Смертельный выстрел - Рид Томас Майн - Страница 13

— Почему вы это думаете, мистер Дерк? Что вы хотите этим сказать?

— Я хочу сказать, что это мне известно, — отвечал он небрежно.

— Каким образом?

— Я встретил Чарльза Кленси сегодня утром, и он сказал, что собирается уезжать, да он и собрался уже, когда мы встретились. Какое-то любовное дело, как мне кажется… Маленькая интрижка с красивой креолкой, которая живет где-то по ту сторону Натчеза. Он показал мне мимоходом вашу фотографию, которую вы послали ему. У него была и фотография креолки. Вы удивительно похожи. Мы чуть не поссорились с ним из-за этого. Он утверждал, что она красивее вас. Я не согласился с ним и готов спорить с ним снова, если он и дальше будет утверждать, что не вы самая красивая женщина в штате Миссисипи.

Сердце девушки готово было разорваться на части. Она отдала всю свою душу Кленси… написала ему об этом, призналась ему, а он так насмеялся, так надругался над нею! Променять ее, дочь гордого плантатора, на какую-то креолку. «О, Боже!» — воскликнула она, но не с мольбой к Всевышнему, а с гневом и негодованием.

Дерк подумал, что настала самая благоприятная минута, и бросился перед ней на колени.

— Елена Армстронг! — воскликнул он. — Как можете вы любить человека, который смеется над вами? Тогда как я… я люблю вас страстно… до безумия… больше своей жизни. Теперь еще не поздно изменить ваше решение… Никакой перемены не будет… Вы не уедете в Техас. Дом вашего отца по-прежнему будет принадлежать вам и ему. Скажите, что вы согласны быть моей женой, и все будет по-старому.

Она терпеливо до конца выслушала его монолог. Кажущаяся искренность его поразила ее, хотя она не могла понять почему, да, собственно говоря, и не думала об этом… Нерешительность ее была просто машинальная и длилась она всего только минуту, а затем в душе ее снова зашевелились муки ревности… Слова Дика Дерка не были для нее бальзамом, они, напротив, еще сильнее увеличили ее горе. Она ответила ему тем же словом, повторив его трижды, и затем, не удостоив его даже взглядом, она плотнее завернулась в плащ и быстро удалилась.

Униженный, пришибленный, погруженный в отчаяние, он не посмел следовать за ней и остался у подножия магнолии, в дупле которой звучало на все лады последнее ее слово: «никогда… никогда… никогда!»