(Без)условная любовь (СИ) - Акулова Мария - Страница 2

Девушки были похожи — обе блондинки, обе голубоглазые, обе миловидные и тонкие, хоть и довольно рослые. Их даже иногда в шутку называли «белым братством», намекая, конечно, не на принадлежность к одноименной секте, а на объединяющие их внешние особенности. Дружили они с первого класса, надеялись, что окончание школы не будет означать окончание и их дружбы, но понимали, что скоро все изменится. Понимали, и очень этого не хотели. Поэтому за год пережили больше совместных ночевок, прогулок и часовых телефонных разговоров, чем за все года до этого вместе взятые.

— А у кого мне спросить? — Вера бросила на подругу обиженный взгляд.

Вера Яшина относилась к подготовке к выпускному куда ответственней, чем любой из одноклассников. И каждый раз болезненно воспринимала безразличие других к этому вопросу. Будь-то Катя или мама… Ей было искренне непонятно, как можно посвятить покупке платья один день. Как можно было до сих пор не выбрать сценарий выпускного и не начать репетировать вальс…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ладно, не дави слезу, знаешь же, что на меня не действует. Я попрошу Марину набрать твою маму, ну или может они будут встречаться в ближайшее время — так даже лучше, она ее убедит более ответственно к вопросу подойти…

— Думаешь?

— Знаю. Это же Марина, — Катя глянула на подругу, улыбаясь, Вера улыбнулась в ответ. План был хороший. — Но у меня к тебе просьба.

— Какая?

— Спать хочу — умираю. Ты не против, если я Шурика подвину с последней, к тебе отправлю, а сама на задней подремлю?

Вера насупилась, сложила руки на груди, готовясь выразить свой протест. Она была крайне против, ведь с Шуриком их связывала длительная история ненависти-любви. И существовал риск, что следующий урок будет сорван, когда в определенный момент, не выдержав накала очередной перепалки, Вера, например, бросит в Сашку книгой, или он встанет, отбросит стул, и со словами «Ну и дура ты, Верка», выйдет из класса, провожаемый взглядами одноклассников. Такое уже было, много раз, когда они еще официально встречались и сидели вместе в десятом классе. Теперь отношений у них вроде бы не было, но и до безразличия было еще очень далеко.

Прося об одолжении, Катя не имела на уме никакой задней мысли, понимала, что просит о многом, но стоило подумать, что ей еще пять уроков придется сидеть, вставив в глаза спички, не забывая при этом моргать, становилось невыносимо. А Вере с Сашей это может даже на пользу пойти — вдруг помирятся?

— Я его грохну, Коть…

И нельзя сказать, что подруга на сто процентов преувеличивала. К сожалению, вероятность того, что кто-то кого-то грохнет, в этой паре существовала всегда.

— Ни в чем себе не отказывай…

Клюнув Веру в щеку, Катя встала, сгребла свои вещи, направилась в конец класса.

Саша сидел на месте, глядя в телефон, постукивая ногой в такт звучащей в наушниках музыке. Естественно, на приблизившуюся Катю внимания не обратил, пришлось привлекать…

— Че надо? — Санек никогда не отличался особой дружелюбностью поутру. А в те периоды, когда они с Верой были в контрах, и подавно. Вынул один наушник из уха, взгляд от экрана мобильного не оторвал…

— Будь другом… — хмыкнул, игру на паузу поставил, посмотрел на Катю.

— Пакость Верке сделать надо что ли? Че она смотрит на нас сейчас как Ленин на буржуазию?

Верка действительно смотрела. То ли только предвкушая обиду, то ли на нее настраиваясь, то ли уже переживая…

— Спать хочу… Давай поменяемся на пару уроков?

— С разбегу, — Саша вновь всунул наушник в ухо, включил игру…

— Сань, алгебру с геометрией неделю за тебя делать буду.

Катя опустилась на соседний пустой стул, сама вытащила наушник, посмотрела умоляюще…

— Так тут и садись, зачем меня выгонять-то?

