикованной к батарее наручниками… Впрочем, какие бы цели похититель не преследовал, подкидывать ему эту идею не стоит.

А вот разобраться, что же собственно происходит, надо было. Мария бросила ненужный телефон в сумку и медленно пошла в обход комнаты.

За цветными стеклами разглядеть, что там на улице, не получалось. Окно, правда, тоже открыть не удалось. Створки, вроде, были, но как Маша не пыталась, сдвинуть их не вышло. Заклинило, что ли?

Тут, может, стоило проверить содержимое стоящего в углу сундука, но молодая женщина решила оставить это напоследок, когда не получится из комнаты выйти: почему-то пленница была уверена, что в коридор выбраться тоже не удастся — но проверить, конечно, стоило.

Что за зверь был изображен на створке двери, Маша пока так и не разобралась: вроде изначально лицо человеческое, но пятачок, как у свиньи, бараньи рога, закрученные спиралью, клыки, торчащие из-под нижней губы, уши острые… Тролль? Или гоблин.

Нет, странные все-таки у местного дизайнера вкусы.

Пальцы сомкнулись на тяжелом чугунном кольце, заменяющем ручку… И в тот же миг морда на двери скорчилась, поморгала глазами и рявкнула:

— Не велено!

Ойкнув, Орлова испуганно отдернула руку.

Это что еще за ерунда?!

А деревянная рожа на двери ухмыльнулась, показав в придачу к точащим из-под нижней губы клыкам еще десятка два остро заточенных зубов. Ну, прям мечта ортодонта.

— Простите? — осторожно выдохнула Маша, не отрывая потрясенного взгляда от странного охранника.

Рожа хлюпнула носом — пятачком и басом повторила:

— Не велено, говорю, выпущать из светлицы без особого дозволения.

Пленница медленно протянула руку и коснулась пальцами лба резной фигуры. Дерево. Гладкое, полированное, чуть прохладное.

Морда поморщилась:

— Ну вот не надо, а? Тебе б понравилось, царевна, если б кто руки загребучие тянуть стал?

Маша пропустила мимо ушей странное обращение:

— А вы… простите… кто?

Интересно, это вообще, как сделано? Три-Дэ изображение? А может голограмма? Но пальцы сквозь изображение не проходят…

— Охранник я, — осклабилась морда. — Приставлен здесь до скончания веков стоять, службу нести…

Орлова озадаченно потрясла головой. Что-то явно было не так. То ли мир сошел с ума, то ли сама Маша.

Хотя… С другой стороны… Почему сразу кто-то чокнулся? Существует ведь много книжек, фильмов о том, как люди попадают в параллельные миры. Так может, Маша в один такой и попала?

Мысль была заманчивой. Нет, конечно, ничего особо хорошего в том, чтоб быть какой-нибудь там Избранной — нет, но с другой стороны, кто сказал, что этой самой Избранной надо становиться?

В конце концов, можно ведь попасть в параллельно-перпендикулярный мир просто по ошибке? Через пару — тройку дней все выяснится, образуется и Маша спокойно вернется домой: к коту Маркизу, отпуску и историям болезни.

Тем более, что два — три дня на связь с родителями по Скайпу еще можно будет не выходить, а вот потом родные начнут волноваться.

Так что решено: выясняем, что это за другая реальность, разбираемся с вон там патлатым, который сюда по ошибке притащил, и отправляемся домой.

Хотя насчет притащил вопрос тот еще. Ведь может получиться так, что незнакомец действительно имеет непосредственное отношение к параллельному миру, но совершенно не виноват в том, что Маша сюда попала. Может он сам как раз мимо дырки между двумя реальностями проходил, тут его в чужой универсум и затащило. Может же такое быть? Может.

Клыкастая рожа на двери решила, что Маша чересчур долго молчит:

— Царевна-а-а! Ау-у-у!

Орлова потрясла головой, возвращаясь к реальности. Размышлять, что здесь происходит, можно будет потом — когда станет чуть больше известно, а пока — все вопросы надо решать по мере их поступления. Вот, например. Для начала надо выяснить, с какого перепугу ее царевной называют.

— А почему… — начала Маша.

Закончить вопрос она не успела: дверь резко распахнулась, и на пороге появился он. Тот самый незнакомец, с появления которого на улицах родного города все и началось.

Теперь пленница смогла повнимательней рассмотреть мужчину: в черных растрепанных волосах блестела серебристая полоска венца, цвет темных глаз было не распознать… Тонкие губы кривились в непонятной усмешке…

Одежда на незнакомце, как и раньше, была сугубо историческая. Правда, сейчас вместо шипастых доспехов на мужчине был шитый серебром черный кафтан по колено — Маше опять пришли на ум сказки Роу.

— Очнулась? — в голосе у вошедшего проскользнули странные нотки. Пленница так до конца и не поняла, что же это было. Презрение? Насмешка?

Правда, единственное, что радовало: как и до этого, незнакомец говорил по-русски: значит, каким бы параллельным не был новый мир, опасаться языкового барьера не стоило.

— Очнулась, — согласилась Маша. Собралась с духом и начала: — И я хочу узнать…

Договорить ей не дали. Незнакомец прищурился, меряя пленницу взглядом, а затем резко обронил:

— Пойдешь за меня замуж?

Маше было тридцать. Маша ни разу не была замужем. Да что там греха таить, Маша даже на свидание ни разу толком не ходила. Все что было у нее в жизни — это так, пара поцелуев в подъезде. Стоило после них заикнуться о том, что Маша рассчитывает на нечто серьезное и все! Жених тут же пропал. А Маша хотела замуж.

Маша мечтала о красивой свадьбе, белом платье в пол, длинной фате, голубях, выпушенных в небо около ЗАГСа…

Маша очень хотела замуж.

Эмоции сработали раньше, чем мозги.

Маша взвизгнула:

— Да! — и радостно повисла на шее у похитителя.

Кощей остолбенел…

…Собраться с мыслями удалось не скоро. Мужчина осторожно перехватил тонкие запястья царевны, отвел ее руки от собственной шеи и, не разжимая ладоней, уточнил:

— А Иван?

Даже замутненный радостными мыслями о браке мозг Маши начал догадываться, что что-то не так:

— Какой Иван? — решилась уточнить молодая женщина.

— Царевич. В крайнем случае, дурак, — ничего умнее Кошей пока что сам не придумал.

Знакомых Иванов у Маши не было. Ни одного. Нет, конечно, если покопаться, может где-то когда-то какой-нибудь Ванятка мимо и пробегал, но сейчас, навскидку, Маша никого не припоминала.