— Учителя будут спрашивать, почему с первой парты ушла, а так скажем, что ты попросил, сзади не видишь…

Саша посмотрел на одноклассницу, выражая одним взглядом сразу и восхищение — а ведь не дура, и сарказм — так прямо все и поверят, что он «из-за зрения» к Верке подсел, и азарт. Кажется, кому-то и самому было любопытно опробовать судьбу…

— Две недели матеша на тебе, Самойлова. И сейчас тетрадь дай тоже, я не готовился…

Подмигнув девушке, Саша взял со стола ту самую тетрадь, встал, перекинул через плечо рюкзак, а потом вальяжно направился на место своего сегодняшнего обитания под улюлюканья оставшихся на переменку в классе пацанов и угрозы угрюмо глядящей на него Веры…

— Предупреждаю, Бархин, ты либо ведешь себя тише воды, ниже травы, либо у меня есть, чем тебя закопать на заднем дворе школы…

Улыбаясь, услышав угрозу подруги, Катя переползла на место Саши Бархина, а потом упала головой на руки, вновь устремляя взгляд на серое небо. Кажется, план сработал…

Всю перемену Андрей простоял за дверью своего будущего класса, чувствуя себя полным придурком.

В принципе, мог бы явиться с повинной в учительскую, чтобы там пролепетать Татьяне Витальевне что-то невнятное о причинах своего опоздания, но решил сделать иначе. Следующей в расписании одиннадцатого «А» класса стояла биология, преподавала ее как раз их классная руководительница, а значит, поймать ее можно будет уже у самой двери. Тогда не останется особо времени на рассусоливания о том, что начинать в новой школе с прогула — не лучший вариант, и не слишком искренние извинения за этот самый прогул…

Из кабинета кто-то выходил, в него кто-то заходил, Андрей к будущим одноклассникам не присматривался, а вот они смотрели с интересом.

— О, вот ты где! Почему трубку не берешь? Я уже собиралась маме твоей звонить…

Татьяна Витальевна — его новая классная руководительница была довольно молодой женщиной (лет тридцати), приятной наружности и несклочного склада характера, как показалось Андрею после первой встречи. Тогда говорили в основном Татьяна Витальевна и его мама, обсуждали успеваемость, планы и задачи, деликатно обходя щекотливую тему… Ее, видимо, обсудили без него. Эта женщина не вызывала в Андрее никаких отрицательных эмоций, даже проскальзывали мысли, что местным повезло с такой классухой, у них-то, в лицее, была совсем другая.

— Все хорошо? — Татьяна Витальевна улыбнулась, похлопала Андрея по плечу, слегка сжимая, будто приободряя, а потом продолжила, не ожидая ответа. — Тогда пошли, познакомлю тебя с классом. Не переживай, они отличные, тоже умные, как и ты, тебе будет интересно! — подмигнув новому подопечному, преподавательница уверенным шагом вошла в открытую дверь в тот самый момент, как прозвенел звонок. Андрею же не осталось ничего, кроме как проследовать за ней.

Стоило прозвенеть звонку, как Катя с совершенно искренним и крайне болезненным стоном подняла голову с парты. Чувство было такое, будто она всю ночь занималась разгулом и пьянствованием, чего, по правде сказать, не было и быть не могло. Просто как-то не спалось, все думалось…

Но сейчас себя за эти ночные «думалки» хотелось прибить, потому что день предстоял долгий, а сил уже не было.

— Не вставайте, утром виделись, — Татьяна Витальевна впорхнула в класс своей привычной походкой, махнула рукой, освобождая от необходимости совершать привычный ритуал приветствия, подошла к столу, положила журнал, а потом обернулась к двери. — Дети, у меня есть неожиданная, но приятная новость, у нас пополнение… Андрей, — она улыбнулась парню, стоявшему все это время в двери, он сделал несколько шагов к ней, тоже совершая попытку улыбнуться, на одноклассников он при этом не смотрел.

Катя его понимала, тоже не смотрела бы, нервничала… И совсем забыла об этом «пополнении», а ведь отец ей говорил, что договаривался с Антоновной за родственника Глеба Имагина. Глебку Катя нежно любила, до сих пор не могла простить, что ее не дождался — женился преждевременно, но жизнь вообще штука сложная, поэтому пусть прощать не собиралась, но видеть его в папиной компании всегда была рада. Глеб был для Марка хорошим другом, за это Катя испытывала к нему особую благодарность.